ПД-2 (СИ) - Михайлов Дем
– Предлагаю чуть успокоиться, капитан.
– Рисковать кораблем не стану, мистер Штевангер – произнес я, глядя на экран, куда Лео вывел все, что он знал об этом маяке и его дежурной бригаде.
Четверо мужчин – полная смена, работающая по вахтовому месяцу. Девяносто суток на вахте, столько же отдыха. Являются гражданами Миртум. Старший смены – Кристоф Шевангер, он же старший диспетчер и оператор. Плюс с ним трудятся еще один диспетчер-оператор и две механика-электронщика, занимающихся обслуживанием и починкой зондов разведчиков, что собирают с астероидного поля информацию оттуда, куда не могут дотянуться антенны маяка. Все прошли курсы по оказанию первой медицинской помощи и навыками обращения с имеющимся на маяке «штопальщика», как на местном жаргоне называли роботов-хирургов.
– Выслушаете, капитан Градский?
– Конечно.
– Наш шлюз – голая механика и ноль автоматики. Стальной капкан, что вцепится в ваш люк. Никаких проводов. Никаких обменов данными. Вирус, что убил нашу Искру – он давно уже вытравлен нами. Капитан зараженного ледовоза Глаплус был предупрежден, равно как и Миртум – на станции ледовоз прошел полную чистку, вирус был определен и внесен в базу. Если вы обновляли базы данных во время стоянки на Миртум – у вас уже есть защита от этой мерзости. Это мое официальное заявление как старшего на маяке. Если выяснится, что я намеренно ввожу в заблуждение – пойду под суд.
– Лео? – глянул на голограмму золотого дроида, перебравшуюся на рабочую консоль.
– Все обновлено. Но ценю твою осторожность, Тим.
– Ладно – со вздохом покорился я неизбежному – Тяните к нам свой стальной капкан, мистер Штевангер.
– Отлично. Кофе? Всегда хотел пообщаться с настоящим гроссом…
– С удовольствием – ответил я, глядя на приближающийся каменный бок бывшей астероидной шахты.
На экранах проплывал участок с прекрасно сохранившейся красной надписью «НЭПР – в ногу с будущим!».
20.
Шлюзовый коридор встретил меня невесомостью и холодом. Магнитные подошвы с лязгом припечатались к полу. Ежась от холода, я приветственно улыбнулся стоящему в нескольких шагах мужику в грязном сером комбинезоне, что был занят распылением спрея на свищ в обшивке. Когда свист уходящего воздуха затих, мужик убрал баллончик в один из кармашков на широком поясе, повернулся ко мне и широко улыбнулся, заранее протягивая руку:
– Здесь все давно дырявое как руки моего расточительного сынка. Я Кристоф. Начальник смены. А заодно чистильщик гальюнов, латальщик дыр, механик, диспетчер, хреновый муж, что вечно не дома и дерьмовый отец, что не может повлиять на сына.
– Рад знакомству – хмыкнул я, делая пару шагов и сжимая его руку в своей.
– Уже почти смирился с тем, что мой сынок гребаный балбес… а тут ты… такого же возраста, но при этом владеешь собственным кораблем, да ко всему этому ты еще и гросс…
– Довольно долго я тоже… просто жил… у каждого свое время взросления, мистер Штевангер.
– Зови меня Крис. Так проще.
– А я просто Тим – широко улыбнулся я – Ну что? Найдется у вас малая грузовая платформа? Или АКДУ?
– Есть пара дышащих на ладан колесных акдаков, как мы тут называем АКДУ.
– Почему именно так?
– А черт его знает. Кто-то прозвал так – и прижилось. А скоро никак их не будем называть – вот-вот откажут они. Изношены до предела, а сменных блоков с Миртум не дождешься.
– Понимаю.
– Раньше тут их пять было. А теперь штат акдаков сократили до официальных трех. Один на ремонте. Два списаны и пылятся.
– Сочувствую.
– Ну и хрен с ними – заключил Крис – Исправные АКДУ уже катятся сюда. Загрузим их – и пойдем выпьем кофейку.
– С удовольствием, Крис – моя улыбка стала еще теплее – По поводу списанных АКДУ…
– А что с ними?
– Авария была какая? Или просто изношенность?
