Питер Ф. Гамильтон - Звезда Пандоры

Над 34-й платформой зажглись янтарные огни, и «Беннор-АС767» подтащил двадцать двухэтажных вагонов. После отправления предыдущего состава про­шло всего пять минут, но на платформе уже собралось более трех сотен пасса­жиров. Двери разошлись, и из вагонов стали выходить люди. Ожидающие в нетерпении подались вперед, но Казимир немного задержался. Он постоянно обшаривал взглядом толпу, отыскивая тех, кто не спешил войти в вагон. Про­граммы визуального совмещения обрабатывали все замеченные им лица и вычисляли цели, указывая процент совпадения. Повторная проверка показала, что угрозы для него никто не представлял.

Процесс обработки данных требовал немало сил, но Казимир снова и снова запускал его на всем пути от древней обсерватории в Андах. За эту поездку ему пришлось сделать восемь пересадок — сперва был арендованный внедорожник, на котором он путешествовал по горам, потом такси, затем местные поезда и самолет до Рио. И каждый раз, какой бы глупостью это ни казалось, он повторял процедуру проверки. Он знал, что услышит от Стига, если совершит хотя бы одну ошибку. Элвин не уставал повторять, насколько важна работа курьера. Информация с Марса имела огромное значение для всего движения Хранителей. Если бы Стиг успел завершить перепрофилирование, возможно, он сам бы взялся доставить ее из Южной Америки в безопасное убежище в Лос-Анджелесе. Таким образом Казимир был полон решимости не допустить никаких проволочек или ошибок и доказать, что способен выполнять самые важные поручения.

Он шагнул в вагон перед самым отправлением, не забыв оглядеть оставшихся на платформе, и снова запустил проверку, хотя на этот раз и не был уверен в результате. В подсознании возникло какое-то неприятное ощущение. Что-то его встревожило.

Ни одно из увиденных им лиц не могло быть тому причиной. Что-то не так с общей картиной? Если бы его взяли в клещи, на платформе должны были остаться по крайней мере двое из участников операции. Он осторожно повернулся, наблюдая за перроном, но там толпились только новые пассажиры, рас­строенные и рассерженные при виде закрывшихся перед носом дверей.

Казимир послал сообщение на одноразовый адрес в унисфере. В офисе «Макс-транзит Лемюля» будут знать, что он уже на последнем этапе. Оттуда они начнут сканировать поезд на предмет электронной активности в случае секретной операции. Если что-нибудь обнаружат, он узнает об этом только в «ЛА-Галактик». Как и Стиг по пути с Октиера.

С сознанием выполненного долга он прошел еще несколько вагонов и выбрал себе место поближе к выходу. Следующая остановка будет в Мехико-сити, а по­том уже в «ЛА-Галактик». Элвин без конца твердил, насколько ценна эта информация для движения Хранителей и как важно не провалить задание. Вторжение чужаков еще больше усилило смысл его слов. Казимир уже начал опасаться, что в своем стремлении безукоризненно выполнить миссию он становится параноиком.

Поезд уже отошел от платформы, и он начал гадать, как теперь выглядит Стиг. Клеточное перепрофилирование, должно быть, уже завершено, и у него будет новое лицо, что позволит снова заняться боевыми операциями. Стиг был не из тех, кто мог подолгу сидеть на одном месте и ничего не делать.

Джастина устроилась в дальнем углу отдела безопасности ККТ на станции «ЛА-Галактик» и молча наблюдала, как разведка флота координирует операцию слежения в кольцевом поезде. Операция началась сразу, как только пришло сообщение о том, что Казимир остановился в отеле Санта-Моники. Несмотря на вторжение чужаков, она лично по нескольку раз в день проверяла, как идут дела. И каждый день слышала в ответ одно и то же: Казимир тянет время, ведет себя как обычный турист. Выжидает.

Видеть его изображение в реальном времени и не иметь возможности поговорить с ним или дотронуться до него было очень непривычно. Она чувство­вала себя в роли ангела-хранителя, наблюдала за любимым с недосягаемой высоты, следила, чтобы его молодость и наивность не навлекли на него несчастья. Безусловно, ее мучило и чувство вины, но Джастина каждый раз убеждала себя, что со временем он все поймет. Как только он убедится, что ошибался, как только поймет, что был игрушкой в чужих руках, — они смогут начать все сначала. Представить себе их совместную жизнь после того, что происходило, она была не в силах и оттого чувствовала себя такой же безрассудной, как Казимир.

