Любовь Безбах - Агрессор
"Дядя Вася" — это сын соседа Юрьиных Горшкова Валентина Михайловича. Начались допросы Горшкова-младшего. Он отпирался, юлил, противоречил самому себе, но бесконечные допросы разными людьми и в разных тонах его разговорили. Надо сказать, ребята здорово его отдубасили. Василий Горшков полез в дом грабить, потому что был уверен, что в доме никого нет. Он видел, как утром уехал на работу глава семейства, и как позже уехала хозяйка с детьми. Он не знал, что Юрьина, отъехав недалеко от дома, выпустила из машины Мишу и Катю, и те, взявшись за руки, отправились домой. Мать объяснила свой поступок тем, что дети хотели посмотреть мультики и все утро канючили, а сама она уезжала ненадолго, только отвезти Нину к бабушке, которая проживает неподалеку. Дети дошли до дома, Миша тут же убежал с друзьями гулять, а Катя пошла домой смотреть мультфильмы. На втором этаже она наткнулась на грабителя. "Дядя Вася" растерялся. Делать нечего, он стукнул нечаянного свидетеля по голове. Убить ребенка голыми руками он не решился. Однако уже на выходе из дома взвинченный, растерянный грабитель заметил аппаратуру слежения, вмонтированную над входом. Кое-какой опыт Горшков имел, при ближайшем рассмотрении он без труда установил, что аппаратура внедрена по всему дому, и вывести ее из строя чрезвычайно сложно. Зато он сумел вывести из строя систему пожарного оповещения. Затем Горшков поджег дом. Катя в это время находилась на втором этаже без сознания. Тут случилось то, чего преступник не ожидал: домой вернулся хозяин, приезжавший на обед крайне редко и в разное время. Опасаясь, что Юрьин может вынести из горящего дома еще живую девочку, видевшую его, Горшков решил убить хозяина. Одно преступление тянуло за собой другое. Он вошел с дом следом за Юрьиным и, ориентируясь на голос, дважды ударил его ножом. Юрьина в это время отвезла бабушке младшую дочь и ездила по магазинам.
Обвинение с Юрьиной было снято полностью, но оставался еще угон. Я приехал в док понаблюдать, как идет оценка степени повреждений яхты и ущерба, нанесенного "Фениксу" Юрьиной. Там уже находились супруги и злющий Гансон. Владелец дорогого судна скрупулезно подсчитал каждый бриллиант на занавесках.
Осмотрев искореженный корпус яхты, Юрьин впал в ступор.
— Что это за вмятины? — поинтересовался он у супруги.
— Следы от астероидов, — ответила Юрьина.
— А это что за… м-мягко говоря, царапины?
— А это меня брали на абордаж.
— На абордаж? Н-да… А что с люком?
— Десантники покорежили, когда вскрывали, — скромнейше ответила супруга. — А вскрывали его два раза.
— Вы мне за это ответите! — прокричал Гансон. — Испохабить такое судно! Это же произведение искусства! Для вас нет ничего святого!
— Кто брал тебя на абордаж, дорогая? — удивлялся Юрьин.
— Власов, я же тебе рассказывала. Знаете такого пирата, Николай Дмитриевич?
— Святые небеса… — саркастически пробормотал Юрьин.
Из люка вышел механик и сообщил Гансону:
— Яхта пережила чудовищную вибрацию.
— И не раз, — потупила глаза Юрьина.
— Где ты нашла вибрацию, дорогая?
— На флагмане Власова. Там без конца трясло. Женечка, как там качало! Мне казалось, будто "Стремительный" не вылезает из подпространства!
Юрьина трагически закатила медовые глаза.
— Пушки были демонтированы, затем установлены на место, — продолжал тем временем механик. — Реактор отсутствует. Судя по следам, он был подвергнул аннигиляции.
Услышав последнее, хозяин яхты затрясся от ярости, побелел и двинулся на Юрьину, угрожающе вытянув руки перед собой. Он перестал стесняться в выражениях. Юрьин, защищая супругу от нападок Гансона, прижал ее к себе. Мужчины злобно поругались между собой, и я развел их по разные стороны дока.
— Значит, вы гостили на флоте Власова? — уточнил я у Юрьиной.
— Да, это так. Он и отправил меня обратно на Землю.
Юрьин только пожал плечами.
— Она заблудилась в пространстве, — пояснил он то, что я уже знал и так. — Люди Власова подобрали ее и вернули домой.
— Вам предстоит длительная беседа с сотрудниками УГБ, — сообщил я Юрьиной. — Так что будьте готовы. Вопросы могут быть неприятными. А мне вы лучше скажите, зачем вы бежали? Ведь это была настоящая глупость.
