Анатолий Радов - Магия в крови. Свет чужих галактик
Решив не расспрашивать, что она там делает, я молча развернулся и двинулся в темноту. Прошелся вдоль стены, потом скривился от мусорной вони, задержал дыхание и почти бегом проскочил мимо баков. Мою новую знакомую слышно не было: либо ступает так мягко, либо…
Я на всякий случай обернулся, даже не зная, радоваться мне, если она вдруг исчезла, или огорчаться. Но ее изящный силуэт двигался за мной шагах в пяти. Эх, попадет мне от Гуура за всю эту самодеятельность. Еще и при ней может свою ручку использовать, и тогда – все… У нее точно ко мне только презрение останется.
Нет, ну все же я полный идиот! Веду непонятно кого… Впрочем, особого выбора у меня не было. Ну сказал бы ей: «Нет, родная, иди своей дорогой», – и что? И ничего. Сомневаюсь, чтобы она отступилась от своих планов.
Мы подошли к двери черного входа, я уже собрался дернуть за ручку, но почувствовал, как меня не очень вежливо отодвигают в сторону.
– Подожди, я первая пойду, – прозвучал совсем рядом сладкий голос. – Ты же совсем ничего не умеешь. И ходишь, как пьяный гаргул, – за сто шагов слышно, и сопишь зачем-то. Зачем ты сопишь?
– Да у меня там еще все болит после твоего удара, – зло пробурчал я.
– Ну, извини, – усмехнулась зеленоглазая. – Просто тебе нужно научиться точнее выражать свои мысли. Особенно в подобных ситуациях.
«Просто кому-то нужно думать о чем-нибудь другом, кроме пошлостей», – пронеслось в мозгу, но озвучивать свою мысль я не стал.
Девушка скользнула в абсолютно темный, не освещенный даже простенькой «лучинкой» коридор, и через пару секунд полностью растворилась в темноте. Я осторожно шагнул следом, разумеется мечтая случайно наткнуться на нее и одновременно боясь этого, как черт ладана. Такая и второй раз заедет по яйцам без зазрения совести… Феминистка бешеная!
– Стой, – где-то совсем близко в темноте прозвучал ее шепот, и я завороженно замер. – Куда идти к холлу?
– Ну вон там, где свет горит, – там и есть холл, – ответил так же шепотом. – Мы когда с Гууром сюда шли, от него влево свернули, и потом направо лестница была. Значит, сейчас лестница – слева.
– Хорошо, – шепнула зеленоглазая и, наверное, двинулась дальше.
Нет, все-таки она перемещается абсолютно бесшумно, видать, обучалась этому или, возможно, это просто врожденная особенность ее расы… Странно как-то звучит по отношению к ней: «ее расы»… Все-таки она – вылитая землянка!
Стена под левой рукой закончилась, я нырнул в проем и стал осторожно подниматься по ступеням. Не споткнуться бы, чтобы эта чертова администраторша не услышала. Наверняка она заодно с теми двумя: в доле или просто завербована ими. Так, нужно придумать – какой все-таки экстренный случай заставил меня покинуть номер? Черт! Зачем я сказал этой сумасшедшей, что меня взяли в холле? Почему не соврал про комнату? Все, как в лучших криминальных выпусках, – ворвались «маски-шоу», положили на пол, потом ударили по голове и поволокли… Куда? Да откуда же я знаю. Без сознания был.
Здесь, на этаже, какое-никакое освещение имелось. «Бублик» белесой лампы висел в самом конце коридора и тускленько освещал его, так что ближе к этому краю, где и находилась снятая Гууром комната, царил полумрак. Однако этого хватало, чтобы разглядеть железные значки, прикрученные на двери. Заселяясь, я, разумеется, никакого внимания на них не обратил, так как просто не знал, что они значат. А теперь вот не мог точно вспомнить, какая по счету от лестницы та самая комната. Вторая? Или все же третья?
– Ну чего застыл? – не очень ласково спросила моя спутница. – Какой номер комнаты?
– Вот эта, – не совсем уверенно ответил я на вопрос и указал пальцем на третью дверь. Зеленоглазая направилась к ней, но я тут же остановил ее: – Подожди, сам открою.
Подошел, надавил: заперта. Быстро вернулся назад ко второй: ага, открыта. Я же, когда выходил, ее не запирал. На мгновение в голове мелькнула мысль о засаде, но я быстро отбросил ее. Не должно быть. Та, на ресепшене, уверена, что меня утащили куда надо; по словам агентов понятно – их тут было всего двое, иначе зачем бы они размышляли о том, прихватить еще до кучи Гуура или нет?
Я смело толкнул дверь и едва не ударил ею только что помянутого в мыслях босса. Тот отшатнулся, посмотрел на меня совершенно непонимающим взглядом, отчего я вновь подумал о шамрановом корне, но он быстро пришел в себя и состроил грозную бледную мину.
– Ты какого Барказа не тут?!
