Андрей Ливадный - Последний из Бессмертных
Таманцев был чужд любым играм. Его взрастила не та эмоциональная среда, которая позволила бы лгать даже в мыслях. Он прошел через сотни суровых испытаний, где любая ложь, любая наигранность в отношениях в минуты критической опасности могли обернуться гибелью…
Взгляд Флоры затягивал, словно омут.
Иван вдруг подумал, что за тридцать с лишним лет, кроме периодов кадетской влюбленности, у него не нашлось времени на настоящую любовь…
«Но уместны ли сейчас подобные мысли?
Он на иной планете, где все чуждо, и неизвестно, как обернется жизнь буквально через несколько минут, есть ли… впрочем, Фрайг побери, а кто и когда отнял у меня право быть мужчиной, смотреть на женщину не как на боевого товарища?..»
Теперь смятение поселилось и в его душе, но, в отличие от Флоры, Таманцев знал верное средство борьбы против неопределенности чувств.
Если не в состоянии разобраться в себе, сделай паузу, займись делом.
Шодан, словно угадав его мысли, сказала:
– Боюсь, ты зря тащил сюда машину. Ее не починить. Посмотри, двигательный отсек весь в дырах.
Иван оценил ее тактичную, ненавязчивую помощь.
– Сейчас посмотрим, – ответил он, поднимая искореженную крышку моторного отсека. – Водородный двигатель имеет мощную механическую защиту. Если не смогу запустить основную установку, есть ведь и альтернативная тяга. Ты давно проверяла состояние аварийных аккумуляторов?
Флора пожала плечами.
– Техническим обслуживанием у нас занимаются сервы.
Иван довольно кивнул.
– Тогда порядок. Они ребята дотошные, мелочей не упускают.
– А что за альтернативная тяга? – поинтересовалась Флора, заглядывая через его плечо в двигательный отсек.
Большинство проводов порвано, защитные кожухи исковерканы чудовищной силы ударами, на них, вокруг рваных дыр, запеклась кровь метаморфов.
– Скверно… – произнес Иван, осмотрев повреждения. – Пробита система охлаждения, водородный двигатель запускать опасно. – Он выпрямился, невольно ощутив прикосновение пряди ее волос к своей щеке.
Флора вопросительно посмотрела на него.
– Ты знакома с устройством механизмов? – спросил Таманцев, осматривая колеса. По счастью, метаморфы, искалечив кузов, не пробили ни одной покрышки.
– Только в оружии, – призналась Флора.
– Тогда слушай, попробую объяснить. – Иван приподнял машину специальным встроенным приспособлением и, сняв колесо, указал на открывшееся под ним устройство. – Это элемент электропривода. Диск колеса является его частью. Когда подается энергия, под воздействием электромагнитного поля колесо начинает вращаться. Обычно питание идет от водородного двигателя, но в любой машине предусмотрен аварийный запас энергии для каждого привода-колеса, он расположен вот тут. – Таманцев снял защитный кожух, продемонстрировав накопитель энергии. – Видишь зеленую искру индикатора?
Флора кивнула.
– Он заряжен. Нам остается только правильно соединить разорванную проводку в двигательном отсеке, и сможем двигаться.
– Откуда у тебя такие знания? – искренне удивилась Флора. – Неужели в Обитаемых Мирах не пользуются услугами технических сервов?
– Пользуются, конечно, – ответил Иван. – Но офицеры военно-космических сил проходят специальную подготовку. Нас учили не только воевать, но и полностью разбираться в различных видах техники, знать устройство машин, уметь устранять неполадки в полевых условиях.
– Наши воины не умеют ремонтировать даже собственное оружие.
– А кто занимается ремонтом? Только сервы?
– Нет, не только. Есть среди сатта избранных группа техников, они всегда находились на особом привилегированном положении. Оран, из-за которого все началось, как раз относится к их числу.
– Уважаемые люди?
– Уважаемые и порой незаменимые, – подтвердила Флора. – Но они никогда не делятся своими тайнами.
– Хорошо, что сказала. – Иван выпрямился, переходя на другую сторону машины. – Буду иметь в виду. Думаю, им не понравится, если я стану раскрывать технические секреты кому попало.
– Ты проницательный, – усмехнулась Флора. – Только среди обитателей города едва ли найдутся желающие поучиться у тебя.
– Почему?
– Всех и так все устраивает. Никто не любит перемен.
– А ты? Почему пошла в оперативники?
Флора задумалась на секунду, а потом ответила:
– Устала от однообразия. Наверное, это единственная причина. Приходит время, когда начинаешь терять вкус к жизни, понимать, что просто существуешь, без определенной цели, непонятно, зачем и почему. Многие в таком возрасте кончают самоубийством.
