Мотылёк (СИ) - "Джиллиан"
— Но мы…
— Монти, ты светловолосый. Я вроде как тоже довольно отчётливо блондинистый, разве что разница в длине волос. Только ведь под повязкой не будет видно, какой у меня они длины, — отвечал Эрик, внимательно присматриваясь к тому, как Кристиан закрепляет на нём оружейную сбрую. — Оба мы с тобой одного роста. А если пиджачка своего бального не пожалеешь, так и не только люди, но и и-морги подумать не успеют, в чём разница. Пиджачишко-то шикарный свой снимай, ага?
— Но как вы хотите…
— У нас два снайпера, работающих в манере «мёртвый глаз», — пожал плечами Эрик, снова глядя на него снизу вверх, но всё с тем же хорошо ощутимым снисходительным превосходством. — Второй, точней, первый из них — это я.
— Подтверждаю, — не глядя, кивнул Дэниел, проверяющий, как затянуты ремешки на наручах. — Именно что первый.
Уиверн неопределённо оглядел обоих, помедлив, сбросил фрачный пиджак — швырнул его на пол — и снова уселся на диванчик, ссутулившись и вцепившись пальцами во взлохмаченные волосы. Правда, Лора видела, что он обеспокоен: сидел слишком напряжённо, и нервные пальцы в волосах сильно вздрагивали. Да и руки, локтями с очевидным отчаянием упёртыми в колени, выглядели слишком напряженными. Кажется, он не успокоился, даже когда понял, что ему-то не нужно будет идти с этими ненормальными. Что же его заставляло нервничать?
Лора бросила взгляд напротив, на другую стену комнаты. Там, внизу, всё так же неподвижно лежал их недавний охранник. Сейчас он выглядел затихшим. Лора старалась не думать, что, возможно, он умер. Старалась думать только об одном: доживёт ли он до появления врачей? Пусть он и из вражьего стана, но жаль и его.
Через две минуты Эрик и Дэниел встали и критически осмотрели друг друга. Кажется, Эрик исподтишка пародировал уиверна: надменно выпрямив спину и слегка шутовски выпятив живот, он прохаживался перед невольными зрителями, настолько явно дурачась, что сам же и смеялся над собой и над Дэниелом. Монти поднял глаза, смотрел-смотрел на него, а потом не выдержал:
— Эрик, вы оба сумасшедшие! Вы сознаёте это? Или вы наркоманы, для которых наркотик — адреналин! Может, опомнитесь? Вернётесь к плану с расплавленным пластиком? Он выглядит более реальным в сравнении с вашим потенциальным самоубийством!
— Хватит болтовни, Монти, — добродушно оборвал его Эрик и повернулся к нему спиной. — Закрывай мне глаза.
Мужчины-заложники с интересом посмотрели на уиверна.
— Ну? — нетерпеливо спросил Эрик.
Монти, всё ещё сидевший, исподлобья покосился на него. Провёл пальцем по одной скуле, по другой, снимая капельки пота. Наконец уиверн встал с места, вяло поднял руки с кожаной повязкой — и приложил её к своим глазам.
— Мы… подкорректируем ваш план, — медленно сказал уиверн. — Вы выведете меня — и тогда ваши руки будут свободны. И-морги не поверят, что всего два человека, выводящих третьего, могут быть опасными.
Лора, затаившись, ожидала, что Эрик будет уговаривать его остаться. Но тот, в мгновения став серьёзным, подошёл к Монти, заглянул ему в глаза и пообещал:
— Если увидим, что план срывается, вталкиваем тебя сюда же в первую очередь.
Уиверн, не отвечая, быстро соединил тесёмки повязки, плотно закрыв себе глаза. И Лоре стало страшно за него. Он не верит людям, которые придумали смертоубийственный план. Сейчас он слепым выйдет к своим давним врагам. Но, кажется, его взяли на чисто мужские игрушки — на усмешку над смертью. Его заворожили тем, о чём Лора лишь читала в книгах, но никогда в своей жизни не встречала воочию — умением пойти против самой смерти, лишь бы спасти остальных. Его взяли обаянием, если можно так выразиться, умения жертвовать собой ради других. А может, пристыдили этим умением.
Правда, Лора заметила и ещё кое-что. Обречённость. Монти заворожён, но он не поверил Эрику. А тот… Тот обернулся к толпе заложников и повёл бровью. Как ни странно — его поняли с этого лёгкого движения сразу: все быстро разошлись от входной двери — с пути возможных выстрелов извне.
Всё. Монти, с завязанными глазами, с закрученными назад руками, выдохнул и шагнул вперёд. Эрик придержал его за плечо.
— Не торопись.
Он оглянулся на Лору — глаза в глаза. Ласковым, но властным взглядом.
