Джек Макдевит - Жар-птица

– Мне не нравятся большие станции, – объяснила она, – но к нам постоянно кто-нибудь прилетает или улетает, не реже раза в неделю. Собственно, вы – третьи за последние пять дней.

Высокая и чуть сгорбленная, Мириам, казалось, слишком много времени провела в одиночестве. Позже я узнала, что она выросла на станции при силе тяжести в три десятых от стандартной. Ее мускулы не привыкли к обычной гравитации, и впоследствии у Мириам возникли проблемы при пребывании в нормальных условиях. Станция принадлежала ее родственникам, которые явно не отличались особым умом – а может, им было все равно.

– Мы ищем Терезу Урбанову, – сообщил Алекс. – Не подскажете, где она?

– Если честно, я давно ее не видела. Но она живет в Океанате. – Мириам показала нам карту. – Мы можем доставить вас на челноке на планету, но должна сказать, что это недешево. Если есть свой, советую воспользоваться им.

– Так и сделаем, – ответил Алекс. – Что это за место – Океанат?

– Он стоит на горе. Виды прекрасные. Но, несмотря на название, воды там не очень много.

– Ясно.

– Это небольшой комплекс – разумеется, популярный среди туристов. Тереза работает там: устраивает презентации, организует вечеринки и так далее.

– Похоже, место довольно оживленное.

– Ну, я бы не сказала. Правда, сейчас там есть несколько человек – любители литературы, прилетевшие ради «Филандии».

– Что за «Филандия»? – спросила я.

Алекс, обычно знающий ответы на такие глубокомысленные вопросы, решил подождать объяснений Мириам. Похоже, наше невежество ее слегка позабавило.

– Отель, где Расин Валь написал «За бортом».

Я слышала название, но понятия не имела, о чем это.

– Большой революционный роман о движении вакханалийцев.

Я опять ничего не поняла.

– Это было давно, дорогая, – пояснила Мириам. – Шестьсот лет назад. Книга, которая изменила образ действий всей цивилизации. Люди получили новый моральный кодекс и полную свободу духа.

– Делай что хочешь, пока это не вредит другим, – кивнул Алекс.

– Именно, – подтвердила Мириам. – Люди постоянно говорили о свободе, но впоследствии установили множество правил. Представьте, насколько лучше было бы жить, если бы мы руководствовались здравым смыслом, а не племенными табу, – рассмеялась она. – Ладно, хватит об этом. Тереза знает о вашем визите?

Да, Тереза знала. Мы приземлились на краю комплекса, который состоял из «Филандии», центра развлечений и полудюжины домиков, которые образовывали круг. Все они выглядели довольно грубо сработанными, что усиливало ощущение оторванности от цивилизации – как будто окружающей реальности не хватало. В действительности комплекс стоял не на горе, а на большом холме с плоской вершиной. Свалившись с нее, вы, скорее всего, не пострадали бы, но катиться пришлось бы долго. Мы увидели нескольких детей, игравших в догонялки, и молодую женщину, выходившую из домика.

Океан был виден, но на таком расстоянии он казался всего лишь далеким озером. Опустившись на площадку, мы выбрались из челнока и вошли в отель.

Тереза сидела в вестибюле, у окна, вместе с тремя мужчинами и женщиной. Увидев нас, она встала и улыбнулась.

– Чейз? Алекс? – спросила она. – Рада познакомиться. Я много о вас слышала.

За полвека Тереза не слишком постарела. У нее были черные волосы, гладкая кожа, лимонного цвета глаза; во всем облике чувствовались спокойствие и достоинство. Она представила нас членам литературной группы, сидевшим за столом. Судя по всему, те беседовали о погоде. Прежде чем делать выводы, учтите, что погода на Санусаре сильно отличается от погоды на любой из планет, откуда могли прибыть гости. Но в тот день нельзя было желать ничего лучшего: солнце и довольно теплый воздух.

– Вчера, – заметил один из туристов, – было минус сорок.

Мы присоединились к разговору. Нас спросили, чем мы зарабатываем на жизнь, не хотим ли чего-нибудь выпить. Через несколько минут Тереза извинилась перед гостями и провела нас в боковую комнату. Мы сели за стол.

– Если хотите, то, конечно, можете остаться здесь, – сказала она. – Надеюсь, вы так и поступите, но не хочу зря тратить ваше время. Чем могу помочь?

– Тереза, – сказал Алекс, – мы пытаемся выяснить обстоятельства происшествия пятидесятилетней давности. Корабль, который…

– Знаю, – ответила она.

– Вы дежурили, когда это случилось?

– Да.

– Мы видели запись и рассчитываем, что вы можете добавить что-нибудь.

