Андрей Ливадный - Знак Близнецов
Через два часа небо понемногу начало сереть. Багровый диск звезды еще ниже припал к земле в бесплодной попытке обжечь ее своими прощальными лучами.
Вездеход качало, подбрасывая на ухабах.
Они уже не разговаривали и не шутили, на это просто не осталось сил. Оба вездехода неуклонно приближались к точке встречи, и в сердцах измученных людей все сильнее разгорался лучик надежды.
Они опережали закат.
* * *Начинало смеркаться, когда группа Антона установила сорок восьмой столб.
Сергей молча опустился на землю. Перед глазами мельтешили разноцветные искры. Это состояние уже нельзя было назвать усталостью, видимо, наступил тот предел, когда у организма не осталось ни капли сил и, казалось, ничто, даже угроза смерти, не в состоянии поднять со стылой земли измученное тело.
Рядом грузно сел Антон. Ввалившиеся глаза сержанта смотрели вдаль, туда, где должна была произойти встреча с группой Галанина.
«Еще один шаг… – отрешенно думал Антон. – Один переход… Какой-то ничтожный, паршивый километр, и они замкнут кольцо…»
Он понимал, что если усталость скрутила его, то о ребятах нечего и говорить. В таком состоянии люди вставали из укрытий и намеренно бросались под пули, не в силах выдержать изматывающего напряжения…
– Сергей… – хрипло произнес он.
Пилот с усилием приподнял голову, пытаясь сфокусировать на сержанте свой взгляд.
Эйкон распечатал последнюю капсулу стимулятора.
– Выпей… – приказал он, протянув Сергею янтарный шарик. – Поведешь вездеход.
Сергей дрожащими пальцами взял с ладони сержанта заветный шарик. Несколько раз с усилием сглотнув, он отправил его в рот и сжал зубами, прокусив пластиковую оболочку. По горлу пролилась обжигающая горечь, и вместе с тем предметы вокруг внезапно начали обретать резкость.
Сергея внезапно разобрала беспричинная злость. Почему он отдал последний стимулятор именно ему!.. Он огляделся. В двух шагах от них, прислонившись к запыленному колесу вездехода, сидел Виктор. Закрытые глаза Берга казались двумя синяками на землисто-бледном лице.
– Считаешь меня слабым? – выдавил Сергей, с ненавистью взглянув на Антона. – Думаешь, не выдержу, стану обузой на последних километрах?!
– Брось, Серега… – тихо, но властно перебил его Антон. – Мы все дойдем… И неважно, кому я отдал последний стимулятор, понимаешь?
Сергей, не выдержав, отвел взгляд.
– Дай сигарету… – внезапно попросил сержант.
Он прикурил, думая о Свете. Если они уже не в силах вынести все это, то каково же ей?..
– Подъем! – скомандовал он, вставая.
Два часа назад они покинули пустынную зону, повернув на север, где опаленные дыханием вулканов предгорья постепенно переходили в холмистую равнину.
Вот и сейчас, тронувшись с места, вездеход обогнул пологий холм и покатил к намеченной заранее точке.
Сергей включил фары, но было еще недостаточно темно, и их свет лишь слегка подсвечивал унылый предзакатный сумрак. Впереди, прямо по курсу, что-то блеснуло.
Сначала он подумал, что ему померещилось, но машина вновь подпрыгнула на ухабе, и свет фар опять зацепил впереди какую-то отражающую поверхность…
– Антон!.. – не оборачиваясь позвал он.
Сержант тотчас возник за его спиной.
– Там что-то блестит впереди!
Действительно, в полукилометре, на пологом склоне ближайшего холма опять появился и исчез яркий блик.
– Давай туда! – приказал Антон.
– Но как же…
– Давай, это почти по курсу движения. Не собьемся.
Через пять минут они были уже почти рядом с холмом.
– Сергей, попробуй связаться со второй группой, они уже должны быть где-то рядом! – распорядился сержант, когда вездеход остановился у подножия склона. – Витя, залезай в блистер, прикроешь меня и Сергея, заодно попробуй подсветить фароискателем.
По склону холма рос низкий корявый кустарник. Его вид сразу же вызвал у Антона подозрения. Длинные мясистые листья были покрыты какими-то маслянистыми темными пятнами. Он коснулся одного из них, растер между пальцами и понюхал.
Так и есть… Копоть!
Чуть выше заросли кустов были помяты, словно их прибили к земле шквальным порывом ветра. Сергей в недоумении оглядывался вокруг, а сердце Антона уже стиснули неумолимые тиски страшной догадки.
С трудом продравшись к вершине холма, они раздвинули уже явно опаленные и изломанные ветки и увидели длинную борозду, делившую холм на две части.
В блеклом свете фонарей тускло сверкнула прокопченная сталь.
