Гарри Гаррисон - Билл, герой Галактики: Последнее злополучное приключение
– Я? – изумился Билл. – Кто знает, что я здесь?
– Елки-палки, Билл, – отозвался Сэм, – о наших планах писали во всех газетах.
– Ах да! Ты же мне говорил. Вот что значит читать только комиксы.
Сильвия отвела Билла к ближайшему аппарату и отошла на приличествующее случаю расстояние.
– Алло! Билл на проводе.
– Елки-палки, Билл, где вы?
– Президент Гротски, это вы? Я в шахте.
– Нет, Билл, это Снорри. Директор шахты, помнишь? Ты можешь определить, где именно находишься?
Билл огляделся по сторонам и попытался вспомнить, где побывал.
– Я снаружи большой пещеры с кучей машин.
– А, сортировочный узел. Главный производственный уровень. Выходит, у тебя в запасе около пяти минут. За тобой пришли солдаты. Если попробуешь прорваться наверх, попадешь к ним в руки; лучше спрячься где-нибудь внизу. Да, передай то же самое Сэму и Сиду.
– Прятаться? Зачем? Я знаменитость, а знаменитости не прячутся.
– Елки-палки, Билл, ты больше не знаменитость, а всего-навсего вражеский солдат. Произошел военный переворот, новое правительство хочет посадить тебя за решетку. Кстати говоря, кто-то ломится в дверь моего кабинета. Удачи, Билл. – Директор Якамото, которому, похоже, оставалось директорствовать не более минуты, повесил трубку.
– Сильвия! Где тут задний вход?
– Нигде, – ответила девушка, перекатывая во рту жвачку. – Вход у нас один-единственный. Что стряслось?
– Военный заговор! Нас с Сэмом и Сидом собираются арестовать! Да и тебя, должно быть, тоже! Мы должны спрятаться!
– Ишь какой прыткий! Я здесь совершенно ни при чем. А что со Снорри?
– Он сказал, что кто-то ломится к нему в кабинет.
– Что ж, пока они не доберутся сюда, я буду работать на него. Но учти, когда появятся новые хозяева, я начну работать на них. Тебе лучше укрыться на исследовательских уровнях, там много не отмеченных на картах проходов и штолен.
Билл устремился к лифту, увлекая за собой охранников.
Нижний уровень шахты сильно отличался от главного производственного. Каменные стены, тусклое освещение, никаких кондиционеров – словом, обыкновенная шахта.
– Сюда, – заявил Билл, предпочтя всем другим первое попавшееся ответвление.
Мгновение спустя троица затерялась в темноте.
Глава 15
– Сэм?
Тишина.
– Сид?
Молчание.
– Билл? – окликнул Билл.
– Здесь!
«Что ж, – подумалось ему, – по крайней мере, хоть я нашелся». Он не имел ни малейшего представления о том, где находится, не подозревал, ни как долго пробыл во мраке, ни как отсюда выбраться; зато твердо знал, что отыскал себя самого.
Он знал также, что сумел спрятаться от солдат, а это тоже кое-что значило – правда, не слишком много. Ведь солдаты наверняка накормили бы его. Билл изрядно проголодался. С водой было проще: лужи попадались буквально на каждом шагу. А вот голод становился все сильнее, и постепенно Билл дошел до такого состояния, когда начал прислушиваться к мысли о сдаче в плен.
Точнее, начал прикидывать, каковы могут быть последствия подобного поступка. Он чувствовал, что на подбородке и щеках отросла щетина, из чего следовало, что блуждания в темноте продолжаются по меньшей мере три или четыре дня. Что касается того, когда он в последний раз ел, тут Билл не решался полагаться на память; а в глубине сознания исподволь вызревала мысль о том, что даже пища, которой потчевали в солдатских едальнях, была не столь уж несъедобной.
Билл брел по коридору, выставив перед собой руки, чтобы избежать по возможности столкновения со стеной. Бум! Что ж, бывает. Он огляделся по сторонам – просто так, проформы ради. На нижних уровнях рудника царила непроглядная тьма, как на дне шахты.
Что там справа? Разумеется, ничего. А слева? Что за чудеса? Билл различил бледный огонек. Он поспешно протер глаза, испугавшись, что слепнет, однако огонек не исчез. Ну-ка, ну-ка… Все правильно, сказал себе Билл, все так и должно быть. Эта штука называется светом.
Не раздумывая – что, впрочем, было неудивительно, – он двинулся в направлении далекого огонька.
Сперва Билл отнюдь не торопился, однако мало-помалу сообразил, что к чему, и резко прибавил шаг. Если он не доберется до огонька, если чего-нибудь не съест, то скоро сыграет в ящик. А если он умрет, это будет означать, что от солдат можно было и не убегать. В конце концов, лучше быть живым в тюрьме, чем покойником на свободе.