— Лора, спрячься. Вероника, проследи.
Сандар и Алиса быстро свернули в коврик мягкий стеклянистый пластик от двери, чтобы убрать его, и попятились.
— Монти, — услышала голос Эрика Лора из-за стены. — Перед тем как запустить корни, и-морги будут предупреждать об этом?
— Да, — глухо отозвался уиверн.
— Прекрасно. — Эрик шагнул вперёд и сам энергично замолотил в дверь. После чего приник к ней. — Эй, есть там кто-нибудь для переговоров?
В помещении, затаившем дыхание, послышался далёкий, сильно приглушённый плотно закрытой дверью голос. Напряжённо вслушиваясь, Лора расслышала:
— Чего надо?
— Я думал — это вам что-то надо, — нагло ответил Эрик. — Мы тут вам подарочек приготовили — уиверна, из-за которого вы нас здесь держите. В том же виде, что и был — с повязкой на глазах, с завязанными руками. Он вам ещё нужен?
— А… (Лора смущённо опустила глаза на нехорошее слово) он нам?
— Меняемся! Забираете этого субчика, а нас отпускаете. Как вам такой расклад?
За дверью сначала стало тихо. Во всяком случае, как ни вслушивалась Лора, она ничего не слышала. Судя по напряжённым лицам Вероники и Алисы, сидевших рядом, и до них не доносилось ни звука. Лора торопливо раздумывала, что делают там, за дверью. Наверное, бандиты-наёмники объясняют и-моргам, что предлагают заложники. И совещаются с ними. А может, и не совещаются. Может, просто передали, а теперь ждут, что скажут те, кто их нанял. И она представила, как и-морги в небольшом недоумении рассуждают между собой, что там затеяли эти странные заложники… Но Эрик прав. Они захотят иметь под рукой уиверна. Это их главная добыча. Так что…
— Эй, там! В комнате!
Приглушённый крик заставил Эрика снова приникнуть к двери. А Лора осторожно высунулась из-за угла посмотреть, как у них. Девушки, вслушивавшиеся рядом в переговоры, тоже подобрались за ней ближе к выступу стены. Отсюда всё достаточно хорошо видно, что происходит у двери. Зато чуть что — можно сразу отпрянуть за безопасную стену. Дэниел стоял, придерживая Монти за руку, заведённую за спину. В шаге от них Эрик прислушивался к самой двери.
— Что?
— Он выйдет сам?
— Ох…ли? — спокойно спросил Эрик. — Чтобы уиверн сам к и-моргам вышел? Да он уже тут перепсиховал по-страшному (выглянувшая из-за угла Лора заметила, как передёрнуло уиверна), упирается как чёрт — с трудом совладали с ним! Нет уж! Мы его выведем, а вы там делайте с ним, что хотите, только нас отпустите! Что скажете?
— Выходите! Но только без всяких штучек! Как только выведете — сразу назад! Иначе попадёте под перекрёстный огонь! Мы тут ждём вас шеренгой.
Эрик обернулся и переухмыльнулся с Дэниелом.
— Во дураки-то…
Кристиан, вставший в шаге от спины Дэниела, тихо заметил:
— Левый край беру я.
9
Ещё одна пауза, потом послышался тихий голос Эрика:
— Монти, ты хоть для виду посопротивляйся. Не поверят же…
— Попробую…
За их спинами Сандар быстро командовал мужчинами, кому куда встать. Дезориентированные в непривычной, новой для себя ситуации, кажется, мужчины-заложники с радостью восприняли тот факт, что ими кто-то командует.
— Идём.
Тихое слово в суетливых шорохах от множественного движения в помещении прозвучал почти шелестом. Но Лора машинально прижала руку к вздрогнувшему сердцу. «Пусть с вами ничего плохого не случится! Пусть всё пройдёт так, как ты задумал, Эрик!» Она ещё успела заметить, что Эрик и Дэниел просунули руки по бокам уиверна, успела вспомнить, что под рукавами их лёгких курток прячется оружие…
Секунду спустя её резко и сильно втянули за угол выступа и уложили на пол.
А ещё секунда — и Лора сама бы пригнулась от шквалистого грохота выстрелов. В свой браунинг вцепилась изо всех сил, прижав его к груди. И — зажмурилась. Крепко-крепко. Под тёплым телом кого-то из девушек, кто сильно пригибал её к полу, чтобы не дай Бог хоть одна пуля попала бы в неё, в Лору… Над ужасом и смятением мыслей витала одна отчётливая: это Эрик приказал, чтобы ни один волос с её головы!.. И почему-то эта мысль наполняла самым настоящим восторгом! Таким, что Лора еле повернула голову куда-то в сторону, чтобы только её услышали, покорно легла на пол плашмя и сквозь оружейный гром пообещала:
