Анатолий Шинкин - Космические перевозчики
Рассказанное вождем повергло в шок. Едва обжившись, предприимчивый компьютерщик взялся создавать партию защитников природы. На планете, где люди сами являлись частью природы, брали необходимое, сторицей возвращали постоянным трудом и бережным отношением, землянин решил упорядочить природопользование методом сплошного запрета.
Вегетарианец быстренько сколотил себе команду из нескольких туповатых, крепких аборигенов. Начали защитники гонять рыбаков от водоемов, охотников из лесу, провели митинги, осуждая тоталитаризм вождя, объявили себя оппозицией. Несогласных избивали на месте.
Дальше-больше, по домам стали ходить, проверять не едят ли в семье мясо-рыбу. "Виновных" по поселку водили, позорили. Вроде бы о природе заботясь и о благе народа радея, запугали всех до последней степени; данью обложили в фонд защиты естественных ресурсов: не можешь платить золотом и камнями, работай на строительстве домов для "Лучших друзей природы".
Рыба расплодилась в водоемах и разом вымерла от недостатка кислорода, корма и жизненного пространства.
Зверье, не отстреливаемое, не отлавливаемое само себя съело, заразило и превратило леса в кладбища. Сухостой из лесов убирать перестали, – древоточцы развелись и уничтожили деревья.
Оппозиция работала сплоченно, грамотно и безнаказанно.
– Диковатые формы приняла защита природы, – я не очень удивился рассказу: на Земле апологеты различных учений подобные номера выкидывали неоднократно. – Ребята готовы убивать людей не разделяющих их любви к животным.
– Лучший способ разрушить – начать интенсивно бороться за сохранение, – философски резюмировал Леха.- Похоже, самая большая зараза на этой планете – наши земляки.
– Пусть этот постулат будет основным… на первых порах, его и надо побыстрее ликвидировать. Не живется ребятам без борьбы…
– Жизнь – это столкновение интересов и амбиций, а если и этого нет – за самку подерутся… приматы, – Леха подтвердил свои слова кивком. – Развяжут войну, выдумывая повод на ходу, а, если не выдумают, подерутся просто так – по велению сердца. Воевать будут по-любому. Увы
– А ты, по-любому, будешь философствовать, и я уже не знаю, что хуже? Серега, – я оглянулся, но моего второго пилота в доме не было. Скрылся втихомолку. – Надя, ты слушаешь, – я тронул мочку уха.
– На связи.
– Зарядите пушку и включите круговой обзор. Сереге люк не открывать. Федор.
– Слушаю, – забасил в ухе голос Федора.
– Если появится Серега, пусть померзнет у входа, до нашего возвращения. Проверь груз в кластерах.
– На предмет?
– Начальство не перебивай. Поищи, нельзя ли чем вооружить наш звездолет, но сначала проверь, заперт ли шлюзовой люк.
– Уже бегу.
– Андрей, у нас Светка сбежала, – голос Нади срывался от волнения.
– Надя, заприте люк и никого не впускайте. Похоже, наши вторые пилоты собираются угнать один из транспортов. Прямо, хоть на охраняемую платную стоянку космолет загоняй… Федор?…
Федя Боцман молчал.
– Леха, пулей на корабль, останови Серегу и Светку.
Леха с бластером наперевес рванулся к выходу, Сашка дернулся было следом, но я придержал его за плечо.
Ситуация начала принимать оттенки драматичности. Светка с Серегой решили захватить корабль, остается понять, зачем? В ухе запел скайп, и сразу зазвучал голос Лехи:
– Андрюха, здесь толпа с зелеными ленточками агрессивно митингует на предмет государственного переворота. К кораблю не пройти.
– Возвращайся. Мы выходим.
Я оглядел присутствующих: Неэль, два его брата, крепкие тридцатилетние ребята, Нэлька и Сашка, с бластером в руках.
– Пошли, – я машинально проверил "рожок" Калашникова, поставил оружие на предохранитель и забросил автомат за плечо. – Ищущий согласия, находит согласие и дружбу, ищущий драки – ее и находит.
В конце улицы гужевалось множество спин, поминутно вскидывающих кулаки вверх, в ответ на истеричные выкрики яростно искаженной усатой морды моего бывшего компьютерщика. Рядом с ним решительно оглядывались второй пилот и механик брошенного майором экипажа, не плохие, помнится, ребята, но, очевидно, прониклись "революционными" идеями амбициозного подонка. Вокруг кучковались полтора десятка плотно сбитых аборигенов, высматривали в толпе нелояльных лидеру.
– Дрю, – Нэлька настойчиво дергала меня за рукав, – они нас свергнут?
– Не напрягайся, – я приобнял ее за плечи и наклонился к лицу. – Пока цезарь сохраняет спокойствие, свалить его трудно, а твой батя образец невозмутимости.