И потом, доля пленника не такая уж плохая, особенно в сравнении со службой в десантных войсках. Главное – тогда не придется страдать от голода, к тому же в кромешной тьме.
Билл спотыкался и падал, но упорно продвигался все дальше по коридору и все ближе подбирался к огоньку. Тот разгорался ярче и ярче; со временем Билл стал различать стены прохода, приободрился и устремился вперед легкой рысцой.
Теперь он видел на полу пещеры камни. Билл выбился из сил, стремясь достичь огонька прежде, чем тот погаснет и оставит его умирать в темноте. Отчаяние побудило Героя Галактики перейти на почти нормальный шаг.
Огонек превратился в крохотный желтый шарик, который манил Билла к себе и сулил неземное наслаждение: от него как будто исходили дразнящие запахи кофе, пива, жареных бобов и ветчины. Билл решил, что грезит наяву по причине нервного напряжения, голода и потери ориентации. Иного объяснения не было; разве что он окончательно спятил.
Может быть, может быть. Костер в шахте? Галлюцинация, можно не сомневаться! Расспросить, что ли, старика, который сидит у костра, или задать парочку вопросов мулу?
Билл поразился правдоподобию галлюцинации. Костер распространял тепло, ветчина, которая жарилась на сковороде, шипела и источала божественный аромат, а от старика пахло так, словно он не мылся с самого рождения. Впрочем, вежливым надо быть со всеми, даже с призраками.
– Здравствуйте, мистер призрак, – произнес Билл. – Меня зовут Билл.
– А? – Старик чуть приподнял свою широкополую шляпу, сунул большой палец за лямку комбинезона и спросил: – Что стряслось, сынок?
– Я знаю, вы всего лишь часть миража, созданного моим воображением. Но не найдется ли у вас, чем заморить червячка? Сказать по правде, я здорово проголодался.
– Сынок, я не призрак. Я старатель. Разве ты не видишь? Мул, борода, комбинезон, ветчина с бобами, костер… Кхе-кхе! Как говорится, все признаки налицо. Да, я старатель, разрази меня гром. Позволь представиться – Габби Остолопс. Где-то тут должен быть профбилет, – призрак зашарил по карманам. – Да ты присаживайся. Вон тарелка, вон ложка.
Билл кое-как уселся на корточки – в его теперешнем состоянии это было сродни подвигу. Бояться он не боялся, поскольку понимал, что, упав, не ровен час, лицом в огонь, всего-навсего ударится головой о камень, ибо костер – обыкновенная галлюцинация. А головой Билл стукался достаточно часто, чтобы не обращать на подобное никакого внимания.
Как бы то ни было, оловянная миска произвела впечатление настоящей, а бобы – ну и дела! – обжигали язык и горло. Билл навидался в жизни галлюцинаций, а потому не мог не признать, что эта – чрезвычайно натуральная. Кстати сказать, за время службы Билл приобрел немало полезных привычек, в том числе – способность полностью игнорировать разницу между наваждением и реальностью, разницу, которой в армии практически не существует; поэтому он беспечно наслаждался теплом костра и вкусом пищи, стараясь не думать о привходящих обстоятельствах.
Среди тех выделялось, в первую очередь, следующее: он медленно, но верно умирал. Билл прикинул, сколько приложил усилий, чтобы избежать столь печального исхода, и слегка обиделся на судьбу, вследствие чего предпочел сменить тему размышлений.
Он сосредоточился на восприятии наваждения. Удивительно, до чего вкусными оказались иллюзорные бобы! Ветчина была поджарена как раз в меру, а кофе мнился самым настоящим, безо всяких примесей – желудей там или побочных продуктов переработки нефти. Попробовав пиво, Билл решил, что пивнее не бывает. Именно вкус пива окончательно убедил его в том, что все происходит отнюдь не наяву. Он осушил вторую кружку, ощутил, как по телу разливается приятная истома, и пожалел о том, что все вокруг – только иллюзия, в том числе и сытая отрыжка.
– А ты и впрямь как из голодного края, сынок.
Билл облизнулся и призадумался. Его накормили воображаемой едой, а теперь не менее воображаемый старатель хочет завести разговор. Похоже, он потихоньку чокается. Как там в поговорке? Коли спятил, то…
– Почти, – отозвался Билл. – Вы здешний призрак?
– Знаешь, сынок, я что-то не уверен, хотя на свете случается всякое. Любопытный случай, верно? Ты слыхал такую загадку: «Кто я – человек, которому приснилось, что он стал бабочкой, или бабочка, которой приснилось, что она стала человеком»?
– Не слыхал, – признался Билл. – И какая разгадка?
– Неважно. Это древняя буддийская пословица. Но давай поговорим о тебе. Откуда ты взялся? Как долго бродил в темноте без еды и без света?
