Альберт Валентинов - Планета гарпий
Наступил момент, когда нам стало необходимо найти подходящую планету, ибо иначе само существование нашего народа ставилось под угрозу: для самок пришло время нести яйца. Но пока ни на одной планете из тех, которые мы посетили, не было всех условий, необходимых для выведения детенышей. Не было их и на последней планете. Там не помогли бы и те технические приспособления, которые мы применили здесь. Но Великий думающий, проведя анализы и экстраполировав их на будущее, определил, что через несколько десятков тысяч лет условия значительно улучшатся. И он положил нас в анабиоз. Оставалось только решить, как поступить с коренными обитателями этой планеты.
Они были совсем еще дикие – эти два вида существ, которые могли впоследствии стать разумными. Один вид был похож на вас – двуногие теплокровные со свободными верхними конечностями. Другой вид – крылатые теплокровные, которых мы видели и здесь. Нам ничего не стоило уничтожить обоих кандидатов в хозяева планеты, но это было опасно: освободившееся место мог занять какой-либо третий вид. И тогда, по решению Великого думающего, мы уничтожили их на всех материках, а на том, где лежал корабль, затормозили их развитие специальным излучением. И легли в анабиоз. Только Великий думающий бодрствовал на корабле, синтезируя из воды и ила вещества, необходимые для поддержания нашей жизнедеятельности, и руководя охраняющими киберами. Но и тут нас постигла неудача. За долгое время киберы вышли из повиновения, программа их нарушилась, они стали способны на алогичные поступки. Это и дало вам возможность ликвидировать их.
Эти годы не прошли бесследно и для Великого думающего. Что-то произошло с его механизмами. Он потерял способность доводить до конца ранее принятые решения. Мы поняли это еще на предыдущей планете, и четверо самых дальновидных из нас не выдержали – попытались самовольно вступить в контакт с теплокровными и… отправились в небытие. А когда здесь, на этой планете, мы убедились, что мы не можем справиться с горсткой теплокровных, хотя нас намного больше, и что Великому народу реальнее, чем когда бы то ни было, грозит гибель, вспыхнуло недовольство. И вот верные старому режиму разгромлены, а судьба оставшегося Великого народа в ваших руках.
ПОСЛЕДНИЙ БОЙ
Ящер окончил свое повествование и опустил руки. Тонкие и слабые, с бледной морщинистой кожей, они, как ватные, упали вдоль туловища, смутно отражаясь в лакированных стенках лингвистического аппарата. Да и сам ящер как-то съежился, сделался ниже ростом, и даже его золотистый панцирь будто потускнел.
Земляне находились в небольшом круглом помещении, вдоль стен которого тянулись уже знакомые «лежанки», принимающие форму тела. Первым разорвал тишину Буслаев:
– А мы-то ломали головы еще там, на Такрии, а на самом деле…
– Неужели все стало ясно? – насмешливо ввернула Наташа.
– Ну, не совсем, конечно, но во всяком случае все встало на свои места.
И тут заговорили все разом. Никто не слушал других, каждый выкладывал то, что накипело у него во время этого трагического рассказа, и гнев на неоправданную жестокость холоднокровных, и удивление очевиднейшей ошибкой этих разумных, пошедших наперекор объективным законам эволюции, и жалость к бессмысленным жертвам холодного властолюбия и фанатической одержимости. Только Бен понуро молчал, да еще Сергеев и Ирина. Они глядели друг на друга, и каждый ловил в глазах другого отражение собственной тревоги. Борьба не закончена, и они далеко еще не победители. Как раз сейчас наступил момент, когда враг одним ударом может взять реванш. Страшный враг, не знающий жалости и сомнений, враг и людей и ящеров… Как странно, что остальные не понимают этого!
А остальные думали сейчас только о том, как помочь пришельцам. Они снова стали цивилизаторами. Перед ними была гибнущая цивилизация, которую надо спасать. Какие только проекты не предлагались!
Сергеев незаметно поманил Ирину. Она тихонько обогнула спорящих и подошла к нему.
– Кибер… – тихо сказал Сергеев.
– Да. – Ирина понимающе кивнула.
Они находились в корабле, которым командовал киберпилот. И не просто кибер, а Великий думающий, держащий в своих механических руках все рычаги управления – двигателями, люками, средствами обороны и нападения…
– Конечно, приятно слышать, что он потерял способность доводить до конца принятые решения, – задумчиво сказала Ирина. – Но все же… В общем, надо идти.
– Да, надо идти, – вздохнул Сергеев.