В конце борозды, посреди безобразной воронки из развороченной земли торчал обгоревший остов спасательного модуля.
Сергей невольно рванулся к нему, едва не споткнувшись о распростертое на земле тело.
Он попятился, налетев спиной на Антона.
Сергей внутренне был готов к гневному окрику сержанта, но сзади царила могильная тишина.
Повернувшись, он едва не отшатнулся, напоровшись на заледеневший взгляд Антона.
В нем явственно читалось безумие, боль, запоздалое чувство растерянности и вины и еще что-то, такое ледяное и страшное, что не поддавалось ни осмыслению, ни описанию…
Словно что-то сгорело и надломилось в один неуловимый миг в этом вечно спокойном и насмешливом взгляде.
Антон, словно под действием чужой воли, сделал шаг вперед, наклонился над телом в легком скафандре и вдруг с легкостью поднял его, словно старую грязную тряпку.
Только в этот момент Сергей заметил, что белоснежный некогда скафандр испятнан бурой слизью и опутан чем-то похожим на блестящие нити.
Пальцы Антона разжались, и пустая оболочка, некогда бывшая одним из колонистов, съежившись, упала на землю бесформенным комом.
В глазах Антона, затуманенных подступившим безумием, вдруг сверкнула слеза.
Автоматный ремень скользнул по плечу, услужливо подав в руки вороненую сталь автомата.
– Антон, остановись! – дошел до его сознания крик Сергея, только сейчас заметившего копошащиеся во мраке паукообразные тени, которые уже давно увидел Антон. – Слышишь! Ты не виноват!
Это были бессмысленные слова.
Те, кто лежал здесь, в обломках спасательного модуля, сами выбрали свой путь. Он ни в чем не провинился перед теми, кто сорвал разведку и бежал, бросив его и Виктора в разгерметизированном корабле… Нет. Антона душило не это. Кем бы они ни были, но даже последние негодяи не заслуживали столь отвратительной смерти.
Его ненависть словно магнитом притягивала этих тварей, что до сих пор пировали на разбросанных в обломках модуля телах.
Он сделал шаг вперед, передернув затвор. Антон не выдержал, планета взяла верх над разумом человека.
Он был самым сильным из экипажа и взвалил на себя непомерную ношу.
Теперь, когда слабые на глазах становились все сильнее, он падал в пропасть безумия.
Шаг…
Впереди, поймав свет фонаря, вспыхнули страшные фасетчатые глаза.
Лязг затвора…
Злобное шипение…
Еще один шаг…
Темные силуэты подались назад, словно осознав, кто надвигается на них.
– Антон! – заорал Сергей, рванувшись вперед.
В ответ ударил автомат сержанта, зло, отрывисто, короткими очередями по два патрона, как учили инструктора в далеком прошлом.
Он стрелял, скорее чувствуя, нежели видя, как разлетаются в клочья хитиновые панцири, и вместе с пулями во мрак улетала его ненависть, его боль, его тревога за экипаж, словно не автомат, а он сам разряжался, пока не щелкнул вхолостую…
Грохот утих. Сзади Антона обхватил Сергей и рванул назад, а впереди уже катилась шипящая волна голодных ядовитых тварей, разбуженных автоматным огнем.
Сергей так и не понял, когда это случилось, но тело Антона внезапно конвульсивно дернулось и обмякло. Он не остановился, а, наоборот, побежал изо всех сил, пока не вырвался из кустов в ослепительные лучи фар.
Впихнув Антона в открытую дверь вездехода, он прыгнул в водительское кресло и утопил педаль газа.
Мощная машина рванула с места, выворачивая колесами комья земли.
Он оглянулся. Холм уплывал во мрак. Над Антоном склонился Берг. Безжизненное лицо сержанта покрывала смертельная бледность, на фоне которой выделялось ярко-зеленое пятно, словно ему в лицо попал ядовитый плевок.
В потемневшем небе загорелась первая звезда.
На приборной панели вездехода мигала крохотная оранжевая лампочка вызова, и далекий встревоженный голос повторял одни и те же слова:
– Группа-два, группа-два, здесь командир, где вы, ответьте! Мы установили пятидесятый столб. Ради бога, ребята, отзовитесь!..
Сергей закусил губу и коснулся сенсора коммуникатора.
* * *Костер весело трещал, пожирая сухие ветки и озаряя небольшую площадку дрожащими сполохами света. Языки пламени рвались вверх и, словно забавляясь, выхватывали из мрака лица людей.
Пахло дымом и незнакомой человеческому обонянию приторной горечью…
Сергей поднял с земли гитару и стал задумчиво перебирать струны, завороженно глядя в огонь. Стальные нити под его пальцами зазвучали, жалобно и тихо, вторя шуму ветра и шороху мясистой, фиолетово-бурой листвы.
