Михаил Ахманов - Вторжение
– Да, – согласился Тийч, и глаза его остекленели. Такой глубокий транс был доступен только Держателям. И пребывая в этом трансе, только они умели предохранить свою индивидуальность от полного слияния с Кораблем.
Йата мысленно заглянул в сферу наблюдений, принял информацию от Стоявших, затем повернулся к Айве:
– Мы за орбитой четвертой планеты… как ее здесь называют?.. Марс?.. Она уходит от нас, но я не стану гнаться за ней и не пошлю туда модули. Там маленькие колонии землян, и в астероидном поясе их не больше. Всем этим мы овладеем, достигнув Земли. Очень населенный мир… Сколько их, по твоей оценке?
– От семи до восьми миллиардов, – сказал Посредник. – Много больше, чем фаата и тхо на Новых Мирах. Плодовитая раса и в отличие от нас всегда готовая к размножению. Ценный материал.
– Ты уже знаешь достаточно, чтобы вступить в переговоры?
– Знаю их основной язык, знаю, как защититься от их болезней, и знаю многое другое. Не все, но главное, Столп Порядка. Можешь снять экранирующее поле. Пусть они нас увидят.
– Я сделаю это через пару циклов. – Подумав об уничтоженном корабле сильмарри, Йата добавил: – Нужно торопиться, Говорящий. К тому моменту, когда вырастет очередное поколение, мы должны господствовать во всей Системе. А нас так немного… и наши кса не слишком плодовиты…
Айве расслабил губы, свесив их до подбородка. Это было знаком удовольствия.
– Имеются интересные возможности, Столп Порядка. Земляне похожи на нас, очень похожи, гораздо больше, чем аэры, трони или п’ата, – я говорю не только о внешнем сходстве, но и глубинном, генетическом. Разница есть, но мои помощники считают, что это преодолимо. Если мы выведем гибридную расу, то получим новых тхо, миллиарды тхо – слуг, воинов, работников. Это залог процветания Третьей Фазы и смерть ее врагам.
Ощутив эмоциональный всплеск, Йата ответил ритуальными словами:
– Да будет так. Пусть не увидим мы снова мрака Затмения! – Потом произнес: – Ты сказал, что знаешь о Земле не все, но главное. Что же именно?
– Для нас это странно, Столп Порядка, почти непостижимо, но пленник помог разобраться. Они – не единое общество. Они разделены на группы, не понимающие языков друг друга, владеющие участками земной поверхности, не признающие центральной власти. Существует определенная иерархия этих групп, есть сильные и слабые, враждующие и вступившие в союз, и, разумеется, есть недовольные. Это очень древняя структура и очень устойчивая. Ее определяют не только язык, обличье, территория, но и другие, еще неясные факторы. Искусство, традиции, религия… Этому нет аналогов в нашей древней истории. Скажем, их религия, почитание всемогущих существ, что обитают за гранью Вселенной…
– Даскинов? – прервал Йата. – Они знают про артефакт на газовом гиганте?
– Нет, не уверен… Религия – это что-то другое, Столп Порядка. Я ведь сказал: в нашей истории нет аналогов. Они…
Так как не было привычных мыслеформ, объяснения Говорящего включали все больше жестов и слов и становились все более туманными. Вряд ли он сам до конца изучил все странности местных бино тегари, но главная мысль была понятна. Уловив ее, Йата развел руками и произнес:
– Хватит. Мне ясно, что они борются за власть над своей планетой и звездной системой. Так же, как мы боремся с сильмарри, лльяно и другими расами. Ты прав, Посредник, это можно использовать. Пообещать им многое… все, чего желают те или иные группы… затем одних подавить, других поддержать… Это разъединит их окончательно.
– Вызовешь из т’хами Хранителя?
– Вызову. Пора.
Тийч очнулся. Глаза его блуждали, крупные капли пота выступили на висках.
– Я просмотрел карты термических полей. В этой области есть слабый тепловой источник. Единственный и почти неподвижный. – Развернув схему Корабля, Держатель ориентировал световую стрелку в одну из полостей-хранилищ. – Тут космический модуль землян… В нем кто-нибудь работает?
– Все работы завершены, – сказал Йата, в задумчивости глядя на схему. – Это пленник. Добрался к своему модулю… Я могу раскрыть эту полость и выбросить их в пространство. И бино тегари, и обломки его механизма.
Тийч забеспокоился.
– Не советую. Твоя команда пойдет через разум Корабля, беглец попытается противодействовать, тоже на ментальном уровне… Борьба потенциалов может нарушить равновесие. Лучше пошли олков. Олков с пхотами.
– Пусть идут без пхотов и возьмут его живым, – добавил Айве.
– Он тебе еще нужен? – спросил Йата. – А я полагаю, что лучше его уничтожить. У тебя ведь есть третий образец.
Посредник недовольно растянул губы.
– Самка, кса, и с ней я провожу особое исследование. А этот пленник мне необходим, чтобы…
– Лучше уничтожить, – оборвал его Столп Порядка. – Он контактирует с Кораблем, и мне это не нравится. Я приговорил!
Тийч и Айве одновременно согнули руки жестом покорности.