Как не хотелось после победы, после с таким трудом налаженного контакта снова ввязываться в схватку, исход которой никто не смог бы предопределить! Но такая уж, видно, судьба цивилизаторов: они сражаются каждый день.
– Я возьму Василия, с ним как-то спокойнее, а вы потихоньку пригласите ящера. Остальные пусть продолжают фантазировать, – сказала Ирина.
Буслаев был очень недоволен, когда его прервали на самом захватывающем месте: он развивал сногсшибательную теорию о симбиозе двух эволюции – ящеров и гарпий – на одной планете. Симбиозе, при котором одна эволюция будет тянуть за собой другую и одновременно сама будет вынуждена непрестанно двигаться вперед. Но, увидев лицо Ирины, он быстро поднялся и без разговоров пошел за ней. Сергеев с ящером были уже в дверях. Земляне проводили их недоуменными взглядами, однако, как дисциплинированные бойцы, воздержались от вопросов.
Они пересекали коридоры, направляясь по радиусу к центру корабля. Стены расступались перед ними и смыкались позади. Казалось, корабль, как муравейник, пронизан этими радиальными ходами. И чем дальше, тем тише становилось вокруг. Это была какая-то ненатуральная, давящая тишина.
– Великий думающий не переносит шума, – пояснил ящер.
Они пересекли последний коридор, и последняя стена бесшумно раскололась от пола до потолка. Но вместо того чтобы войти, ящер остановился, растерянно перебирая пальцами.
– Только Великий воспринимающий имел право входить сюда и получать указания от Великого думающего. Но Великого воспринимающего теперь нет…
– Значит, нужно забыть о нем. – И Ирина смело вступила в помещение.
Сергеев взглянул на ошарашенного ящера и, усмехнувшись, слегка подтолкнул его вперед. Тому ничего не оставалось делать, как подчиниться.
Они очутились в просторном помещении, стены которого были выкрашены в глубокий черный цвет. Проведя по ним рукой, Сергеев обнаружил, что сделаны они из очень мягкого, упругого и, очевидно, звукопоглощающего материала. Помещение пересекала сплошная, от пола до потолка, панель, сверкая и искрясь полированной поверхностью. Ни кнопок, ни ламп, ни тумблеров, как на земных машинах, здесь не было. Великий думающий ящеров не имел никаких видимых органов управления.
Мягкий, рассеянный свет струился откуда-то сверху, с низкого черного потолка. Внезапно он начал меркнуть, затухать, а на панели вспыхнул и начал медленно разгораться нанесенный резкими багровыми штрихами портрет.
Это был портрет старого, очень старого ящера. Угловатыми яркими линиями, без помощи светотени, художнику удалось передать незаурядные способности этого существа. Облик ящера дышал умом и изощренным коварством, глаза его горели холодным, безжалостным, фанатическим безумием. Это был облик существа, много лет рвавшегося к власти, переступающего через самое дорогое, самое святое на этом пути. У землян мурашки забегали по коже, когда они всматривались в это страшное лицо.
– Наш правитель, тот самый, что провозгласил нас Великим народом, – тихо пояснил ящер.
Внезапно кибер заговорил. В такт его словам по панели пробегали черно-белые, расходящиеся веером волны. Черты портрета задвигались, исказились, будто это сам ящер говорил с людьми.
– Почему нарушен закон и теплокровные проникли в хранилище Великого духа? – Он властно обращался к землянам на их языке, и Ирина приняла вызов.
– Мы пришли, чтобы говорить с тобой. Чтобы понять причины твоих ошибок, которые чуть было не привели к гибели… твоего народа.
Она слегка запнулась, подбирая замену слову «Великий». Ей претило это самовосхваление.
– Кто смеет утверждать, что Великий народ погибает? Разве он не шествует победной поступью по Вселенной и другие народы разве не падают ниц, ослепленные его блеском и устрашенные его могуществом?
Кибер говорил спокойно и холодно, без интонаций, так что нельзя было понять, вопрос это или утверждение. И от этой слепой уверенности становилось жутко. Ирина растерянно оглянулась на спутников. Сергеев поспешил ей на помощь.
– Может, ты расскажешь нам, какие победы одержал твой народ?
– Похвальное любопытство, – одобрил кибер. – Слушайте же, теплокровные, нарушившие соглашение и потому приговоренные к наказанию небытием. Слушайте!
– Давай, давай! – невежливо вставил Буслаев, на которого эти угрозы не произвели никакого впечатления.
