Миродеи - Радомира Берсень
Зуртогга плюхнулся на какую-то доску, покрытую обрывками стикополотна, которое обычно применяют для упаковки руды.
— Потому что Эльбегаста — старая планета, — пояснил Зуртогга, барахтаясь в обломках, — слушай, помоги мне подняться, вот уж не думал … что я тоже такой старый. Я ведь когда-то тут спал. Спасибо. Это последний промышленный квартал, который здесь остался. И то я слышал, что скоро его снесут и понастроят новые здания. Дааа … наверное, и парк разобьют.
— И кафейки с ресторанами поставят! — Печально откликнулся Танзер. На какое-то время оба притихли, каждый думал о своем. Затем Танзер вдруг встрепенулся.
— Погоди! А что во втором извещении?
Зуртогга непонимающе вскинул брови.
— Ну, ты же сказал тогда, у дверей конторы, в первом извещении … значит, должно быть и второе. Так что там? Может это наш последний шанс?
Зуртогга немедленно заулыбался и схватился за карман. Дрожащими руками он вытащил тип-конверт и вскрыл его.
— Танзер, ты не поверишь! — Его голос прерывался, будто Зуртогга собирался расплакаться. — Это действительно наш шанс! Да какой еще шанс, дружище, какой!
Нетерпеливым жестом Танзер выдернул лист у него из рук и принялся читать вполголоса:
— Марафон добрых надежд … ба-бо-бу … приглашаются миродеи … хря-хрё-хрю … знакомство с новыми благодеями, награды и дотации … розыгрыши … пожертвования … премии…
Он издал пронзительный вопль, мучительный и счастливый одновременно.
— О звезды всех вселенных! Нам все-таки повезло! Да, Зурт, да! Мы непременно поедем туда и что-нибудь отхапучим. Но! — Выставил он перед собой ладонь, словно пытаясь закрыться от грозной рожи скорченной Зуртоггой, — сразу же после этого мы выкинем это тряпье! Слово друга! Ясно? Я не против, просто давай перед этим немного заработаем.
— А как мы объясним свой дурацкий вид? — Немного поразмыслив спросил Зуртогга. — Мы и прохожих-то шокировали. Представь, какой фурор мы произведем, когда ворвемся на дипломатическую вечеринку в таких нарядах, будто нас мырксы драли.
— Ну, это как раз легко, — подмигнул Танзер, — мы же миродеи? Нарвались на не очень добросовестных существ. Только мы не будем говорить, что это нас так мелкие пакостники гоблины отделали. Придумаем что-нибудь покруче, поблагороднее…
— Скорпиониды?
— Охой, Зурт, ты что — совсем с кумекалки уехал? Да они же входят в Когорту Высших Дипломатов! Представляешь, какой скандал будет, если хоть один из них там окажется! Ну, или они узнают про нашу клевету. Нет, тут нужны такие существа, которые живут достаточно далеко и не смогут опровергнуть наши слова.
Оба разом погрузились в раздумья.
— Я как-то не очень хорошо осведомлен о социальном устройстве нашей вселенной! — С отчаянием сказал Зуртогга, постукивая кулаком в стену и не замечая при этом, что на него сыплется мусор. — Образование, знаешь ли, подкачало.
— Я, признаться, тоже. — Вздохнул Танзер. — И могу припомнить лишь три гадостно-злобных вида. Первые, разумеется, гоблины. Потом скорпиониды. И еще эти, к которым мы самым первым летали. Ну которые еще обещали нам головы отпилить, помнишь?
Танзер вдруг растянул губы в сладострастной улыбке. Зуртогга хитро прищурился и кивнул.
— А ведь верно. Это какие-то дикари. В Когорте Высших не состоят. И вообще нигде не засветились, кроме той несчастной планеты. Да и кто на них жаловался? Такие же малоизвестные существа. Темные твари, короче.
— И агрессивные! — Поддакнул Танзер.
— И агрессивные. Но зато они дали нам денег.
— Но перед этим долго и нудно обещали отпилить нам головы!
— Обещали.
— В конце концов…
— Какая разница, верно? Ведь они не смогут опровергнуть наших слов.
Друзья с величайшей торжественностью пожали друг другу руки.
— Зурт, погляди-ка куда мы должны лететь? — Деловито спросил Танзер, его взгляд снова приобрел привычный веселый блеск.
— Хм. На Готсинга.
— Что-то знакомое название. Мы с тобой и там вышивали?
— Не припомню. Мне не знакомо.
— Странно, — удивился Танзер, — мы ж всегда с тобой нога об руку, где ты, там и я. Я вот совершенно точно помню, что был на Готсинга.
— Это неважно, — отмахнулся Зуртогга и двинулся к выходу, — догоняй, Танзер, по указанным тут тайм-координатам выходит, что вся эта миссионерско-дипломатическая гулянка состоится уже очень скоро. А нам еще нужно успеть добраться до Готсинга.
— И немножечко бы пожрать по пути, — печально вздохнул Танзер, оглядываясь напоследок. — Эва, какая у тебя была печальная жизнь, дружище. То-то ты все время такой напряженный, будто первый поцелуй у тебя был с самой облезлой мырксой во вселенной.
Зуртогга специально задержался на пороге, чтобы побольнее пнуть приятеля по лодыжке.
Вскоре им удалось добраться до стартового комплекса, где Танзер, причудливо мешая тяжелейшую философию, жирную лесть и тонкий шантаж, сумел уговорить капитана транспортного корабля взять их на борт. Однако по причине замурзанной внешности они были устроены в общем отсеке: это было тесное помещение, обширное и приземистое, где не было даже сидений. Танзер, разумеется, страшно оскорбился, но предложение был вынужден принять.
— Вот, дружище Зурт, до чего мы докатились, — печально вещал он в темноту, поскольку капитан не считал необходимым освещать перелет тех, кто платит по минимуму, — мы сидим на полу, бок о бок со всякой нищебродной сволотой … ай, кто щиплется?
— Помолчал бы ты лучше, Танзер, — посоветовал ему Зуртогга, — а то здесь, в этой тьме, никто не видит какого цвета на нас плащи. Да если и увидит — думаешь, кто-то будет восхищенно слушать твои оскорбления? Так что заткнись пожалуйста и лучше придумай что мы будем говорить, когда доберемся до места. Мне с каждой минутой все больше кажется, что наш план — сущее хурьмо и нет никакого шанса, что нас даже к золоченой двери подпустят. Куда там! Нам даже в квартал войти не дадут! Наверняка полиссы сразу стяпают нас и радостно поволокут в какую-нибудь яму…
— … для отпиливания голов, — уныло закончил за него Танзер и вздохнул, — ты прав, Зурт. Но ты тоже думай, дело-то непростое, охой?
Зуртогга ему не ответил, потому что успел заснуть. Танзер ощупью нашел его костлявую руку и мстительно ущипнул за локоть. Рядом придушенно заворчал незнакомый бас, потом на голову Танзера обрушилось что-то тяжелое, и тьма расцвела миллионами разноцветных звездочек.
— Эй, ээй, ты живой? — Кто-то дергал Танзера за руки, больно хлопал по лицу и неприятно мотал из стороны в сторону.
— Живой, но это, видимо, ненадолго! — Застонал он, пытаясь вырваться из рук своего спасителя. — Убери свои конечности, кто бы ты ни был!
— Малость свихнулся. — Это был
