Юрий Лисецкий - Все как обычно
— Дон Петерс, у меня есть предложение о сотрудничестве. Новая жизнь, так сказать, с чистого листа.
— Рассматриваются все предложения, но хотелось бы быть нанятым всей моей командой. Мне бы решить с ситуацией предстоящей казни моих людей. Если есть возможность помочь, то и служба вам будет не за страх, а за совесть.
Я предложил ему довериться мне на слово. Идеи освобождения его подопечных есть, но любая домашняя заготовка должна иметь перчинку в виде экспромта. Иначе все поломается, а особенно ломаются планы, когда про них рассказываешь.
Позднее утро, это начало работы мэра Гиркена. Меня приняли без проволочек. Еще бы, 6 билетов на концерт дали мэру дополнительные связи в обществе, а продажа тайком перерисованной карты Алами сделала достаток еще комфортнее. Пенсий-то здесь не придумали, вот слуга народа и подпрыгивает насчет где бы урвать, как блоха на сковородке.
Меня он встретил с большой добротой на лице и искренним участием. Родня прямо, это потому, что от меня пахнет деньгами.
— Что у вас на сегодня? Я прямо жду ваших идей, они так финансово обоснованы.
— Ну, сегодня по мелочи, дон Гиркен. Вы же знаете, что дон Вогис, или уже можно сказать, преподобный Вогис, душой отдыхает, когда рассказывает о богине. Нет, он ни в коей мере не нарушает законы и правила, он не третирует и не хулит ни одну из религий, особенно почитателей бога Януса. Но все равно, согласитесь, это неловко, жить в гостинице, молиться на дому, носить дары в убогую комнатенку, вроде как ты их присвоил. Дары должны быть в храме. Вот, первый вопрос – где в городе можно купить хороший дом, недорого и быстро. Мы теряем в гостинице по золотому в день. Я думаю, что месяц сэкономленных золотых марок, может послужить хорошим вам подарком.
— Если это будет подарок за два месяца, то мы можем прямо сейчас поехать на смотрины особняка купца Абу Сина. Его судьба обошла стороной, он в одночасье потерял свой корабль и сына, затем товар на другом своем корабле. Товар был взят в долг под вексель. Вексель сейчас предъявлен к оплате, через неделю суд, и купец лишится имущества и свободы, сам или вместе с детьми.
— Едем немедленно, только решим еще два вопроса. В свете того, что преподобный Вогис решил строить приют для лишенцев, хотелось бы выкупить небольшой клочок земли в окрестностях города.
По звонку колокольчика в руках у мэра, в кабинет влетел дежурный служка на такой случай, получил команду, и уже через 15 минут на столе у мэра лежала карта окрестностей. Стыдливо замаранные прежние надписи говорили о том, что город по отношению к домену чувствует неловкость, но она быстро проходит. По карте граница города с доменом выглядела по краю гор и болота, затем линия продлевалась, оставляя за собой королевский тракт и береговую черту. Неплохо так.
— Дон Гиркен, мне бы вот тот участочек земли, возле гор. Кстати, а сколько стоят горы? Преподобный Вогис любит взбираться повыше к светилу и там молиться. Я думаю, надо уважить светлейшего.
Пятно, показанное на карте, выглядело основательным. А желание купить горы по границу с доменом ввело мэра в ступор. Земля в том месте была ни о чем, там не было воды, но там была отличная природная гавань, и предположительно в ту сторону копал тоннель дроид.
За землю не торговались. Минимальная цена на такие участки шла по 20 талеров за акр. По их меркам, это полгектара. Узкую полосу побережья длиной в три километра и шириной в два километра посчитали за 1200 акров с уплатой в казначейство города денег в сумме 2400 марок. Горы, за полученный гонорар в 50 марок, мэр хотел подарить бонусом. Но в перспективе возможного опротестования договора мы решили, что купить длину гор до болота на ширину полоски в 10 метров все-таки по закону правильнее. За 134 акра, который мы посчитали по 10 талеров за акр, я выложил еще 1340 талеров. Договор купли-продажи оформлен на дона Слава с передачей земли в бесплатное пользование преподобному Вогису для строительства приюта. И тут мне внезапно всплыла картинка сирот дома престарелых из моей новой настольной книги, учебника начинающих махинаторов под редакцией Ильфа и Петрова. Воспоминание подняло настроение на большую высоту и потраченные две с половиной тысячи марок векселями меня сильно не огорчили. Мешок со ста десятью марками мэр схоронил в тайниках кабинета со скоростью звука.