Ого, что-то новенькое. Барказ какой-то.
– Произошло экстренное событие, – уверенно начал я, понимая, что в противном случае получу заряд из чертовой ручки. – Меня прямо из номера похитили агенты МОСа, скорее всего, они тут пасутся, в этой «Теплой проталине». Но меня спасла одна… девушка, в общем; и она готова заплатить за перевоз. Ей нужно на какую-то планету…
– Мне нужно на Сайгону. – Меня снова бесцеремонно отодвинули в сторону. – Приветствую тебя, славный ваннир, Я Нади́я Иль Митрис, свободный член Союза, и всегда останусь им.
Лицо Гуура вытянулось еще сильнее, он на секунду «завис» и потом вдруг выхватил ручку… Однако зеленоглазая уже прижимала дуло своего пистолета к его животу.
– Спокойно, ваннир. Мне всего лишь нужно, чтобы вы доставили меня на Сайгону. Я заплачу, сколько нужно.
Гуур замер, потом очень медленно поднял свободную руку и как-то осторожно почесал подбородок.
– Мак, ты полный придурок. К каким таким троесосам ты притащил сюда джерийку?
Надо же, это и есть та самая джерийка?! Ну о которой говорил искин.
Я широко распахнул глаза и уставился на красавицу. В номере горела такая же тусклая лампа бубликом, но здесь, в небольшом пространстве, ее света хватало с лихвой, и разглядеть мою случайную знакомую можно было со всей тщательностью. Лицо немного вытянутое, с аккуратным мягким подбородком, скулы чуть широковаты, но совершенно ее не портят, а лишь делают лицо круглее, нос прямой, с тонкими нежными крыльями и острым кончиком, верхняя губка потоньше, нижняя прямо как у Анжелины Джоли, кожа чистая и на вид бархатистая. Волосы – русые с пепельными, как будто мелироваными прядями – обрамляют овал лица до половины, слегка сбившаяся и неровная челка закрывает полностью лоб, а сзади – смешной хвостик, перетянутый широкой черной резинкой.
А вот фигуру рассмотреть я не успел, потому как Гуур снова высказал мне свое негодование:
– Я тебя запру в твоей каюте на полцикла. Ты понял, раб?
Господи, то, чего я так боялся, – произошло.
– Не слышу ответа.
– Я понял.
– Я понял – кто?
– Я понял, хозяин.
– Он твой раб? – слегка удивленно спросила зеленоглазая и посмотрела на меня совсем другим взглядом. – А мне сказал, что вольнонаемный стрелок-защитник.
Хоть сквозь землю проваливайся, точнее, сквозь тарнагу. Как стыдно-то… и обидно до слез.
– Нет, он раб. Но выполняет функцию стрелка-защитника, тут почти не соврал. – Ваннир хохотнул.
– Ладно, это не важно. Что насчет того, чтобы доставить меня на Сайгону? Говори решение и цену.
– Ну-у… – Лицо Гуура на пару секунд стало таким же, как перед нападением на кангийский грузовой корабль, но потом на нем мелькнуло недовольство. – У меня здесь есть незаконченное дело, так что, наверное, придется отказать.
– Пять тысяч.
– Чего? – искренне заинтересовался Гуур.
– Частиц.
– Хм… – Он снова неторопливо почесал подбородок, затем опустил глаза. – Может, давай уберем оружие? Как-то неправильно с ним заключать подобные сделки. Ты так не считаешь?
– Убирай первым. Медленно.
Я стоял не шевелясь, мельком поглядывая на джерийку. Смотреть прямо, после того как мой статус был озвучен, желания не возникало. Не хотелось увидеть на себе ее полный презрения взгляд. Девушка держалась очень спокойно: видно, что в таких ситуациях побывала не раз; а вот меня легонько трясло где-то внутри. И там, во дворе, и сейчас, потому что если отстраниться от спокойного тона, в котором общались зеленоглазая и ваннир, то становилось ясно: напряжения между ними – просто через край. Маленькая оплошность в словах или действиях – и кто-нибудь кого-нибудь убьет или покалечит.
– Теперь ты, – мягко проговорил Гуур, спрятав ручку в карман. – И тоже медленно.
Последнее он сказал скорее только для того, чтобы реабилитировать себя. Все же стоит словно скованный, мычит что-то: видно, опасается этой бестии.
Но едва джерийка убрала пистолет в кобуру, ваннир с перекошенным лицом бросился вперед и попытался вцепиться своими большими бледными ладонями в ее запястья. Однако не тут-то было. Зеленоглазая резво подогнула ноги и, сделав кувырок через голову, подскочила с пола метрах в трех от нападавшего, и уже не на линии его атаки. В ее руке очень уверенно и в то же время элегантно лежала рукоятка пистолета. Внутри меня все оборвалось. Вот сейчас – бах! – и бледнолицый будет мертв, а потом она пристрелит меня.
Но зеленоглазая стрелять не стала.