Иван, осматривавший механизм привода последнего, четвертого колеса, выпрямился.
– Какой смысл сводить счеты с жизнью? – Он огляделся вокруг и добавил: – Посмотри, какие просторы. Да, они опасны, но чем бесцельно существовать или накладывать на себя руки, почему не заняться их освоением?
– Не позволят сатты. Существуют определенные правила. Планета живет сама по себе, люди сами по себе. Между нами – Рубеж.
– Странные правила. Не знаешь, почему они возникли?
– Нас слишком мало, чтобы осваивать лежащие вне Рубежа просторы. Да и ни к чему – места в городе хватает всем, даже с избытком. Те, кому не по нраву монотонность существования, идут в сатт воинов или добровольно становятся оперативниками.
– А в чем различие между оперативником и воином?
– Оперативник, прежде всего, защищает интересы своего сатта, – пояснила Флора. – У воинов нет таких градаций. Они служат городу в целом.
– Как я понимаю, раньше между саттами возникали конфликты?
– Да. Но я родилась позже. О тех временах никто не любит вспоминать, так же как о периоде высадки на планету.
– Ясно… – Иван поставил на место последнее колесо, затем еще минут десять колдовал над разорванной ударами метаморфов проводкой и наконец объявил: – Все, Флора, можем ехать, если ты готова.
* * *Город был виден издалека.
Темная стена Рубежа не мешала восприятию исполинского мегаполиса – вырезанные в толще скал террасы царили над укреплениями, спускаясь к ним пологими площадками обширных, утопающих в настоящей земной зелени уровней.
Путь от места схватки с метаморфами до передовых укреплений занял около двух часов. Это время Иван и Флора, несмотря на сложность пути, провели в беседе, они, не сговариваясь, использовали каждый шанс, каждую минуту, чтобы лучше узнать друг друга, словно понимали, что вот сейчас, через несколько километров, завершится очень важный отрезок жизни, и город примет их в свои чертоги, оказывая влияние, стесняя чувства и мысли…
Конечно, все обстояло не так плохо.
По мнению Флоры, но не Ивана.
– Где мне придется остановиться? – спросил он, когда стены Рубежа начали закрывать панораму врезанного в отвесные скалы мегаполиса. – Существует какая-то процедура проверки?
– Я избавлю тебя от проверок, – ответила Флора. – Ты не из диких, так что не волнуйся. Руководство саттов поймет, ведь наши старейшины сами когда-то прилетели из космоса и пережили изменение. А остановиться ты можешь у меня, хотя не сомневаюсь, тебе сразу выделят все необходимое: и дом, и сервов, и машину… – она произнесла эти слова с грустью.
– Пожалуй, я приму твое приглашение, – неожиданно для нее согласился Иван. – Мне бы не хотелось оставаться одному, пока я не освоюсь с местными обычаями и правилами.
Сердце Флоры сжалось.
– Мой дом… – Она чувствовала, что ей не хватает дыхания. – Он очень большой. Тебе понравится в нем…
– Спасибо, Флора, – сдержанно ответил Иван, наблюдая, как приближаются, растут в размерах массивные двустворчатые ворота, резко отличающиеся от гладкой полированной фактуры камня стен. – И все же, чего мне следует ожидать? – спросил он, заметив, что подле ворот, укрепленные на стенах, на приближающуюся машину смотрят древние видеосенсоры.
– Я поручусь за тебя. Не волнуйся, – ответила Шодан, хотя чувствовалось, что ее волнение даже сильнее, чем у Таманцева.
До ворот оставалось метров двадцать, когда они с гулкой, надрывной вибрацией механизмов начали открываться.
– Ого… Похоже, нас встречает весь гарнизон, – произнесла Флора.
Действительно, на обширной площадке меж двумя каменными стенами собралось множество народа: кто-то был вооружен, кто-то, напротив, полуодет – видимо, весть о приближении искалеченной, но способной передвигаться машины облетела сатт воинов за считаные минуты.
Иван внимательно наблюдал за реакцией встречающих. Для него первые впечатления имели исключительную важность – по ним можно будет судить о сообществе воинов, защищающих город от вторжения со стороны диких территорий.
Нравы в гарнизоне, похоже, царили непринужденные. Едва машина миновала ворота, как ее тут же окружила толпа людей, кто-то приветствовал Флору, иные больше внимания уделяли машине и ее впечатляющим повреждениям, третьи, рассмотрев Ивана, невольно отступали на несколько шагов, запоздало вспоминая об оружии.