— И последний вопрос, но не самый простой.
Это я реализовывал свое обещание дону Петерсу.
— Вы же слышали слова мэтра Вогиса о пути исправления под покровительством Макоши. Человеку только надо стать под тень богини и выбрать себе судьбу. А у вас, дон Гиркен, есть балласт, бременем лежащий на скромном бюджете города. Я говорю об обитателях городской тюрьмы. За скромную денежную сумму городу и некоторый бонус лично вам, мы могли бы избавить город от воров и жуликов и направить их на путь истинный, очищая их трудом в пещерах и тоннелях горы от скверны и порчи.
Люблю понятливых людей. Этот вопрос мы отложили на следующий день. Сегодня, да прямо сейчас, мы едем смотреть дом.
Особняк купца Абу Сина органично совместил в себе жилую зону с торговыми площадками. Строился комплекс долго, постепенно охватывая освободившиеся вокруг территории. Купец докупал склады и здания, ломал или перестраивал. Теперь этот славный уголок достатка, удачно находящийся одновременно в портовой и жилой зоне города, должны поломать судебные приставы и распродать это все по кусочкам. Дело политическое, в этом разграблении в прошлом успешного купца, интерес был у многих. Но судебного решения и торгов еще не было. Самое время пристроиться на приобретение добротных вещей без очереди. Самоходный экипаж мэра управлялся специально приставленным водителем, не по чину мэру рулить этой таратайкой самому. По городу ездили одинокие мобили кустарного производства. Да кто бы их делал серийно, кстати, это идея. Серийного производства самодвижущихся средств не было. Цена такого агрегата была запредельная. Чаще всего, дорнцы или дорнчане, передвигались на двухколесных повозках, запряженными одной двуногой движущей силой. Рикша, хоть и имел другое название, выполнял ту же китайскую работу, меняя силу своего организма на мелкую денежку. Слава богу хоть до паланкинов с четырьмя мускулистыми рабами не додумались.
Дом встретил нас угрюмо, он уже чувствовал смену владельца. Хмурые слуги безропотно открыли ворота и мобиль мэра Гиркена вкатился в широкий двор с фонтаном. Особняк выглядел. Типичный проект на планете жилых зданий в окружении технических и служебных помещений. Ворота во двор имели по сторонам две монолитные двухэтажные постройки из камня, прокрытые той же серой толстой мелкой черепицей. Это торговый дом купца, в смысле – офис и склады. Во дворе стояло более элегантное здание, удачно лишенное казенщины. Конечно, это не воздушные дворцы итальянского зодчества, не та планета, и не тот климат. Но выглядел дом веселее тех проектов, на которые я натыкался по городу. На высоком каменном крыльце нас уже ждал почти бывший хозяин дома.
— Мир вам, достопочтимый купец Абу Син, — объявил Гиркен.
Купца от этих слов сморщило как от лимона.
— Мир и вам, достопочтимый мэр Гиркен.
Отдав дань показной вежливости, будущие захватчики вошли внутрь дома. Для беседы разместились в кабинете купца. Ухоженный, сделанный под вкусы хозяина, кабинет говорил о многом. Об уме, о хозяйственности, об успешности в ведении дел. Дом мне понравился, но решать вопросы о покупке надо было без Гиркена. Спасибо ему, что он меня представил хозяину дома. Остальное я сам. Переговорив с купцом о новой встрече, мы покинули жилище этого славного, но убитого горем человека.
Утром у меня была запланирована встреча с Петерсом. Я его нанимал лично для себя, пока в качестве охранника. Опережая возможные протесты бывшего командира егерской роты, руководителя, бойца и диверсанта, объяснил ему, что так меня учили. Притрется, уяснит мои требования, и эта должность будет не последняя. В деньгах, на первое время, определись в стандартном жаловании – 15 талеров в месяц с моим содержанием. С момента заключения договора и заверением у писарей городской мэрии, все равно туда идем, у меня за плечами появился молчаливый охранник, он же начальник службы разведки. Да пока он один во всех лицах.
Договор об аренде у города заключенных тюрьмы на строительные работы приюта убогих был уже оформлен, осталось вписать количество арестантов. По этому договору, преподобный Вогис брал на трудовое исправление арестантов. С выплатой городу трех талеров в месяц за каждого, с их содержанием и кормежкой. Отдельно прописан травматизм, в том числе, со смертельным исходом. Мэтр не нес ответственность за смерть и увечья, полученные работниками по неосторожности. Такой пункт давал мне широкое поле деятельности по извлечению из тюрьмы нужных мне людей.