И вот вчера с ней связался Алик Хоган. Казимир получил инструкции с одноразового адреса и сел в поезд до Рио. Его следующие действия вызвали у нее замешательство. Казимир посетил древнюю обсерваторию в Андах и сразу же отправился в обратный путь. Уединенное местоположение обсерватории лишило их возможности проникнуть внутрь и узнать, что он получил. Незаметно проследить за его внедорожником на тропе в горах тоже было очень не­легко.

Поверхностное исследование киберсферы показало, что обсерватория обслуживала ассоциацию университетов и финансировалась из многих корпоративных, правительственных и образовательных фондов. В данный момент оперативники флота уже окружили заведение и ждали приказа войти внутрь. Но только после того, как Казимир доставит посылку по назначению.

Масштаб и очевидная важность происходящего послужили Джастине отличным предлогом лично отправиться в Лос-Анджелес в сопровождении двух телохранителей из службы безопасности сената. Алик Хоган сам руководил операцией, хотя и не мог не прислушиваться к ее мнению.

— Кольцевой поезд вышел из Рио, сенатор, — доложил Хоган. — Теперь ждать осталось уже недолго.

— Хорошо.

Из вагона он сразу отправил сообщение на одноразовый адрес. Оперативник Хранителей, возвращающийся с Октиера, сделал то же самое. По всей видимости, это их стандартная процедура.

— Вы считаете, что Казимир Макфостер выйдет здесь?

— Весьма вероятно. Но у меня достаточно людей, чтобы проследить за ним, куда бы он ни направился. Не беспокойтесь, сенатор, он от нас не уйдет.

— Рада это слышать.

Она слегка кивнула ему, позволяя отойти. Хоган с натянутой улыбкой возвратился к своей команде. Все его служащие не отрываясь следили за мониторами и что-то негромко говорили оперативникам.

— На этот раз все было не так, как при Пауле Мио: руководители операции учли все возможные мелочи. На самой станции «ЛА-Галактик» и вокруг нее дежурило больше сотни оперативников, готовых сопровождать Казимира до места передачи посылки, где бы оно ни находилось. Их размещение заняло целых два дня, исключив возможность демаскировки. Тарло считал, что прошлая неудача была связана с тем, что Хранители внедрились в службы «ЛА-Галактик» и получили доступ к специализированным каналам коммуникации с самыми современными глубоко засекреченными кодами. При таких технических возможностях они еще до конца года смогут завладеть всем Содружеством.

Джастина подключилась к внутренней сети ККТ и увидела, как кольцевой поезд прошел через переход между Рио и Мехико.

Казимир вышел из вагона в терминале Карральво станции «ЛА-Галактик». День был в самом разгаре. Солнечный свет беспрепятственно проникал в огромные полукруглые окна, сияя на отшлифованных колоннах. Он прошел до конца перрона и стал спускаться по изогнутому пандусу, чувствуя через подошвы знакомую дрожь от проходящих через гигантское здание поездов. Движение составов восстановилось почти до обычного уровня, хотя толпы пассажиров в центральном вестибюле заметно уменьшились.

В конце пандуса он медленно оглянулся, словно не зная, куда повернуть. Никто не обращал на него внимания. Предупреждения об опасности от Хранителей не поступало ни визуально, ни через киберсферу.

«Наверное, я становлюсь чересчур подозрительным», — подумал он.

Казимир направился через вестибюль к восьмому выходу, где снаружи находилась стоянка такси. Еще четверть часа — и он с триумфом вернется в кон­тору «Макс-транзит» и отдаст мемокристалл с информацией с Марса. Он едва удержался, чтобы не похлопать рукой по потайному карману на ремне, где был спрятан крошечный диск.

С уверенной улыбкой на лице он стал проталкиваться через толпу пассажиров, суетившихся в главном зале станции. Благодаря ему Хранители смогут сделать еще один важный шаг, приближающий отмщение Дальней. Лишь один раз он свернул с пути борьбы ради той ночи в Доме Тюльпанов. Но он не жалел об этом. Брюс понял бы его, как никто другой. Джастина давно стала частью его самого. Без нее нет смысла жить, ради нее он согласен идти на любой риск. А той ночью, когда он ее увидел, время, казалось, повернуло вспять. Она со­хранила свое чувство к нему, и это представлялось Казимиру чудом, о котором он даже не смел просить Небеса.

Но чудо свершилось, истинное чудо. Она испытывала к нему те же чувства, что и он к ней. Казимир еще сильнее укрепился в своих намерениях избавить Вселенную от Звездного Странника — хотя бы только ради Джастины. Он хотел, чтобы между ними исчезли все преграды. Каким бы замечательным стал этот мир. Каким невероятным и чудесным могло быть их будущее.