Гордон Диксон - Час Орды
Пришло время, подумал Майлз, поговорить с центрогалактианами. Как только они увидят, на что способна «Боевая Шлюпка», то не смогут больше аргументированно отказывать маленькому кораблю присоединиться к тем, кто будет сражаться с Серебряной Ордой.
Он поведал Луону о том, что собирается сделать, сел в челнок на платформе и снова полетел к центру Линии Обороны.
На этот раз он не успел добраться даже до первого огромного шарообразного корабля центрогалактиан, как один из них появился в соседнем с ним кресле.
— Тебе уже говорили, — твердо, с ледяной нотой в голосе произнес центрогалактианин, — чтобы ты не покидал окрестности своего корабля и платформы. Такие попытки могут привести…
Он внезапно замолчал и посмотрел на Майлза.
— А-а, я понимаю, — продолжил он тем же твердым тоном. — Так ты думаешь, что ситуация сейчас стала другой?
— Не только другой, а совершенно новой как для вас, так и для нас! подтвердил Майлз.
— Нет! Это невозможно. При вашем полном незнании свойственно думать, что вы открыли или добились чего-то такого, что лежит вне пределов нашего знания.
— Мы в совершенстве научились управлять боевым кораблем, — медленно и твердо отчеканил Майлз. — Мы просим вас только об одном — прийти и убедиться в этом самим.
Чужак, ничего не отвечая, долго сидел и смотрел на Майлза.
— Пусть будет так. Пускай вы в самом деле совершили невозможное и заработали себе место среди боевых кораблей. Осознаете ли вы, что в настоящем сражении ваш корабль скорее всего не сможет пережить даже первого столкновения с Ордой?
— Мы это поняли, — ответил Майлз.
— Но по-прежнему хотите лишиться своих жизней ради поступка, который не принесет пользы вам, не говоря уже об остальной Галактике? Само по себе — это беспричинная, эмоциональная реакция на ситуацию слишком сложную, чтобы вы могли в ней разобраться. Поскольку ваши действия замешаны на ощущении, то как вы можете заявлять, что справились со своими чувствами?
Майлз открыл было рот, но не мог подыскать нужных слов.
— Вот видишь, — сказал центрогалактианин, и под его управлением меленькое судно развернулось и полетело обратно к концу Линии, где ждала «Боевая Шлюпка», — ты сам согласился с невозможностью. Бескрылое существо можно натренировать подпрыгивать в воздух и хлопать конечностями. Оно будет прыгать все выше и хлопать крыльями все сильнее, но никогда не сможет взлететь.
Майлз долго не мог подобрать слова, но в итоге ответил:
— Вижу, вы никогда не ошибаетесь, если отталкиваетесь от статистики?
— Разумеется, на основе статистики мы можем ошибаться, — ответил центрогалактианин.
— Значит, всегда есть вероятность, что вы в нас ошиблись.
— Разумеется, вероятность всегда есть, но она слишком мала, чтобы ее проверять на практике.
— Все-таки, — угрюмо возразил Майлз, — как бы ни мала была эта вероятность, но когда Галактика столкнулась с такой ситуацией и должна сражаться за свою жизнь, вы должны — это необходимо и вам и нам — хотя бы проверить, чего мы достигли, даже если наш прогресс минимален.
Центрогалактианин продолжал вести маленький корабль обратно к краю Линии. Майлз подумал, что вряд ли он связался с кем-нибудь другим.
Без предупреждения Майлз обнаружил, что уже не сидит в маленьком корабле. Вместо этого он и центрогалактианин в человеческом обличье, выглядевший точно так же, как и сидевший рядом с ним в корабле, сейчас стояли в помещении, которое с трудом могло быть названо комнатой; стены, полы и потолок как бы состояли из прессованных плит мерцающего желтого света. Прямо перед ним в одной из стен с сумасшедшей скоростью либо дрейфовал, либо кружился бело-голубой непрозрачный шар.
Резкий свет шара вызвал у Майлза боль в глазах. Он отвернулся к стене стабильно желтого цвета, который казался гораздо более мягким. Внезапно, благодаря усиливающейся восприимчивости, дарованной ему пришельцами, у него появилось ощущение, что его со всех сторон окружает множество разумов. Он вдруг понял, что оказался внутри огромного корабля центрогалактиан.
— Ты смотришь на… — значение последнего слова, сказанного центрогалактианином, лежало вне пределов понимания Майлза. Его мозг в общем воспринял это как нечто похожее на «глаз» или «окно». Но он понял, что бело-голубому шару центрогалактианин безоговорочно доверял.
