Сергей Лукьяненко - Конкуренты
Мы уселись позади — я, Ленка, Бледный Лис. Ленка поерзала, устраиваясь поудобнее, потом сказала:
— Задница — она сразу разницу чует между сотворенным и сделанным…
— Это ты о чем?
— Корабли штампует Плюшка. И большую часть вещей делает там же автоматика. Это все немного чужое, не всегда то, что нужно, но удобное. А эти сани делали здесь. Из чего придется. Они, конечно, не очень комфортные, да и дизайнер рядом даже не ночевал. Но это то, что здесь нужно. Это сделано. Руками. Ты когда присмотришься, то сразу будешь понимать — где сотворенное, а где сделанное.
— Чего тут понимать, — буркнул наш пленник. — Сотворенное лучше.
— О да! — легко согласилась Лена. — Конечно! Вот только кондиционер в «Сильване» сразу сдох, когда мы туда вчетвером забрались. И так со всем — ты всегда знаешь, что можно из сотворенного выжать, а что нельзя. А то, что делают руками, всегда имеет запас.
— Ну и что с того? — спросил Бледный Лис.
— Хотя бы то, — усмехнулась Лена, — что некоторых самоуверенных сопляков в дорогих кораблях подбивают из ручного плазмомета, высунув его в люк.
Парень промолчал, только обиженного засопел.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ,
в которой я знакомлюсь с бытом жителей Нигредо
Вряд ли наш путь длился дольше получаса. В кабине было темно, только несколько приборов тускло светились на приборной доске, да за спиной, в калорифере, багрово тлели спирали. Лучи света от фар скользили по черному, искрящемуся снегу. Нас мотало из стороны в сторону — сразу стало ясно, зачем к стенам прикручены крепкие ременные петли.
Но несмотря на гул, тряску, подпекающий спину жар — и мерзнущие на стальном полу ноги, я ухитрился задремать. И проснулся от того, что шум стих, а сани неподвижны.
Оказывается, во сне я завалился на Лену и она все это время безропотно держала мою голову на коленях.
— Извини, — пробормотал я, выпрямляясь. — Это не было этим… как его… домогательством.
— Догадываюсь, — фыркнула Лена. — Храпящий мужчина может домогаться только до подушки.
— Я храпел? — поразился я. В моем представлении храп всегда был уделом толстяков и много пьющих.
— Пошли, — подтолкнула меня Лена. — Потом обсудим…
Из аэросаней уже вышли все, даже Бледного Лиса вывели и драгоценный контейнер выгрузили. Вышли и мы.
Сани стояли в пещере. Просторной — в ней стояло три таких транспорта и место еще оставалось. К неровному каменному своду были подвешены лампочки. Кабели шли прямо по стене, небрежно прихваченные стальными крюками. От внешнего мира пещеру отделяли раздвижные металлические ворота. Неплотные — в щели между створками задувал мелкий снежок.
— Просто тут у вас, — сказал я, оглядываясь. — Прямо база повстанцев на этом… как его… ну, в «Звездных войнах»…
— Хот, — сказал Роман, — Ледяную планету из пятого фильма называли Хот. Но у нас тут нет никаких снежных монстров и ездовых ящеров. Нигредо абсолютно безжизненна.
— Да и мы не повстанцы, — вставил Мастер. — Мы просто расходимся с администрацией Плюшки… по некоторым вопросам.
Кроме них в пещере было еще несколько человек — все мужчины. На нас особого внимания не обращали. Бледного Лиса увели, развязав ему, после бурных протестов, связанные за спиной руки. Тело Кости унесли. Контейнер с его таинственным содержимым — тоже.
— Ремонтная бригада выедет к «Сильване» завтра, — сказал Роман. — Начинается буран, в такую погоду мы из базы не высовываемся. Но повторюсь — вы наши гости и вы в полной безопасности.
— Кстати, если по здравом размышлении решите присоединиться — велкам! — добавил Мастер.
— Нет уж, — твердо сказала Лена. — Мне нужны мои денежки и я с Катраном возвращаюсь.
— Вас могут и шлепнуть по дороге, — напомнил Роман. — Впрочем, вам решать… Что сейчас хотите? Прогуляться по базе? Всего вам не покажем, извините, но немножко побродить можете. С сопровождающим, конечно.
— Лично я хочу есть и спать, — буркнула Лена. — И… черт возьми, здесь же можно курить?
— Конечно, — поморщился Роман.
Лена достала сигареты и с наслаждением закурила. Я тоже извлек свою пачку — мятую и отсыревшую. Но сигареты были целы.
— Можно? — спросил Мастер.
Я уже понял, что табак здесь надо экономить. Но отказывать не стал. Угостил его — и, поймав взгляд, Орду. Больше претендентов на курево не было.