Действительно, Неэль смотрел на беснующуюся толпу не просто спокойно, а даже равнодушно. Из-за угла дома вывернулся Леха и подбежал к нам.
– Сейчас обхохочетесь, – его черные глаза сверкали от возбуждения. – Угадайте, кто "направляющая и движущая сила" здешней революции?
– Только не надо говорить, "все беды от Земли"…
– Почти угадал. Наш генерал Иванофф. Платит и заказывает музыку, и собирается "потанцевать" в свой карман планету Приют Путника, а братья-вегетарианцы у него в шестерках. Налицо революция как частный случай всеобщего озлобления, а в каждой революции есть своя музыка – лейтмотив хаоса, или сметающего урагана.
– Заурядный "бархатной" сценарий, – Леха уже начал надоедать со своими затянутыми псевдо философскими периодами. – Проплаченные, прикормленные активисты, пользуясь пассивностью населения и толерантностью власти, создают видимость общественного мнения и, с букетом роз и ножом в кармане, предлагают правителю уступить трон. Ничего нового придумать не в состоянии: разоряют планету, берут ее за бесценок, а потом начинают стричь купоны, – я повернулся к Неэлю. – все понятно? Пожалуй, вам следует наплевать на демократию и собрать свою конницу.
Неэль кивнул и повернулся к братьям, сказал им несколько слов. Парни вскочили на своих крылатых конов и умчались вдоль улицы. Мы быстрым шагом двинулись к бунтующей общественности. Наука толпы давно изучает. В нашем случае толпа голосящих создана точно по науке.
– Алексей, припомни раздел из учебника психологии о работе с толпой.
– Обезглавить, напугать, взять под контроль, возглавить, – отчеканил Леха.
– Короче!
– Ошарашить и озадачить.
– Тебе поручаются второй пилот и механик. Алексей, здоровые ребята из охраны – твои. Только постарайся не калечить. Справишься?
– Командир! – Сашка радостно развернул плечи. – Я со всей нежностью.
– Пошли. Неэль, продумайте речь для подданных.
Толпа расступается перед решительными людьми – аксиома, мы без помех дошли до пригорка, с которого витийствовал продвинутый вегетарианец, охрана попыталась выстроиться перед ним, но стушевалась под взглядом, да еще Сашка погрозил указательным пальцем, наполовину отогнув его от пудового кулака.
Я подошел к бывшему компьютерщику, снял с плеча автомат и врезал прикладом между бегающих глаз. У меня из кармана выпал лазерный револьвер, но наклоняться за ним нельзя. Я предупреждающе поднял ладонь в сторону зароптавшей толпы. Эффект неожиданности сработал, но нужно еще подержать паузу, перенастроить революционную толпу на спокойный разговор. Одно неверное движение, и нас сомнут, растерзают.
Толпа смотрела на меня, я молча ждал наступления тишины. Краем глаза отметил, как Леха настойчиво втолковывает что-то механику и второму пилоту: начал разговор, значит, парни уже нейтрализованы, а вот охрану из аборигенов удерживает на месте только вид мощной двухметроворостой Сашкиной фигуры.
В конце улицы показалась конница, и толпа перед нами зашаталась испуганно, в задних рядах отдельные нестойкие элементы стали отделяться, старательно делая вид, мол, "шли мимо". С другой стороны показался еще один отряд.
Неэль шагнул вперед, поднял руку, горячо заговорил на мелодичном Путникском языке. Подчиняясь голосу, люди кивали в такт словам, притопывали ногами, запели вместе с ним. Я давно заметил, что люди охотно следуют за вождем, если у того за плечами реальная сила, например, две группы вооруженных всадников.
– Братка!
Я обернулся. Очухавшийся компьютерщик подобрал револьвер и, старательно целясь, раз за разом нажимал спусковой крючок.
"Насилуй свое тело и душу, жуя вершки и корешки, можешь урину пить, если надеешься, что заработаешь этим небесное блаженство, но зачем навязывать свои взгляды людям?" – я усмехнулся и пошел навстречу выстрелам.
В свое время выкинул лоха и мазилу из экипажа именно за неумение стрелять в цель. В револьвере десять зарядов. Передо мной мелькнула Нэлька, откинула челку с третьего глаза и шепнула в лицо компьютерщика:
– Сдохни, придурок; застрелись, пока патроны не кончились!
Судя по фразочке, крутые блокбастеры – основное чтиво моей сестрички. Нужно будет перенаправить ее на классическую литературу, – филолог я, блин, или где? Подчиняясь гипнотизирующему лучику, компьютерщик обреченно потянул ствол револьвера к виску и спустил курок. Первый и последний раз его выстрел попал в цель. Я взъерошил ладонью Нэлькины волосы и прижал сестренку к себе.