— Горшков-старший посоветовал, — с досадой ответила Юрьина. — Он как вернулся с допроса, сразу сказал мне, что меня обвиняют в поджоге и попытке убийства. Сказал, в тюрьму сядешь надолго — детей не увидишь больше. Я и дала тягу…
— Как вам удалось увести чужую яхту?
— У меня друзья в космопорту. Попалась вот только… дорогущая. Она была полностью готова к вылету. Да и выбирать было некогда.
— А кто у вас друзья в космопорту?
— Я же вам не скажу…
— Понятно. Евгений Андреевич, вы в курсе, что вашей жене предстоит выплатить государству штраф порядка шести тысяч глобалов?
— Еще и штраф, да еще такой?! Да за что же?
— За нарушение правил судовождения в околоземном пространстве. Ваша жена основательно потрепала нервы диспетчерам, когда выбиралась в открытый космос.
Юрьина безысходно вздохнула. Супруги посмотрели друг на друга.
— Ничего, выберемся, — пообещал Юрьин жене и крепе прижал ее к себе. — Будет что вспомнить в старости.
РИЧАРД АДАМСОН
Я снова просматривал запись встречи с Власовым. Кроме меня самого, на встрече присутствовали Президент Содружества и главнокомандующий флотом Земли. Сам Власов присутствовал виртуально, связавшись с кабинетом Президента со своего флагмана. Он осуществил все пункты ультиматума и теперь готовился отправить нам новый ультиматум.
— Вы настаиваете на какой-то эфемерной угрозе из космоса, однако я вижу только одну непосредственную угрозу — самого вас, — сказал Президент Тод Теренс.
— В отличие от вас я обладаю некоторыми другими способностями, — ответил Власов. — Я способен распознавать настроения как одного человека, так и группы людей в целом, я говорил вам об этом год назад. Чем больше группа людей, тем больше расстояние, с которого я могу засечь ее общее настроение.
— Это недоказуемо, — заметил Теренс.
— Почему же? В данный момент вы немного растеряны, потому что склонны мне верить, но ситуация неадекватная, и вы не знаете, как на нее реагировать. Вы нуждаетесь в поддержке. Вы, Коломенский, настроены решительно и агрессивно. Вы не верите ни единому моему слову. Вы, Адамсон, всерьез озабочены проблемой, которую я из себя представляю, и трезво ищете пути ее решения. В данный момент вы чувствуете досаду. Вы, господин секретарь, больше озабочены личными проблемами, чем настоящей беседой. Вы, адмирал, единственный человек из присутствующих, который меня не боится.
Мы обеспокоенно переглянулись друг с другом.
— Вы хороший психолог, Власов, — сказал Теренс. — Однако, кроме ваших собственных субъективных ощущений, вам больше нечем доказать утверждение об угрозе из космоса.
— Мое утверждение не голословно. Ваши астрономы уже обнаружили неопознанный объект в созвездии Южного Креста, летящий в сторону Содружества. Затребуйте от них отчеты, ученые о многом вам расскажут. Я вижу немного больше, чем они со своими телескопами, и имею все основания для предположения, что это внеземная армада, настроенная по отношению к человечеству крайне враждебно. Вы хотите что-то сообщить, господин секретарь?
Президент ожидающе посмотрел на секретаря, и тот сообщил:
— Ученый мир сейчас только об этом и говорит. Астрономы обнаружили новое пылевое облако в созвездии Южного Креста, которое направляется к нам со сверхсветовой скоростью. Ученые не верят своим глазам. По их подсчетам, облако пересечет границу Содружества через год и три месяца.
— Что это за облако, вы поймете, когда просмотрите запись на диске, который передала Адамсону госпожа Юрьина. Специалисты установят, что запись не поддельная. Я уже направлял в ваш адрес эту запись, но, насколько мне известно, вы даже не удосужились ее просмотреть.
— Какое это имеет отношение к вашим преступным действиям? — холодно спросил Теренс.
— Самое прямое. Через год армада будет здесь. Что Содружество может ей противопоставить?
— Содружество имеет великолепно оснащенный флот и отлично обученную армию, — отрезал Коломенский.
— Вернее, несколько небольших флотов, не зависящих друг от друга, — поправил Власов, и адмирал стиснул челюсти. — Такой человек, как вы, может успешно противостоять врагу, но вам нечем командовать. Вы утверждаете, что имеете флот и армию, а между тем одинокий флибустьер без особого труда захватывает четыре планетарных системы — восемь государств! Мне удалось это слишком легко, адмирал.
Для адмирала это признание прозвучало как пощечина.
— Солнечной Федерации не касаются проблемы этих государств, — заметил Теренс. — К тому же они сами отказались от нашей помощи.