– Не знаю, что еще…

– Ваш муж однажды сказал, что после того случая вы сильно изменились.

Она моргнула и улыбнулась.

– Пожалуй, в этом есть доля правды.

Снаружи, в вестибюле, кто-то включил медленную, печальную музыку. Алекс молча ждал. Тереза смотрела куда-то позади нас.

– Вы видели отредактированную запись.

– Почему ее изменили?

– Мы получили достаточно четкое изображение иллюминаторов.

Алекс наклонился вперед.

– Понятно. И что вы увидели?

– У одного из них была женщина. Похоже, она колотила по стеклу. И выглядела так, словно билась в истерике.

– Вы уверены?

– Да, уверена. – Взгляд лимонных глаз погрустнел. – Следователи все конфисковали. Позднее запись опубликовали, но эту часть вырезали.

– Вы разговаривали с ними? Со следователями?

– Разговаривал мой начальник. По его словам, они сказали, что нам все почудилось и никакой женщины не было. – Тереза покачала головой. – Мы все это видели, Алекс. Господи, мы все это видели.

Часть II

Вильянуэва

Глава 13

Будущее человечества скрыто в его прошлом.

– Зачем им было редактировать запись? – спросила я, когда мы поднялись над Океанатом.

– Все опять упирается в то, что скажет общественность, – ответил Алекс. – Мы не знаем, кто проводил расследование – «Звездный корпус» или местные. Но речь шла о женщине, попавшей в беду. Хуже того, о фотографиях этой женщины. Они понятия не имели, кто эта женщина, что это за корабль и куда он летит. Никто не сообщал о попавших в беду или пропавших кораблях. – Он посмотрел на пейзаж внизу. – Как объяснить все это взволнованной публике?

Мы возвращались домой в мрачном настроении. Алекс уткнулся в книгу и почти не разговаривал, пока мы не вышли из прыжка в родной системе. Я спросила его, готов ли он оставить Робина в покое, и услышала в ответ, что я его разочаровываю.

– Ты слишком легко сдаешься, Чейз.

– Ладно. И что дальше?

– Винтер.

– Что?

– Уильям Винтер. Друг Робина, погибший на Индикаре. Пожалуй, пора выяснить, что там произошло на самом деле.

Через два дня мы уже пересекали континент на поезде. Сойдя в Порт-Лео, мы провели ночь в отеле «Амерада». Должна признаться, я выпила лишнего и стала участницей публичного представления. Обычно я такого себе не позволяю; вероятно, ничего бы не случилось, если бы Алекс пошел в клуб вместе со мной. Но он не пошел, и я подумала, что, возможно, правы те, кто говорит: «Наслаждайся жизнью, пока можешь и пока это никому не вредит, ибо время твое не вечно». И я присоединилась к двум или трем женщинам, которые были в центре всеобщего внимания.

Утром я чувствовала себя слегка виноватой. Алекс удивился, когда я сказала, что позавтракаю у себя в номере, – мне не хотелось наткнуться на кого-нибудь из участников вечеринки. Но, судя по тому, как Алекс разговаривал со мной, он кое-что знал, хотя и воздержался от комментариев. В середине ясного, безоблачного дня мы выписались из отеля, взяли напрокат скиммер и полетели в Тараску.

Тараска расположена в гористой местности. Долины и холмы отчасти скрывает густой лес, попадается множество валунов, и над всем господствуют две высокие вершины. Самое подходящее место для тех, кто предпочел бы жить на острове или на обратной стороне Луны, если бы не ценил благ цивилизации. К тому же местные обладали неплохим архитектурным вкусом. В городке имелись несколько магазинов, два кафе, ночной клуб, церковь и здание городского совета. Редкие частные дома, разбросанные по округе, выглядели слегка претенциозно из-за башенок, куполов и арок.

Впрочем, жители городка оказались достаточно общительными. Они проводили время в кафе, ночном клубе или в гостях. Как нам рассказали, в городе устраивалось множество вечеринок; я без труда поверила в это.

Сын Уильяма Винтера, тоже Уильям, жил в трехэтажном доме с колоннами, шпилями и круглыми окнами. Тень от двух рядов салониковых деревьев падала на идеально ухоженную лужайку.

– Чем он зарабатывает на жизнь? – спросила я Алекса.

– Насколько мне известно, он просто сидит на веранде и смотрит, как растут цветы.

– Не знаешь, откуда взялись фамильные деньги?

– Были у семьи в течение нескольких поколений.

Мы начали снижаться. Искин попросил нас представиться.

– Алекс Бенедикт, – сказала я. – У нас назначена встреча с господином Винтером.