Майлз заставил себя снова посмотреть на шар, который перехватил и держал его взгляд с силой и болезненной напряженностью. Он почувствовал, что его — его мозг, его память, все, касавшееся его, — каким-то образом ПРОВЕРЯЛИ.
Проверка продолжалась долго. Затем она резко прекратилась. Майлз обнаружил, что снова может смотреть на желтый, успокаивающий цвет стен. Он не преминул этим воспользоваться.
— Принято решение, — рядом с ним раздался голос центрогалактианина. Вы пройдете испытание, о котором ты просил.
Он вернулся обратно на маленький корабль. Центрогалактианин снова сидел рядом с ним, и они по-прежнему летели к концу Линии, где на платформе ждала «Боевая Шлюпка».
Бросив взгляд на сидевшего рядом инопланетянина, Майлз при помощи эмоциональной чувствительности, перемешанной с приступом человеколюбия, охватившего его, почувствовал, что этот центрогалактианин отличался от того, который появился впервые.
Майлз открыл рот, чтобы сказать об этом, но снова закрыл. Они мчались в тишине к платформе, на которой ждала «Боевая Шлюпка».
Тем не менее, когда они выбрались из маленького корабля и Майлз стал подниматься по трапу, он почувствовал, что центрогалактианин не последовал за ним. Обернувшись на полдороге, он увидел его все еще сидящим на платформе в дюжине шагов от себя.
— Иди, — сказал центрогалактианин. — Я буду наблюдать отсюда.
Майлз взобрался по трапу и закрыл за собой входной люк «Боевой Шлюпки». Атмосфера напряжения и волнения хлестнула по нему подобно физическому удару. Он быстро прошел через зал в рубку управления, где Эфф и Луон уже ждали его на своих местах. Их лица отражали немой вопрос, который он оставил без ответа. Вместо этого он сел в кресло перед центральной консолью и, прикоснувшись к переключателю связи, обратился к экипажу корабля.
— Соберитесь, — призвал он. — И успокойтесь. Мы не можем начать демонстрацию, находясь в таком состоянии. Я даю каждому две минуты, чтобы справиться с эмоциями. Помните, мы сейчас находимся под наблюдением и нас будут оценивать.
Он убрал палец с переключателя связи и откинулся в кресле, стараясь расслабиться. Он не посмотрел на своих помощников. Перед ним хронометр на пульте отсчитывал короткие отрезки времени, плюсовавшиеся в более длительные, но они не были земными секундами и минутами.
Продолжая спокойно сидеть на месте, Майлз чувствовал, как его собственное напряжение утихомиривается, понижаясь, подобно красной жидкости в термометре, опущенном в ледяную воду в теплый день. Насколько он мог уловить, общая атмосфера напряжения на борту тоже становилась все более разряженной. К исходу двух минут все на борту практически успокоились.
Майлз прикоснулся к клавишам, и корабль поднялся вверх. Он подумал о том, как центрогалактианин собирается наблюдать за ними, когда они окажутся в нескольких световых годах от Линии Обороны в межгалактической пустоте. Но это была не его забота. Майлз отбросил эти мысли и заставил себя думать только об управлении кораблем.
Эмоции двадцати трех членов экипажа исчезли. Осталась только твердая цель — твердая, ясная цель — максимально собраться для генеральной репетиции. «Боевая Шлюпка» находилась уже на добрую дюжину световых лет впереди Линии. Майлз надавил на клавишу… Иллюзорные корабли Серебряной Орды, созданные компьютером и ставшие их первой стадиен боевой подготовки, появились на экране перед ним и на экранах полусфер, расположенных рядом с каждой единицей оружия.
Руки Майлза играли на пульте, а руки Эффа и Луона отслеживали его движения с обеих сторон. Теперь маленький корабль оказался перед пятнадцатью или двадцатью разведывательными кораблями Серебряной Орды, которые сопровождал корабль из второй линии, превосходящий их в несколько раз по размерам и во много раз — по боевой мощи.
По мере приближения к воображаемому противнику «Боевая Шлюпка» под управлением Майлза изменила курс, использовав свое превосходство в маневренности, и заняла свою позицию так, что разведывательные корабли находились между ней и мощным оружием второго корабля. Осуществив маневр, «Боевая Шлюпка» открыла огонь, уничтожая вражеские корабли один за одним.
Когда число вражеских кораблей-разведчиков сократилось до четырех, «Боевая Шлюпка» развернулась и полетела обратно, стараясь по пути нанести максимальный урон оставшимся кораблям и выманивая большой корабль, который не могла уничтожить, за собой. По логике, этот корабль, последовав за «Боевой Шлюпкой», должен будет попасть под огонь галактических сил, способных легко его уничтожить.
