Мир - Арт де Строй
12.
Разбудила меня на утро, как и всегда, вошканье рядом со мной одной из крыс, ауру которой, я почувствовал сквозь сон. Крыса сидела в двух метрах от меня и старательно мыла передними лапками свою мордочку. Этот представитель рода грызунов имел темно-серый окрас и был размеров с небольшую кошку. Встретившись со мной взглядом, крыса на мгновенье замерла и, хотя могла убежать, осталась на месте, видимо, каким-то образом почувствовав мое благодушное настроение. Потянувшись до ломоты в костях, я сел и пошевелил плечами, разминая мышцы спины, затекшие от долгого лежания в одном положении. Настроение у меня было просто прекрасным. Поднявшись на ноги, я сделал короткую разминку и, окончательно сбросив с себя остатки сна, с удивлением обнаружил, что крыса так никуда и не ушла, перебравшись на одну из труб водоснабжения, с интересом поглядывая на меня.
- Че сидим? Чего ждем? - Мне всегда казалось, что дикие крысы, в отличие лабораторных или мышей, обладают зачатками интеллекта, так как выживать рядом с человеком, который не будет мириться с таким соседством, совсем не просто. О том, что у крыс было сознание, пусть и маленькое, я уже знал, и это не было для меня новостью. Крысы, как и люди, испытывали эмоции, имели социальный статус в своих стаях, общались между собой и могли оказать помощь своему сородичу, попавшему в беду. Им также мог понравиться или не понравиться один из своих сородичей, но они могли с ним сосуществовать, если он не претендовал на их место или не ущемлял их интересы. Также крысы могли разобраться между собой с применением силы или просто пообщаться, решив конфликт мирным путем. Были это сложные многокомпонентные инстинкты или проявление разума, я понять не мог, так как и люди, несмотря на свою разумность, часто следуют инстинктам, заложенным в них природой, порой сами того не осознавая.
Также в крысах меня удивляло то, что они могли чувствовать мое настроение и мысли, избегая меня в тех случаях, когда я был не в духе или хотел добыть мяса для пропитания. Довольно быстро я понял то, что чтобы добыть крысу, недостаточно тихо и осторожно двигаться по канализации. Помимо навыков скрадывания требовалось полностью менять свой эмоциональный настрой с охотничьего на мирный или благодушный. Сидя в засаде, в местах, где крысы часто пробегали, требовалось представлять, что меня вообще не существует, или мысленно сливаться с окружающим пространством. Из памяти Артема Ивановича, как сибиряка и большого любителя охоты и рыбалки, я знал, что значит охотиться и рыбачить, знал об азарте и удовлетворении после удачного выстрела, о долгом сидении на солончаках и многом другом, что составляет процесс выслеживания и добычи дичи. Сейчас я был уверен в том, что добыть крысу, без применения огнестрельного оружия, было гораздо труднее, чем завалить глухаря на весеннем току.
Крыса никогда не нападет, если будет чувствовать, что вы способны ей противостоять, она не подпустит вас близко, если у вас будет оружие. Обладая острым слухом и зрением и, находясь в своей естественной среде, она предпочтет избежать с вами схватки, как бы голодна она не была, предпочтя вашему мягкому и питательному мясу грубую оболочку энергетического кабеля. На меня нападали только крупные и сильные крысы, когда я находился в плачевном состоянии, ползая по канализации, но эти нападения сразу прекратились, как только я пошел на поправку и, самое главное, мое чувство страха перед ними прошло. Едва я начал считать, что справлюсь с любой крысой, мне пришлось заниматься их выслеживанием, так как теперь они старались меня избегать, едва я заканчивал с очередной тушей и мне требовалось свежего мясца. Голод не тетка, мне быстро пришлось освоить новый для меня вид охоты и, так как ее успешность зависела от знания особенностей поведения и реакций животного, то я с интересом наблюдал за поведением своих соседей, познавая подземный мир с их точки зрения. Сейчас я твердо знал, что крыса гораздо умнее большинства животных Земли, и приравнивал ее к лесному волку, хотя в отличие от лесного хищника, городской не впадал в ярость и не брал у города больше, чем мог съесть и унести, так как был гораздо разумней. Ни первый, ни второй не были санитарами леса или городских трущоб, так как были по своей природе хищниками, признающими только силу.
- Изучаешь мои повадки? - После моих слов крыса не убежала, поводив усами в ответ. - Задумалась о превратностях жизни грызуна или мечтаешь оказаться в моем желудке? - Усмехнулся я, мне следовало умыться, а потом позавтракать.
- Ц-с-с! - Уловив мои мысли о завтраке, грызун недовольно что-то пропищал, принюхался и остался на месте, водя усами по сторонам. Мои мысли о том, что она вряд ли сможет попасть в мой желудок, ее не обманули, так как в душе я не хотел ее убивать.
- Хочешь пообщаться? - Я, мысленно представив себя крысой, а свою руку усами, медленно вытянул руку в направлении крысы и пошевелив пальцами, имитируя движения усами грызуна. Отправив подземному жителю волну дружелюбия, я осторожно сделал пару шажков вперед. Крыса, почувствовав необычное, замерла и сделала несколько шажков назад. Стало понятно, что расстояние в полтора метра она считает предельно допустимым для общения со мной.
- Боишься? - Хмыкнул я мягким и тихим голосом и добавил. - Правильно делаешь. - Расстояние до крысы я больше сокращать не стал, а вот руку вытянул к ней на всю длину, сократив расстояние между кончиками пальцев и крысой до семидесяти сантиметров, и представил, что из руки выдвигается силовая линия.
- Ц-ц-ц-ц. - Пискнул грызун и начал медленно отступать, так как у меня из пальцев действительно начали отрастать тонкие силовые жгуты и, как показал опыт, крыса могла их видеть или, на худой конец, чувствовала.
- Не бойся. - Я представил, что дружелюбно чешу кончиками силовых линий за ушами грызуна, одновременно соприкасаясь кончиками пальцев с ее усами. - Сейчас я не голоден, хотя позавтракать бы не отказался. Можешь не переживать, крысятина меня сегодня не интересует. - Мягкие слова тихо журчали из моих уст. - Иди сюда. Дядя сегодня добрый. - Расстояние между кончиками моих силовых жгутов и головой грызуна постепенно сократилось до сорока пяти сантиметров, а крыса неожиданно для меня сделала малюсенький шажок навстречу, принюхиваясь к моей руке.
- Иди сюда. - Внезапно я понял, что "держу" крысу своим взглядом, так как тонкие энергетические лучи моих глаз и крысы соединись и окрепли, мое сознание было сильнее, я держал ситуацию в своих руках. - Интересно. Очень интересно.
- Спать, ты устала. - Я отправил мысленный посыл крысе об усталости и желании зевнуть, а потом лечь и.... крыса зевнула и легла на бетонный пол. - Как интересно. - Я медленно сделал небольшой шажок в сторону крысы и чуть наклонился вперед, в результате чего удлинившиеся силовые жгуты достали тело грызуна. - Усталость и сон.... - Сейчас крыса была в моих руках и, даже если бы она захотела, то убежать от меня не могла, так как мои силовые линии уже прошли ее ауру и коснулись энергетических структур ее сознания. - Ах, как интересно. - Я представил, как энергия сознания крысы медленно вбирается в мои силовые линии и, энергии потекла ко мне, вот только сейчас она имела не только энергетическую компоненту, но и информационную. В одно мгновение я узнал, что это самка, сколько у нее сородичей и где она обычно ищет пищу. Информация было познавательной, но совсем не интересной, поэтому я медленно "отстранился" от крысы и сделал шаг назад, разрывая с ней контакт и отводя взгляд в сторону. Крыса осталась лежать на трубе, все-таки она потеряла часть энергии, а я занялся своими делами, обдумывая результаты любопытного эксперимента.
Собрав с пола плащ, я аккуратно его свернул, после чего посмотрел на лук со стрелами и тесак, лежавший рядом со мной, когда я спал. Из вещей они были самими большими и заметными, в отличие от станера и игольника Родека, которые можно было спрятать в подсумке. Третьим по размерам был плащ, но его, в отличие от лука и тесака, можно было затолкать в подсумок Родека, где сейчас лежал игольник. По идее, тесак, лук со стрелами и игольник, как и плащ, мне были пока больше не нужны, так как плащ был старым, а сделать новые лук и тесак, при наличии упругой стали, не составляло проблем. Обдумав эту мысль, я пришел к выводу, что иду на поводу у своей жабы, упорно не желавшей расставаться со своим имуществом. Требовалось, как то договориться с этим чрезмерно запасливым зверком, на которого мои внушения почти не действовали в отличие от крыс и людей. Компромисс, в конце концов, мной был найден. Плащ, как возможная улика, мне был не нужен. От него я решил избавиться. Лук со стрелами и тесак с ножнами, я решил спрятать в этом подвале, просто засунув за одну из щитовых энергоснабжения, что я тут же и сделал. С игольником моя жаба расставаться наотрез отказалась, поэтому я его вернул назад в подсумок, после чего умылся в ближайшей луже и добил остатки мяса, оставленные на завтрак, обдумывая свои дальнейшие действия.
