Майкл Фридман - Сторож брату моему-2: Конституция
– Эта штука обитаема, мистер Линч? – спросил капитан.
– Трудно сказать, – ответил офицер по науке. – Вокруг него есть силовые поля, которые вносят хаос в наши сенсоры. Единственные хорошие данные, которые мы сможем получить – визуальные.
– Поприветствуйте их, мистер Боррик, – сказал Одженталер.
Митчелл обернулся, чтобы посмотреть, как выполняет приказ офицер связист.
– Никакого ответа, – сказал Боррик пару мгновений спустя.
Капитан повернулся к Линчу.
– Лейтенант, есть какие-нибудь догадки о том, чем могут быть эти штуки?
Офицер по науке нахмурился в красном свете своих мониторов.
– Они могут быть чем угодно, сэр.
– Я не вижу никаких оружейных батарей, – встрял Кирк.
– Ничего явного, – сказал Одженталер, хмуря брови. – Но это не означает, что эти штуки не вооружены. Там может быть скрытое оружие, готовое выкатиться при первом же признаке опасности.
– Или же они могут быть вполне безвредны, – предположил Линч. – Может быть это прелюдия к первому контакту.
– Вы хотите сказать, что кто-то изучает соординианцев прежде чем начать отношения? – спросил капитан.
– Именно так я и думаю, – сказал офицер по науке.
Митчелл увидел, как сердито нахмурился Одженталер и повернулся в своем кресле.
– Разумеется это возможно. Мистер Боррик, поприветствуйте прайма Воданиса. Давайте посмотрим, сможет ли он пролить больше света на сложившуюся ситуацию.
– Да, сэр, – сказал деддерикс. Он выполнил приказ, затем поднял глаза. – Прайм Воданис, капитан.
Одженталер снова развернулся и встал со своего кресла.
– На экран.
Мгновение спустя на видовом экране появилось изображение сординианца. Воданис был высоким и костлявым человеком с глазами цвета серебра, блестящей кожей, темной как баклажан, и длинной гривой белых волос, собранных в сложную каклажан, и длинной гривой белых волос, собранных в сложную осу.
Это был верховный избранный лидер сординианского верховного правительства, которое представляло одиннадцать миллиардов жителей планеты. Митчелл читал о прайме между сменами в уединенности своей каюты. Файлы Звездного флота описывали мужество и настойчивость Воданиса перед лицом опасности. К сожалению человек на экране не выглядел слишком смелым. Фактически он выглядел довольно таки испуганным.
А ведь Воданис лидер своего народа, размышлял Митчелл. Если он так реагирует на спутники, то как должны трястись другие.
– Рад вас видеть, капитан, – сказал Одженталеру прайм слегка дрожащим голосом. Он явно сдерживался. – Поверьте мне, вы не знаете, насколько я рад.
– Что-то случилось? – спросил капитан. – Спутники предприняли угрожаюшщие действия?
– Нет, – ответил Прайм. – По крайней мере пока. Однако мои люди уверены, что они нас скоро атакуют, и это предчувствие развязало всемирную панику. Я видел безумие и ужасное насилие, а станет еще хуже.
Воданис положил трехпалые руки на поверхность перед собой и наклонился к экрану поближе. В его больших серебристых глазах явно отражалось отчаяние.
– Капитан Одженталер, – сказал он, – мы никогда не отдавали ресурсы нашей планеты для создания оружия. Мы не готовы иметь дело с этими спутниками. Но вы…
– У нас есть оружие, – ответил Одженталер, следуя очевидной логике слов сординианца.
Воданис кивнул.
– Да, друг мой. У вас есть оружие. И вы должны использовать его, чтобы отвести от нас опасность.
Если опасность существует, подумал Митчелл. К настоящему моменту еще никто не установил что это так.
Капитан вздохнул и выложил.
– Мы сделаем все что сможем, прайм Воданис. Одженталер закончил.
Мгновение спустя изображение сординианца исчезло с экрана, сменившись все тем же сине-зеленым изображением планеты, которую первый офицер видел прежде. Спутник казался немного больше, однако его гладкая поверхность вспыхивала в солнечном свете.
Еще некоторое время посмотрев на этот предмет, Одженталлер снова сел в свое кресло и постучал пальцами по подлокотнику. Наконец он произнес.
– Поприветствуйте их снова, мистер Боррик, – сказал он деддериксу.
Боррик вызвал их, но как и прежде ответа не последовало. Капитан заворчал.
– Или эта штука автоматизирована, или кто-то в ней не хочет разговаривать.
Хирота подошел к центральному креслу Одженталера.
– Мы должны что-то сделать, – сказал он капитану.
