Ловушка для Сверхновой - Евгений Артёмович Алексеев
Когда полиция стала расследовать взрыв на борту самолёта, нашла множество обрывков брошюр секты «Очищающий свет Сверхновой», а по счастливому стечению обстоятельств, видеокамера засекла человека, техника, который подсунул в самолёт неприметный саквояж с бомбой. Когда детективы схватили террориста, он тут же признался, что выполнял указание самого Гордона Макбрайда. Лидера секты арестовали, но тот на удивление легко отмёл всё обвинения от себя, и от секты. Доказал, что техник никогда не был членом организации. И смерть Кати осталась неотомщённой.
— Хорошо, Олег, я поговорю с Моргуновым.
— Отлично.
Глава 1. Дело всей жизни (Артур Никитин)
Артур Никитин
Солнечные лучи, пробиваясь сквозь высокие, от пола до потолка, окна, чертили золотистые многоугольники на полу — имитацию наборного паркета, а едва заметный запах леса, свежей листвы создавал иллюзию, что аромат издаёт именно нагретое дерево. Кабинет свой я любил, обставил по своему вкусу. Низкий диван, пара каплеобразных кресел из особого наноматериала, который помнил каждый изгиб тела, поэтому лежать, сидеть на них было невероятно удобно, словно находишься в невесомости. Цвет менялся под настроение. Сейчас — светло-голубая гамма, чтобы успокоить нервы. Хотя больше всего я любил оранжевый цвет. Цвет солнца.
На стеклянной столешнице низкого столика остывала пятая чашка крепкого кофе, источая резкий аромат. Бутерброды аккуратной стопкой лежали на белой фарфоровой тарелке. Нетронутые. Кусок в горло не лез.
— Смотри, Артур, вот это съёмка, которую сделал наш спецагент. Он проник в лагерь и смог заснять.
— Это война! — внезапно обрушился объёмный резкий звук. — Это война! Очищающий свет! Очищающий свет! — скандировала толпа. — Сверхновая несёт свет очищение! Очищение! Очиститесь, братья и сестры! Очиститесь! Спаситесь от греха!
Багровые от напряжения лица — детей, взрослых, женщин, мужчин, чёрные провалы разверстых ртов. Из которых вырывались проклятья и призывы убить всех, кто стоит на пути очистительного света. И всем надо принять его, спастись. Белые, синие, красные рубашки мужчин, платья в цветочек и горошек на женщинах.
Я подошёл ближе. Толпа словно расступилась, обволокла меня со всех сторон. Этих людей Громов готов был задушить своими руками. Я всматривался в лица, пытаясь понять, что движет ими, зачем они так кричат. И каждый звук вонзался в голову, словно раскалённый металлический штырь.
Этот человек возвышался, как валун посреди бурлящего, горного потока. Неприметный, небольшого роста, плотный, с округлыми плечами, немного сутулый, аккуратная стрижка тёмных с проседью волос. За толстыми линзами очков в чёрной анахроничной оправе — маленькие глаза неуловимого цвета. Полные губы растянула едва заметная, но совсем не злобная, улыбка. Он молчал, не двигался, лишь наблюдал. Но интуитивно каждый понимал — вот он, дирижёр, лидер. Тот, ради кого эти люди пойдут даже на казнь.
Гордон Макбрайд, лидер секты «Очищающая сила сверхновой», которая подозревалась в диверсиях на космодроме, в лабораториях. Но доказать это полиция не могла. Почему-то не могла. Полицейским не удалось схватить живым ни одного террориста — все они погибали, уничтожая себя, дело моих трудов икоманды.
Я пытался вызвать у себя отвращение, ненависть к этому человеку, но не мог. И это злило и выводило из себя ещё сильнее, чем беспомощность и бессилие перед врагом.
— Ну что, тебе всё ещё не ясно? — Громов напирал на меня.
— Ясно, сейчас обращусь к Моргунову, — сказал я.
Ждать нам пришлось долго. Но вот экран перечеркнула красная надпись — важное сообщение. Голограмма реалистично, даже слишком, отобразила широкое кожаное кресло с изящными загнутыми как лапы льва подлокотниками. И сильно немолодого мужчину, чей возраст увеличивал старомодный костюм-тройка. На первый взгляд из-за слишком крупного носа, нависавшего над роскошными усами, он производил комичное впечатление. Но стоило взглянуть ему в глаза, глубоко утопленные под косматыми бровями, становилось не по себе.
— Что у вас там произошло, Артур? — прогудел мужчина хрипловатым баритоном с едва заметным южным акцентом.
— Мы потеряли две ракеты, Модест, у другой повреждён двигатель. Разрушен цех завода шлюзовых аппаратов. Я пришлю отчёт.
Моргунов помолчал, потеребил изящного плетения цепочку, свисавшую из жилетного кармана. Покачался в кресле, подставив руку под тяжёлый, выпирающий вперёд, подбородок, изрёк:
— Насколько мы отстаём от графика?
— На два-три месяца.
— Это плохо, Артур. И вы знаете, как это плохо. Совет не доволен вашими действиями. Если так дело пойдёт, мы будем вынуждены прекратить финансирование вашего проекта. Может быть, нам лучше отдать наши деньги вашему конкуренту?
— Проект доктора Келли не имеет никаких перспектив. Вы знаете об этом.
— Да, знаю. Но знаю также, из-за чего он не имеет перспектив. Из-за вас, — Морган ткнул в мою сторону холёным указательным пальцем, на котором хищно блеснул камень в массивном перстне. — Если вы поделитесь с ним своей разработкой…
— Модест, — я едва сумел сдержать сдерживая досаду. — Даже, если я поделюсь ею, все равно это слишком опасно и нереально. Это лишь теория на самом деле. А у меня… У меня выверенный, апробированный проект!
— Вы говорили, — Моргунов откинулся в кресле, ещё раз потеребил цепочку. — И пока ещё я вам верю. Но возможно, скоро я останусь в одиночестве… И буду вынужден согласиться с мнением Совета. Вы поняли, Артур?
— Да, мне всё ясно, — проговорил я, зацепив взглядом багровое от злости лицо Олега, его нервно подрагивающие губы, тут же добавил: — Модест, у полковника Громова есть предложение. Его разведчики нашли лагерь секты. И он хочет провести там зачистку.
— Это преждевременно, — Моргунов нахмурился, нервно подёргал цепочку. — Очень преждевременно. Всё, разговор окончен.
Он не простился, лишь голограмма замерцала и растаяла, как лёгкий туман под лучами яркого утреннего солнца.
— Ну, вот видишь, Олег. Моргунов — против.
— Твою мать, Артур, мне плевать, что он против! — прорычал Громов. — Я сам это сделаю! Без его благословения!
— Если сделаешь, будешь последним идиотом.
— Я понял.
Постоял мгновение, перекатывая желваки. Грудь вздымалась и опускалась. Но потом резко развернулся и, не прощаясь, вышел, обиженно хлопнув дверью.
После ухода Олега, я ещё долго сидел, погруженный в свои мысли. И лишь резкие трели дроздов — оповещение электронного дневника, вывели меня из ступора. Перед носом повис голоэкран с расписанием дел, где недвусмысленно демонстрировалось, что я должен быть на пути к телецентр, где предстояла очередная встреча с журналистами.
Я поставил флаэр на автопилот, включив максимальную скорость, которую позволял «свободный коридор». Между стоящими мрачными стенами башнями едва не задевая крыльями, проносились летательные аппараты всех форм и