– Говорю же – изношены до предела! Как и половина наших патрульных зондов! Мы пишем доклады, отправляем… а что делает станция? Да ничего – берет и сокращает количество техники! Вам мол за глаза хватит трех акдаков и десятка зондов. Да не хватит! Не хватит! Ох… да что толку? Верно мне говорит жена – забей, Крис, забей. Тебя это не касается. Работай себе спокойно и думай о пенсии. Тем более мы давно уж вкладываем часть денег в акции табачных плантаций…
– Хм…
– Чего ты так широко улыбаешься, молодой гросс?
– А раз техника списана… значит, на балансе уже не числится?
– Не числится – подтвердил начальник смены и посторонился, пропуская первый из подошедших АКДУ, вставшего на специальные длинные пазы в полу шлюзового коридора и двинувшегося по ним к открытому люку корабля – Ты про зонды? Или акдаки?
– И про и про другое – я хрустнул задумчиво пальцами и, решив не юлить, предложил – Вы нам списанное барахло, что даже не на балансе. Считай мусор заберем.
– Ага… а нам? – понял меня правильно Кристоф.
– А вам моя фирменная электронная подборка книг, фильмов, сериалов, игр и документалок. А к этому еще немного еды – мы тут закупились на Миртум чуток. Ничего особенного, но я с радостью передам в подарок десяток банок консервированной фасоли в томатном соусе, столько же банок горошка…
– Да есть у нас жратва.
– Ну тогда зайду с козырей – отыщу в своих запасах пару литров дешевого, но крепкого алкоголя.
– Отыщи три литра. Добавь фасоль для закуски и свою фирменную подборку фильмов. А затем забирай из списанного все, что тебе приглянется. Хоть весь склад вынеси.
– Звучит отлично.
– Это тебе только так кажется, гросс. Там мусор забитый астероидной пылью. Честно предупреждаю. Чтобы потом без обид.
– Спасибо.
– Ну так как тебе наша договоренность? По рукам?
– По рукам, Крис – улыбнулся я и снова протянул ему ладонь – По рукам…
21.
Мы пробыли на маяке двенадцать часов.
Восемь из них были посвящены перетаскиванию списанного оборудования в наши трюмы. За это время, нагулявшись по маяку, я убедился, что он – сам маяк со всем оборудованием, жилыми помещениями, оранжереей и мастерскими – занимает не больше десятой части от всех имеющихся коридоров, тупиков и различного размера пустот, выеденных в толще астероида шахтными дроидами. И это еще речь о помещениях имеющих пусть спертую, но воздушную атмосферу – здесь старались поддерживать определенное количество атмосфер во всех помещениях. Плюс в этих темных коридорах имелась гравитация – борьба с пылью, коей здесь имелось безумное количество. И лучше уж, чтобы эта пыль оседала на пол, а не носилась в воздухе вечной пылевой бурей.
Для работы и жизни были мудро выбраны срединные помещения, те, что находились в самой толще астероида – никому не нужно лишнее воздействие радиации.
Нам это доставило лишние трудности. Сначала мы двигались по главной швартовочной зоне, представляющей собой склады для зондов, шлюзовой модуль и длиннющий черт его побери коридор уходящий к центру астероида – там уже начинались мастерские, склады, а еще дальше находились жилые помещение, оранжерея, спортивный зал и где-то между ними прятался мертвый сейчас серверный отсек.
Пришлось сделать под сотню челночных маршрутов, таская отживший свой стальной мусор и следя за тем, чтобы не сломались помогающие нам чужие АКДУ. Списанные блоки и целые механизмы находились в самых неожиданных местах – тут никто особо не заморачивался над тем, куда деть сломанный хлам, поэтому пихали его в любой подходящий угол.
Поддавшись мольбам машинного разума, я сдался и выпросил у начальника маяка пару крохотных зеленых ростков. Фикус и какая-то герань. Лео был в полном восторге, когда в нашей так называемой оранжерее появились новые растения.
Когда закончили с перетаскиванием… мы притащили обещанное вознаграждение в гостиную маяка, где и расположились со всем удобством перед древним, но еще вполне функционирующим огромным экраном, выводящим съемку одного из зондов, что патрулировал сейчас астероидное поле, выбрав самую его плотную и опасную часть. Что сказать… вполне неплохо себе попивать слабый алкогольный коктейль, слушая мудрые разговоры бывалых старших, глядя на вечную круговерть астероидов на фоне далекого красноватого светила. Меня никто ни о чем не спрашивал, будни гросса в данный момент никого не интересовали, а я в разговоры седых уже по большей части мужиков не лез, понимая, что они на своем веку повидали куда больше моего.
