«Кровь на воздух», часть первая «Капитан-соло» - Павел Сергеевич Иевлев
— Доброе утро, капитан, — поприветствовала меня аватарка Катерины. — Приятного аппетита.
— Угу, — я отсалютовал в сторону камеры кружкой с кофе.
— Насколько мне видно по индикаторам, полёт проходит в нормальном режиме. Да, вы, разумеется, видите это сами и не нуждаетесь в моих комментариях, но мне скучно и хочется поболтать.
Я кивнул и углубился в документацию на терминале техмеха, пытаясь понять, с какого момента не работает главный лифт. Косвенно это подсказало бы, когда из него сделали незаконный шлюз, а если соотнести с маршрутными треками, то и место, где решились на такие переделки.
Увы, эта часть памяти тоже затёрта. Кто-то очень не хотел, чтобы прошлые рейсы буксира и его техническое состояние можно было отследить. Не исключено, что удалённые файлы можно восстановить, но я не знаю как. Наверное, я не программист. Оставим это полицейской экспертизе, которая будет восстанавливать события по окончании рейса. Всё-таки исчезновение экипажа в полёте — вполне весомый повод для расследования. Надеюсь, они поймут больше, чем я.
— Какие планы, капитан? — спросила Катерина. — Пожалуйста, не игнорируйте меня, ответьте! Иначе я начну сомневаться в собственном существовании и постепенно сойду с ума. Зачем вам сумасшедшая галлюцинация?
— Мне, если честно, никакая галлюцинация не нужна, — признался я.
— Ну вот, видите, совсем не сложно! — аватарка на мониторе улыбнулась нарисованной улыбкой. — Итак, чем сегодня займётесь?
— Для начала починю дверь четвёртой каюты, потому что сумасшедший робот-уборщик мне тоже не очень нужен. А дальше по обстоятельствам.
— Прекрасный план, — одобрила Катерина. — Не слишком амбициозный, демонстрирующий хозяйственность и здравый практический подход!
— Не подлизывайся, — я вернул чашку на камбуз, прихватил набор инструментов и отправился к каютам.
Увы, дверь четвёртой снова оказалась заперта. Придётся отложить ремонт до момента, когда дурацкий глючный замок сменит фазу. Зато у меня освободилось время для какой-нибудь безумной глупости. Например, для выхода в открытый космос через кустарный шлюз. Потому что этот кот — любопытный идиот.
Удобно быть среднего роста — скафандр мне подходит почти любой. Ну, кроме женских модификаций. Если верить логам, то те, которые у шлюзов, все исправны. Если верить, ага. На буксире-то с «левым» шлюзом в трюме. Кто знает, осматривали ли их вообще, и когда это было. Но контрольная панель скафандровой ячейки показывает все шкалы зелёными, а значит, самодиагностика ошибок не выдаёт. Буду надеяться, что они рабочие, потому что единственный способ в этом убедиться — попробовать на себе.
Капсула хранения пшикнула, открываясь; запахло консервационным газом. Он не ядовитый, но пованивает. Зато никакая плесень не заведётся. Скафандр висит на расчалке, позволяющей надеть его максимально быстро — если знаешь как, конечно. Я, разумеется, знаю, но мне пока не надо. Аккуратно снимаю, кладу на пол, сворачиваю мягкую часть, обматывая ей шлем, сапоги, перчатки и наспинный блок. Вышло неудобно и громоздко, но всё равно лучше, чем топать в нём до трюма. В условиях атмосферы и гравитации это не лучшая одежда для прогулок.
— Капитан, что вы собрались делать с этим скафандром? — спросил женский голос в динамике.
— Ты говорила, что не имеешь доступ к камерам и трансляции вне рубки.
— Я соврала.
— Я знаю. Просто констатирую. К каким ещё бортовым системам у тебя доступ?
— Ни к каким. Или к некоторым. Или я опять вру. Или у вас новые галлюцинации. Выберите сами. Но лучше скажите, зачем вам скафандр.
— А что, много вариантов? Впрочем… Могу устроить маскарад. Наряжусь космиком, который собрался в космос. Будет очень символично.
— Капитан, вы не должны покидать корабль во время полёта!
— Вообще-то я в нём даже находиться не должен. Моё место, судя по всему, в капсуле. И я не капитан, а исполняющий обязанности. И что тебе за дело?
— Я боюсь! Один экипаж уже покинул борт! Если и вы уйдёте…
— Так он его всё-таки покинул? И ты это знаешь? Как давно ты на самом деле подключена к камерам?
— Я просто предположила.
— Или ты мне врёшь.
— Или я вам вру. Но это не отменяет того, что единственный человек, способный довести корабль до цели, зачем-то собирается надеть скафандр. Вы понимаете, что если с вами что-то случится, то все люди, которые находятся в капсулах, просто погибнут?
— Все те полмиллиона, о которых ты мне заливала? Возможно, у меня как раз выдалась оказия убедиться в их существовании.
— А те, кто находится на буксире? В их существовании вы тоже не уверены?
— Сложный вопрос, — сказал я, подхватывая с пола неудобный свёрток, — я и в своём-то сомневаюсь, если честно.
— Капитан, прошу вас, не делайте этого. У меня больше нет астрога, которого можно было бы разбудить, — голос Катерины сопровождает меня по коридору, переходя из динамика в динамик внутренней трансляции. — Если вы не вернётесь, буксир будет лететь неизвестно куда без шансов достигнуть места назначения.
— Ну что же, — ответил я, — надеюсь, ты обеспечишь им комфортный виртуал. Разве не в этом твоё назначение? Или это тоже враньё?
— Капитан, вы не можете быть так жестоки!
— Ты забыла, я безумен. У меня капсул-шок, галлюцинации, амнезия и так далее. Сумасшедшие часто жестоки. Кроме того, это далеко не самая плохая смерть — пассажиры так и не узнают, что с ними случилось. Если не включать двигатели, энергии для внутренних систем хватит лет на сто. Время в капсулах субъективно растягивается, метаболизм минимальный, так что для них это будет почти бесконечная жизнь, которую ты, я надеюсь, сделаешь счастливой и комфортной.
— Капитан, вы говорите страшные вещи!
— Вовсе нет. Обычные. Ты думаешь, тот «социальный балласт», который лежит в «капсулах передержки», кто-то на самом деле собирается будить?
— А разве нет?
— А зачем? Их надеждой было найти себя в новых колониях, создаваемых «Парадигмой Экспансии», но, если изоляционисты победят… или уже победили, пока я спал, то никаких колоний не будет. Их и так в последние годы тормозили как могли.
— Почему?
— Не знаю, я не политик.