* * *– Фосс! Где ты, Фосс? – ревел Анжелотти, вцепившись в подлокотники кресла и глядя на экран ти-ви. Крохотный микрофон подрагивал и вертелся у его губ, точно мошка, попавшая в струю вентилятора.
– На Огненной Земле, – послышалось в наушнике. Голос Гюнтера Фосса был едва различим на фоне грохота, шуршания и скрежета. Мнилось, что там, в другой половине мира, рушатся скалы под сотней отбойных молотков или Фосс вступил в поединок со стадом бульдозеров.
– Какого черта!.. Почему ты там? Почему не в Нью-Йорке? Слышишь, Фосс? Почему…
– Не орите, шеф, я слышу вас отлично. – Грохот отдалился – видимо, Фосс вошел в помещение. – Раз вы отозвали меня из отпуска, я уж сам соображу, где мне быть и что делать.
– Во-первых, ты сам себя отозвал, – произнес Анжелотти тоном ниже. – А во-вторых, в Нью-Йорке, в Бункере, сейчас выступает Сэм Клеменс. С внеочередным заявлением ОКС… Вот он у меня тут, на ти-ви… А ты где, сукин сын? На Огненной Земле? Верно или я что-то путаю?
– Не путаете. В Бункере Дик Страйзер. Сидит и слушает пустую болтовню.
– Дик Страйзер вовсе не Гюнтер Фосс. Не Дик Страйзер откопал этого Лю, не Дик тиснул два скандальных репортажа, не Дик – звезда «КосмоШпигеля»! Когда Клеменс открывает пасть, я хочу, чтобы рядом был мой лучший диггер. Ты, а не Страйзер!
– Шеф, я польщен. Не могу сдержать слез умиления.
В наушнике так взревело, что Анжелотти подпрыгнул и с размаха шлепнулся в кресло. Тут бы креслу и конец, если бы не титановый каркас.
– Что там у тебя, Гюнтер? Извержение вулкана?
– Нет, дюзы продувают.
Шеф «КосмоШпигеля» поперхнулся:
– К-какие дюзы?
– На адмиральском фрегате «Суздаль». – Теперь, превозмогая шум и грохот, во всю глотку орал Фосс. – Вы что, шеф, с Луны свалились или коктейлей перебрали? Я на чилийском астродроме ОКС, база «Огненная Земля»! Адмирал Тимохин, после консультаций в Совбезе, отбывает к Третьему флоту! Согласился дать эксклюзивное интервью, но только трем корреспондентам! По одному от каждого Пайщика! Здесь Медведев из «Огней Москвы», Линн из «Вашингтон пост» и я! Врубились?
– Мадонна миа! Что же ты сразу не сказал? – Анжелотти покосился на экран, где Сэм Клеменс, глава пресс-службы ОКС, что-то долдонил о маневрах Третьего флота, и отключил звук. – Ну, ты проныра, Гюнтер! Как ты подкатился к Тимохину? Кто помог? И сколько будет стоить?
– Помог Клеменс, и абсолютно бесплатно.
– Надо же! А я думал, он тебя недолюбливает.
– Просто ненавидит, но боится. Решил, что лучше меня удалить. Если я снова устрою в Бункере скандал, это будет стоить ему должности.
Грохот сделался тише, и Фосс быстро проговорил:
– Тимохин идет к кораблю. Адъютанты нас зовут… предупреждают, что на каждого по три минуты… Адмирал хмурый, будто наелся в Нью-Йорке дерьма… Бегу, шеф!
Тишина в наушнике. Анжелотти довольно хрюкнул, вызвал секретаршу и велел подать мартини с двойной водкой. Поглядывая, как Мишель, изящно покачивая бедрами, отмеряет спиртное, шеф «КосмоШпигеля» размышлял о путях, ведущих к успеху и удаче. Потом отхлебнул глоток из бокала и поманил девушку пальцем, похожим на сосиску.
– Не торопись, моя прелесть. Как ты думаешь, что нужно для успешной карьеры? Чтобы никто не обошел, чтобы поиметь Фортуну первым и чтобы вслед тебе зубами лязгали от зависти?
Мишель повернулась, взметнув короткую юбочку, и, явно напрашиваясь на комплимент, продемонстрировала длинные стройные ножки. Но Анжелотти только поморщился:
– Не это, моя дорогая, не это. Скандальная репутация, вот что нужно! – Он опрокинул в рот коктейль и повторил: – Скандальная репутация!
* * *Тимохин был мрачен. Сидя в адмиральском салоне «Суздаля», он с хмурым видом разглядывал панно, что украшало стену напротив: святой Георгий на белом коне, пронзающий дракона огненным копьем. Этот предмет искусства нравился ему гораздо меньше, чем крылатые львы на Лунной базе. От львов с ликами древних царей исходило величие, а тут дракон, косоглазый и желтый, явно перебрался из Поднебесной, что же до святого, то прототипом послужил Ильин, первый российский адмирал в штабной триаде ОКС. Этому явному подхалимажу насчитывалось три десятилетия; «Суздаль» был старым кораблем, разжалованным из легких крейсеров и не раз проходившим модернизацию. Но что бы с ним ни делали, панно оставалось неизменным.
