Сумерки Бога - Александр Железняк
Вурзик посмотрел, как Ровена копается в грязи. Возможно, не будь она такой холодной сукой, он бы мог проявить чуть больше эмпатии, но, возможно, ей просто не была нужна жалость. Она хотела найти людей с первого корабля, посланного за пределы их системы и ей было совершенно наплевать на людей вокруг. Но у неё хотя бы была цель в жизни, а какая цель была у Вурзика? Дотянуть до смерти?
Вдруг в глаз исследователя что-то попало и он, смахнув несуществующую ресничку, понял, что это происходило не в его глазу, а в нескольких десятках метров впереди. Маленький кусочек грязи, обычная тёмная точка стала расширяться и превратилась в тень, которая шаг за шагом приближалась к людям. Тень шла очень быстро.
— Ты это видишь? — Вурзик едва узнал свой голос. Он смотрел на морок, не отрываясь.
— Вижу что? — Ровена даже не подняла глаз.
Вурзик не ответил. Тень остановилась в нескольких шагах от него. У неё были очертания, похожие на фигуру человека, но лишь похожие. Всё было каким-то удлинённо-поломанным и тень внутри себя двигалась, будто состояла из жидкости.
Исследователь решил, что он спит и успокоился. Этого не может быть в реальности. Все аномалии пропадают до того, как до них доберёшься, значит, и эта должна была пропасть. Он просто спит. Это всего лишь сон.
— Ты живой? — в голове прозвучал ровный и спокойный голос и Вурзик догадался, что это с ним разговаривает тень.
— Как видишь, — прежде чем ответить Вурзик снова отключил связь с Ровеной, чтобы та не мешала налаживать ему контакт, пусть даже во сне.
— Ты потребляешь наш воздух. Те, что были до тебя, дышали сквозь маски. Как она, — тень едва заметно шевельнула конечностью и указала на Ровену, тыкавшую зондом в трещины на земле. — Мы не могли с ними говорить.
Вурзик догадался, что, возможно, наваждение связано с тем, что он поднял забрало шлема. Видимо, в воздухе содержатся примеси, из-за которых у него началась галлюцинация. Теперь понятно, почему он не может проснуться, ведь обычно, когда понимаешь, что находишься во сне, разу просыпаешься, а тут этого не происходило, значит, он просто под непонятными веществами и его восприятие искажено. Всё в порядке, это всего лишь ему кажется. Скоро его организм адаптируется и морок исчезнет. Странно, правда, что не было никаких других ощущений: ни слабости, ни эйфории, ни изменения температуры тела, вообще ничего…
— Тебе нужно было, чтобы мы ходили без масок? — спросил исследователь.
— С ними вы не можете нас видеть, — пояснило видение.
— Звучит как причина. А эти аномалии? — Вурзик ткнул пальцем в место, по которому ползала Ровена. — Твоих рук дело?
— Мы открываем колодцы, — это было можно принять как «да».
— Колодцы, значит. И закрываешь их тоже ты? Каждый раз как пара подходит к новому колодцу, то он закрывается. Почему?
— С масками вы не можете нас видеть, — бесстрастно повторила тень.
— Маски, значит. В них всё дело. Выходит, ты хочешь общаться и потому посылаешь нам… открываешь колодцы? Что ты хочешь сказать этим?
— Сказать, что вы не одни, — тень вдруг стала бледнее и Вурзик испугался, что сейчас наваждение исчезнет.
— Не одни на этой планете?
— Мы и есть планета, — тень вдруг побелела, но не исчезла, а будто инвертировалась. Она стала больше в несколько раз и от её тела — той частью, которую можно было принять за туловище — отделились световые щупальца.
Исследователь сделал шаг назад и тут над местом, где должна была быть аномалия вспыхнул ослепительный факел. В динамиках затрещали помехи, а по небу побежали розовые волны от места, где они стояли. С каждой новым приливом небо набиралось красным цветом. Вдруг отчётливо стали видны звёзды, а облака разом испарились как от атомного удара…
Вурзик оглянулся на Ровену и та лежала лицом вниз шагах в пятнадцати от эпицентра. Она не шевелилась и Вурзик решил, что галлюцинация убила её.
А белая тень продолжала расти. Она была уже высотой с трёхэтажный дом. Небо приобрело адские очертания. На линии горизонта, где раньше была жёлтая гладь, вдруг поднимались чёрные шпили, с верхушек которых низвергались потоки лавы. Вурзик оглянулся кругом и увидел, что стены гор были со всех сторон. Пепельные столбы вот-вот должны были заволочь кровавые небеса. Солнце, вокруг которого крутилась эта планета, исчезло из вида. Последними источниками света на земле стала тень и открытый ею колодец.
Вурзик опустил забрало шлема, надеясь, что это поможет избавиться от наваждения, но чуда не случилось. Последним, что запомнил исследователь прежде, чем потерять сознание — это как сквозь трещины в пустыне поднимается густая тёмная жидкость, очень похожая на кровь. В неё-то Вурзик и рухнул.
— … «Белый Ориент», как слышно? «Белый Ориент», ответьте? Меня кто-нибудь слышит? — Вурзик очнулся от шума прогревающихся двигателей и бормотания Ровены в ушах. По севшему голосу было ясно, что она уже давно пытается достучаться до орбиты.
Исследователь пошевелился, тело отозвалось тяжёлой деревянной болью. Он пошевелил пальцами на всех конечностях по очереди, и это стоило ему больших усилий. Вурзик коснулся ремней на груди и увидел, что он весь измазан в грязи, которая уже успела подсохнуть.
— Что происходит? — тихо спросил он. Из-за машинного гула расслышать его никак было нельзя, но Ровена всё равно обернулась назад.
— Слава Богу, не подох… — и тут же повернулась обратно к приборной панели.
Вурзик посмотрел в боковой иллюминатор на горизонт и увидел реки лавы. Небо было затянуто дымной вуалью. Их шлюп стоял посреди чёрного болота. Стойки шасси утопали почти полностью в непонятно откуда взявшейся жиже. Двигатели продувались после того, как в них оказалась вода… Они же приземлились в пустыне…?
— Исследователь Берг, что у вас там происходит?! — в наушниках вдруг прорезался истеричный голос начальника экспедиции. — На вашем участке началось мощнейшее извержение сотен вулканов… Откуда у вас там взялись вулканы?!
— Происходит… — Ровена выдала трехэтажный мат. — Нам нужно окно для старта, «Белый Ориент», наш шлюп оказался в воде, часть топлива пришлось потратить на продув двигателей. Нас хватит только до низкой орбиты, нас сможет кто-то подхватить?
— Мы вышлем подмогу, поднимитесь насколько сможете… Бог в помощь.
— Что случилось? — Вурзик облизал губы. На них оказалась кровь.
Ровена не ответила, вместо этого она дёрнула на себя штурвал, и они оторвались от земли.
