Звезданутые - Матвей Геннадьевич Курилкин
— Но Тиана, ты же сама велела это сделать!
— И что? Как будто ты не видел, что я занята, спасая нас от обнаружения друзьями этого скользкого негодяя!
— Прости. — Повинился ликс. — Просто он рассказывал столько интересного! И дал мне имя. Мне нравится иметь имя. Наверное, я правда не хочу, чтобы ты его возвращала. Он интересный.
«А его теперь так просто и не вернешь», — вспомнила Тиана обстоятельства, при которых они покидали планету. Все наперекосяк. Самое неприятное, что пленный так и не намекнул, чего добивается. Разведчица не верила, что он всерьез отказывается от сотрудничества из чувства патриотизма. Только не заключенный планеты-тюрьмы. Тогда чего же ему нужно? На секунду у Тианы в голове возникла яркая сценка, очень подробно описывающая, что может потребовать от нее дикарь в качестве платы, от чего девушка глубоко покраснела. «Хорошо, что я не в сопряжении с ликсом! Вот уж стыд бы был!» — мысленно хихикнула девушка. «Однако странные у меня фантазии. Нужно срочно проверить работу симбионта». Тиана погрузилась в медитацию и несколько часов тщательно отслеживала процессы в своем организме. Все почти в норме. Гормональный фон снова слегка повышен, но причин такого сбоя Тиана так и не нашла. Симбионт по-прежнему настроен на блокировку резких пиков, держа уровень гормонов чуть ниже естественного природного. Все по рекомендациям врачей в интернате — работа организма в целом не нарушается, однако голова остается ясной и мозг работает в оптимальном режиме. Видимо треволнения последних дней вызвали чересчур сильный всплеск, и симбионт не может сразу выводить излишки. Выйдя из медитации, Тиана в очередной раз мимолетно пожалела, что симбионт не в состоянии усиливать выработку гормонов. Немного эндорфинов для спокойствия и безмятежности ей бы сейчас не помешало. И тут же мысленно себя отругала. «Этак можно сделать себя вечно пускающей от счастья слюни идиоткой! Нет уж. Буду добиваться своих целей без костылей, тогда и спокойствие придет! И с пленным разберусь. Пусть посидит пару дней в ожидании кары, может, станет сговорчивее. И ликсу запретить его кормить — поголодает немного, будет более покладист!»
Герман Лежнев, торговец информацией
Утро после допроса Герман встретил со слегка больной головой и паршивым настроением. Сам допрос он помнил отлично, а вот свое поведение объяснить мог только отчасти. Нет, в целом, вроде бы, ничего не накосячил, но ерунду всякую нес не переставая. Да и ощущения странные. То ли пьяный, то ли под чем-то, ощущения как будто всадил разом стакан водки и добавил сверху еще чего-то запрещенного! Впрочем, догадаться что с ним такое было не сложно — подпоили чем-то, сволочи. Сейчас, на свежую голову, Герман сообразил, что от него хотела эта Тиана ди Сонрэ. Заблудилась, надо же! А от него, значит, требуется объяснить, куда лететь, чтобы выбраться с задворок. «Причем меня, походу, принимают за какого-то технофанатика, а старушку-Землю за планету-тюрьму. Феерическое заблуждение, вот только развеивать его я, пожалуй, не хочу. Впрочем, это пока не важно. Свободный разведчик, блин. Не могли сказать, что это девушка! Самое важное сейчас — надо срочно добывать себе нормальную одежду. Чуть конфуз не случился!» — раздраженно думал парень. «Интересно, эти киннары и в обычной жизни это безобразие носят? Им самим-то как, нормально?»
Германа опять передернуло. Всю дорогу ликс говорил, что парень похищен свободным разведчиком, а то, что этот разведчик — девчонка почему-то не упомянул. Впрочем, чего уж удивительного. Наверняка для ликса это без разницы. Если вдуматься, Герман и сам не знает, внутри кого уже который день находится — мальчика или девочки? И все же о таких вещах лучше узнавать заранее. Парень несколько дней готовился к серьезному противостоянию с суровым военным, и тут вдруг такое. Светловолосая девица ростом ему по плечо, коротко стриженная, с фиолетовыми глазами и с веснушками. Этакий ангелочек, которого хочется обнять и пожалеть. Это если в глаза не смотреть, потому что взгляд у ангелочка суровый и холодный. Как у арийской бестии. Только в глаза он особо и не смотрел, потому что бестия заявилась в такой облегающей одежде, что… такой же, как у него, в общем. Герман начало разговора откровенно слил. Сначала боролся с шоком, потом сообразил, что смотрит свободному разведчику вовсе не в глаза, почувствовал, что реагирует совершенно неадекватно обстоятельствам, запаниковал.
А ведь день хорошо начинался. За ночь удалось придумать и обосновать имя для ликса. Причем, на взгляд Германа, получилось очень подходяще. С латинского переводится как хранитель — очень похоже на то, чем является ликс для своего пилота.
— А еще у нас совсем недавно жил один мужик по имени Кусто, — объяснял ликсу парень. — Он занимался тем, что исследовал морские глубины. Плавал там везде под водой, изучал. Мне кажется, это похоже на тебя. К тому же он пацифистом был.
— Кто такой пацифист? — поинтересовался ликс. Парня он слушал очень внимательно. Если бы это был человек, Герман сказал бы «затаив дыхание».
— Пацифист это тот, кто уверен, что насилие ничего не решает. Тот, кто считает, что любой конфликт можно разрешить мирным путем, не развязывая войны.
— Мы, ликсы, никогда ни с кем не воюем, — довольно подтвердил Кусто. — Правда, если на меня нападают, я обычно бью в ответ. А иногда предпочитаю напасть первым, чтобы меня не убили.
— Ну, если честно, мне эта идеология тоже не очень близка, — согласился Герман. — Если тебе дали по зубам, объяснять противнику, что он не прав, лучше, когда он лежит с заломленными руками. Впрочем, это не важно. В целом-то имя тебе нравится? Как считаешь, подходит?
— Очень нравится, — после недолгого размышления согласился ликс. — Я буду теперь Кусто.
— А я тебя, получается, окрестил. — Хмыкнул парень. — Забавно.
— Что значит окрестил? — живо заинтересовался ликс.
— Окрестил, значит дал имя. Поскольку обычно имя у нас дает отец, то я для тебя крестный отец. Впрочем, не обращай внимания, — постарался замять тему Герман. — Я понимаю, что наши традиции у вас не котируются. Со своим уставом в чужой монастырь не лезут…
— А что такое монастырь? — не упустил момента ликс.
Герман представил, куда их