Одженталер кивнул.
– Можете повторить это снова, коммандер. К сожалению мы не можем просто взорвать эти спутники. Что если окажется, что они населены?
– Хороший вопрос, – признал первый офицер. – С другой стороны мы не можем позволить ситуации на Сординиасе IV выйти из под контроля. Паника может нанести сординианцам больший вред, чем любой враг.
Капитан уставился на него.
– Что вы предлагаете?
Митчеллу это тоже хотелось знать. Хирота пожал плечами.
– Возможно нам вдвоем стоит спуститься туда и поддержать власть Воданиса, показать сординианцам, что мы не позволим случиться ничему плохому.
– Вы можете сделать это и с корабля, – напомнил Одженталлеру Линч.
Все еще глядя на экран, капитан покачал головой.
– Нет, лейтенант. Думаю коммандер Хирота прав. Мы должны сделать это лично. Показать сординианцам, что мы не боимся быть там рядом с ними.
Он обвел взглядом офицеров, присутствующих на мостике, включая и Митчелла.
– Кроме того, пока все что мы можем сделать –продолжить изучать эти спутники – а заниматься этим команда способна без капитана и первого офицера. Фактически мы будем только мешать.
Хирота улыбнулся.
– Неправдоподобно, сэр.
Одженталер мгновение смотрел на него, потом он снова встал со своего кресла и посмотрел на второго офицера.
– Мистер Кирк, – объявил он. – Мостик ваш.
Кирк обернулся.
– Есть, сэр.
Капитан одернул свою рубашку.
– Командер Хирота и я спустимся в офис прайма Воданиса. Если вы столкнетесь с какими-либо неприятностями, свяжитесь с нами.
Кирк кивнул.
– Да, сэр.
Одженталер направился к турболифту вместе с Хиротой, следующим за ним попятам. Двери с тихим свистом открылись, пропуская их, а потом снова закрылись. Митчелл уставился на своего друга. Кирк кажется заметил это, потому что посмотрел на него в ответ.
– Ваши распоряжения, сэр? – спросил навигатор самым почтительным голосом, какой смог изобразить.
Второй офицер неодобрительно нахмурился.
– Давайте кого-нибудь вызовем на смену за рулем, – сказал он.
– Сию минуту, сэр, – заверил его Митчелл.
Вот и прекрасно, говорил он себе, вызывая по корабельному интеркому дублера рулевого. Чем больше ответственности получит его друг, тем меньше он будет думать о том, что так его беспокоит. Да, думал младший офицер, украдкой косясь на Кирка. Это будет очень хорошо.
Кирк подождал, пока не увидел как Медина, его сменщик, вошел через двери турболифта. После этого он встал, оставив свой пост новому рулевому, и повернулся к пустующему креслу позади него.
Это была металлическая нелепо выглядящая штука с короткой спинкой, с широкими темными глянцевыми крепкими подлокотниками, которая покоилась на платформе немного возвышающейся над остальной частью командного центра. Когда-то это был символ всего, к чему он стремился в своей жизни.
В прошлом в академии Кирк часто играл командира в компьютерных симуляциях – фактически слишком часто, чтобы их можно было сосчитать – и в каждой из таких симуляций он отдавал приказы своей виртуальной команде именно с капитанского кресла. И все же ему очень хотелось сидеть в настоящем капитанском кресле настоящего звездолета.
Конечно в бытность свою младшим офицером он никогда еще не отвечал за реальный корабль. Только когда «Фаррагут» угодил в тот кошмар, Кирк сам занял место офицера на корабле Звездного флота, но тогда он был слишком занят чтобы подумать о том, что он сидит в кресле капитана Гарровика.
Теперь все было по другому. Не обстоятельства заставили его занять центральное место. Это сделал Одженталер по собственной доброй воле. Наконец мечта второго офицера осуществилась.
Но как много теперь это для него значило? Столько же, сколько значило пару лет назад? Или же его опыт на «Фаррагуте» навсегда отбил у него охоту командовать?
В этом Кирк был не уверен. Но он знал одно: ему приказали позаботиться о «Конституции» пока капитан далеко. Его отношение к ситуации было вторично; он должен сам увидеть, выполнит ли он свои обязанности.
Подойдя к креслу капитана, он развернулся и опустился в него. Как ему показалось, эта штука оказалась не удобнее чем выглядела. Ему пришло на ум высказывание: ?тяжела ноша головы, которая носит корону?.
Кирк был королем не больше, чем «Конституция» была королевством, но тем не менее эта аналогия казалась подходящей. Центральное место и не предполагалось быть удобнным. К нему можно было привыкнуть, но на самом деле в нем невозможно было расслабиться.
