Выше, чем звезды - Павел Александрович Зверев
— Тридцать-сорок кэмэ, — прикинув на глаз и сопоставив масштаб, выдал я. — Вообще не ближний свет.
— Это нам сколько, часов шесть топать? — задумчиво бросил Олег, а после, переведя взгляд на Леху, поправился. — Семь-восемь. К позднему вечеру будем. Скорее всего, это именно путь в сторону города. Но, твою ж, я не собирался задерживаться настолько! Почему вообще никто не предупредил о сроках?
— Меня тоже это беспокоит, — сморщила носик Вика. — Дома волноваться будут. Да и телефон еще не ловит. Не, нафиг такое счастье. Вернемся и свалю с этого кружка. Так вообще не делается.
И снова не дал я себе право вставить слово. Так хотелось сказать: «если» вернемся. Но что-то я наверно сгущаю краски. Ведь так? Так, батя?
«Всё херня, проверить боекомплект!» — скомандовал бы он.
Что я, собственно и решил сделать. А глядя, как все магазины из разгрузки проверяю я, подобным занялись и остальные.
— Один в заряде, четыре запасных, — мотнул я головой. — Не густо. У всех так же?
Нестройные голоса стали мне ответом. Вот чего-чего, а гранат не было. Хотя, наверно, это и вовсе смотрелось бы чересчур. И тут же себя одернул: ну-да, ну-да, калаш с пятью магазинами боевых патронов это уже нормально?
— Двигаем по маршруту, — принял решение. — Лех, ты, как по выносливости? Осилишь?
— Мы с отцом каждый сезон на охоту ходим, — пожал тот плечами. — А там трясина, буреломы, да болота. Сдюжу. Будь уж уверен.
— Лады, — кивнул я. — Идем следующим порядком. Я и Сашка — впереди. За нами, через двадцать метров Леха и девчонки. Олег, Антон и Слава — вы замыкающие. Не кучкуемся, смотрим в оба и не расслабляемся.
Молчаливые кивки и мы пошли.
Бросили прощальный взгляд на палатки, на дорогу, по которой нас привезли, да неспешно отправились по маршруту. Было не по себе, если честно. Знакомый с армейским укладом не понаслышке, к текущему положению я не мог подобрать не то что причин, даже поводов! Это ненормально. И, как сказал бы батя, там, где под слоем обыденности скрывается неправильность, тебя ждет самая глубокая задница.
— Как думаешь, в кого стрелять придется? — нарушил тишину Саня.
От былого энтузиазма не осталось и следа. Во взгляде загнанная насторожённость и беспокойство. Глаза бегают от одного края горизонта к другому, словно пытаясь найти хоть что-то, что даст ответы. Но их не было.
— Надеюсь, что ни в кого, — тихо произнес в ответ. — Иначе, долго нам такой компашкой не продержаться.
— Оптимист ты всё-таки, — проворчал друг. — «Продержаться», ага. Я вот думаю, нас в качестве жертвы приготовили. Ну, «Голодные игры», там? Типа, чтоб задобрить этих, — и тычок пальцем вверх.
— Бред не неси, — одернул его. — Давай, в реальность возвращайся. Харе в облаках витать. Мне же надо хоть на кого-то рассчитывать. А то эти тепличные мальчики и девочки особой уверенности не вызывают.
И тут дело даже не в подготовке, как таковой. Просто именно в Сашке я уверен. Уверен настолько, что без сомнений доверю ему спину. А вот остальные члены нашего, хм, отряда, к такому не располагают.
Местность труднопроходимой не была. Более того, вперед по маршруту вела, будто бы специально проложенная дорога. Да, естественного происхождения, но, тем не менее.
Через несколько километров с правой стороны практически вплотную подошел лес. Пока еще редкий, он создавал неприятное впечатление. Какой-то облезлый, что ли. А вот по левой стороне уходя в даль, протянулись котлованы. Некоторые заполненные водой, некоторые и вовсе пустые. Пить оттуда, я бы, конечно не стал. Но, раз есть они, значит, где-то должны быть и ручьи. Так что без воды остаться не должны.
Разговоров, как таковых, не было. По крайней мере между мной и Саней. Со спины то отголосок голосов доносился, но тоже, не то чтобы часто.
Где-то через час пути стало ощутимо жарко. Военная форма не располагает к проветриванию при плюс тридцати точно. А еще ведь на каждом из нас разгрузка, пусть и куце заполненная. Да берцы эти, совершенно не растоптанные. Мрак, в общем. И на кой, спрашивается, хрен, нужен был весь этот балаган?
Как-то неожиданно путь перед нами превратился, сначала в уклон, а после, и вовсе пошли такие буераки, со скальными выступами и впадинами, что ни о какой крейсерской скорости речи быть не могло. И, если для более-менее спортивно подготовленных всё это труда не вызывало, то вот Леха страдал. Ни подняться на полутораметровый уступ, ни спрыгнуть с такого же. Приходилось идти так, чтобы и он мог вырулить, а это такие зигзаги, что лишние километры наматывались с лихвой.
— Тох, мы не заблудимся? — окрик со спины заставил притормозить.
Естественно на моё распоряжение идти замыкающими, забили все. Сейчас эта кучка представляла собой ребятишек на выгуле. Тельняшки, закатанные штаны и калаши, болтающиеся за спиной, эдакой обузой.
— Нет, — крикнул в ответ. — Ориентиры по карте довольно четкие.
Слушать ответ не стал, тут же разворачиваясь и двигая дальше.
— Тох, — не выдержал Сашка. — У тебя же есть мысли по поводу всего этого, а? Зачем такое могло понадобиться?
— Нет, ну, если групп и правда несколько, — начал я, но тут же себя одернул. — Черт его знает, Сань. Слишком всё это неправильно.
— Ммм, — промычал друг, видимо пытаясь выстроить стройную речь, но только рукой махнул.
А вот я замер, тщетно пытаясь понять, что же меня насторожило. Завертел головой по сторонам, пытаясь расслоить источники звука. Приложил ладонь ко лбу, укрываясь от солнца и скользя взглядом от земли к небу, постепенно поворачивался по кругу.
— Что? — не понял Саня, так же, начиная озираться.
— Звук! — щелкнул я пальцами, когда осознал. — Слышишь? Стрекот. Будто стрекозиный шелест. Но громче.