— Я курил когда-то, — мрачно сказал Роман. — Не хочу втягиваться снова — табак в дефиците.
Видимо, этим принципом и руководствовалось большинство местных.
— Много вас тут? — спросил я. — Если не секрет, конечно?
— Около двухсот человек, — поколебавшись, ответил Мастер. — Какого черта, на Плюшке все равно знают…
— Мужики, а что вы с ними не поделили?
— О, сейчас начнется… — протянула Лена. — Катран, я тебе объясню сама в двух словах. Те, кто здесь собрался, считают наш мир иллюзией, компьютерным мороком, виртуальной реальностью. А те, кто базируется на Плюшке, верят, что все это всерьез.
— Это я и так понял. Но вот, скажем, атеисты и верующие на Земле тоже во взглядах на мир не сходятся, но не враждуют же…
— Ха! Еще как… — Мастер засмеялся. — Но у нас другая ситуация. Мы считаем, что виртуальность мира можно доказать. Более того — выйти из виртуальности.
— И та бандура, что вы привезли с Плюшки…
— Правильно. Служит именно для этой проверки.
— А детали я вам предложу выслушать попозже, — вступил в разговор Роман. — Завтра у нас общее собрание, на нем все будет подробно изложено.
— Упертые. — Лена докурила и втоптала окурок в снег. — Да что вы уперлись — в космосе мы, в компьютере, какая разница… Для меня если все выглядит настоящим, то оно и есть настоящее. Жрать дадите?
— Пошли, — кивнул Мастер.
Из пещеры-гаража имелось несколько выходов. Судя по всему, это была сеть естественных пещер, может быть, самым минимальным образом подвергшихся человеческому вмешательству — где-то расширили проходы, где-то спрямили, где-то пол выровняли. Мы прошли коридором (холодный камень, иногда покрытый корочкой льда, редкие тусклые лампы), вышли в еще одну, большую пещеру.
Похоже, это и было основное обиталище Ищущих.
— Вот наш центральный проспект! — торжественно сказал Мастер. Туннель выходил в пещеру где-то в метре от уровня пола, позволяя разглядеть ее во всей красе.
Минимализм человеческого муравейника потрясал. В самой высокой точке свода — метрах в десяти от пола висела метровая стеклянная сфера. Она тускло светилась, создавая вечерний сумрак. Все пространство пещеры было разгорожено невысокими, метра два, может быть, чуть больше, серыми пластиковыми стенками. Центральный «проспект» проходил через всю пещеру, от него расходились налево-направо узкие «улочки». Пространство между улочками и составляли маленькие… дома? Да нет, не дома. Комнатушки. Жилые ячейки. Одна дверь, выходящая наружу. Никаких окон. И никакого потолка.
Приватность общежития была совершенно символической. Ну, разве что жители не видели друг друга.
У начала «проспекта» стоял маленький стол, перед ним, в кресле, сидел пожилой мужчина. Лет шестидесяти, лысеющий, но с пышными усами, в мятом сером свитере и с замотанным шарфом горлом. Да уж… температура была градусов десять, не выше. Ноги мужчины были накрыты пледом — и я почему-то сразу понял, что он не может ходить.
— Привет, Палыч! — окликнул его Мастер.
— Привет, Зяма, — отозвался тот, с любопытством глядя на нас. — Как вернулись?
— Нормально вернулись. Только Костя… — Мастер не закончил.
— Печально, — без особого горя отозвался Палыч. — А это новенькие?
— Ну, не знаю, станут ли они в наши ряды. — Мастер пожал плечами. — Но пока они наши гости. Есть свободные комнаты?
— Негусто. — Палыч стал ворошить лежащие на столе бумаги. — Все съезжаются на базу…
— Ты уж постарайся, — кисло сказал Мастер. — А то мне придется отдавать им свою нору, а хотелось бы выспаться…
— Одну найду, — смилостивился Палыч. — Даже с широкой кроватью.
— Спасибо. И покушать бы ребятам. Да и я не откажусь.
— Попрошу им принести двойной паек, — кивнул Палыч.
— На каждого двойной, — мрачно сказала Лена.
Палыч внимательно ее осмотрел и кивнул, выдвигая ящик стола, заполненный бумажными бланками и карточками:
— Ладно, двойной… Держите. Ключ…
Ключ был электронным — пластиковая карточка размером с визитку. Наверное, это было проще, чем делать механический замок.
— …Талоны на душ…
Талоны на душ оказались двумя бумажками с печатью, на каждой из которых Палыч расписался и проставил в графу «время» — «5 мин», а в графу «температура» — «горяч».
— …Талоны на завтрак. Ужин принесут так. Утром пойдете завтракать вон туда. — Он махнул рукой. — Завтрак с семи до девяти утра.
