Аромат - Ольга Васильевна Пасс
В центре управления полетами шли последние приготовления. Перепроверили траекторию, уточняли погодные условия. Корректировали последние технические вопросы. Персонал приведен в состояние готовности.
Сергей сидел в душном коридоре, его для чего-то срочно вызвали прямо с занятий, и вот он ждет уже больше часа. Вокруг ни души, неприятный горьковатый запах, похожий на запах чего-то подгоревшего и одновременно сладкого, липкий, приторный запах, такой бывает возле кабинета дантиста. От этого запаха становится еще более неуютно. В конце коридора послышались шаги. Сергей нетерпеливо заерзал на скамейке. Через минуту мимо него с безразличным видом прошли два человека в штатском, потом, наконец, вышел человек в форме и жестом приказал следовать за ним. Сергей прошел узким коридором и уже полностью окунулся в больничную атмосферу. Теперь сомнения нет, это медицинский центр и его по какой-то причине вызвали на медкомиссию. Зачем, он не знал. Но внутри нарастало чувство смешанной надежды, а вдруг его отобрали… Парень шел по коридору и уже видел себя в небе, в мечты необычной змейкой вползал запах, окутывающий все вокруг, этот запах потом часто снился в экспедиции.
Станция вышла на расчетную траекторию, шли последние часы ее жизни. Она послушно выполняла команды центра, и хотя последнее время старушка капризничала, выдавая поломку за поломкой, сейчас, словно юная, откликалась на любой сигнал с Земли.
Николай стоял в магазине, он не спеша рассматривал полки. Вокруг царство хлеба. Чего только тут не было! Булки, батоны, плюшки, крендели, бублики и сушки, а видов печенья – не счесть. Кругом запах ванили, корицы, жареного кунжута. Все это смешивается, укутывается в аромат свежего хлеба и манит. А Николай не может сделать выбор. Он хочет все и сразу, чтобы окунуться в этот аромат, впитать его, и кажется, уже только им можно насытиться. Парень неловко сделал шаг к кассе. Продавец с вызовом посмотрела на него. Он еще немного помешкал, и взял большую вязанку сушек, а через мгновенье – румяный плетеный калач с маком, словно сам, оказался в корзинке. Вот это будет отлично к чаю. Это его первое увольнение и он принесет из него друзьям угощение. Ему, парню из глубинки, попавшему в московскую булочную, этот магазин казался сказочным пряничным домиком. Даже выйдя на улицу, еще долго ощущал запах хлеба, который шлейфом шел за молодым курсантом, вызывая приятные улыбки у прохожих. Николай уже привычным чеканным шагом шел по мостовой, шел навстречу своей будущей профессии, необычной, редкой и такой «высокой». Уже у ворот казармы он увидел черные машины. Тогда он еще и подумал, что начальство приехало, следует как можно незаметней пройти вовнутрь, но мысли, никак не хотели возвращаться в строгое русло казармы, они по-прежнему витали среди сдобы, которая кокетливо напоминала о себе ароматом из сумки. Этот аромат потом часто снился в экспедиции.
Последние приготовления подошли к концу. Все настроено и ждет финальной команды. В центре управления зависла тишина. Казалось, даже привычный гул панелей исчез. Словно застыло само время.
Михаил никак не мог застегнуть непослушную куртку. Молния все время проскальзывала и расходилась. Он недовольно дергал ползунок, который с неприятным скрипом предательски выскакивал из зубчиков. От железной молнии, то ли от усилий Михаила, то ли ему просто так казалось, шел чуть сладковатый запах металла. Михаил торопился, а из-за этого замка не мог выйти, не идти же расстегнутым, не по уставу. Вдруг бегунок взвизгнул, и мерно побежал по зубцам, оставляя за собой уже реально осязаемый запах металла, сплетающийся с ровно закрытой молнией. Наконец Михаил вышел из дома. Он спешил, его срочно вызвали к командиру, а тут такая незадача, закапризничала молния, как в детстве. Вдруг Михаилу вспомнилось, что вот такая оказия всегда случалась перед чем-то важным. Вспомнилось, как еще в младшей школе перед контрольной он вот также «воевал» с молнией. Потом , уже в институте перед экзаменом, и даже перед свиданием была подобная ситуация. И вот сейчас опять. Коварная молния. И главное – этот металлический запах, запах, словно после грозы. Михаил заставил себя замедлить шаг, он спешил, но понимал, что вызов важный, и сейчас нужно успокоиться, ведь этот запах напоминал о главном, необходимо все взвесить и принять правильное решение, сделать верный шаг, и тогда все будет хорошо, обстоятельства будут на его стороне. Михаил уже с вызовом дернул молнию вниз и резко с надрывом застегнул куртку, наслаждаясь обещающим победу запахом металла. Этот аромат потом часто ему снился в экспедиции.
Стоял мартовский день, было еще морозно, но уже пахло весной. Этот едва уловимый запах навевает романтические мысли, но сейчас в центре управления полетом было не до романтики. Вышла на последний этап операция по затоплению станции, безопасному ее снижению и погребению в глубине. Последние часы ее жизни начали свой отсчет. По обшивке станции прошла едва уловимая дрожь, она, словно старая кошка, отряхивающаяся после сна, неожиданно напряглась. И если бы сейчас в ее опустевших и остывших блоках был человек, он бы ощутил, как она вздохнула, как ее окутал невидимый, почти осязаемый поток энергии. Этот поток, словно пульс, пронесся по всем стенам и, залетев в каждый уголок, собрался в центре. В такт живому сердцу стал пульсировать и уплотнятся. Для стороннего наблюдателя из космоса станция скорее бы напомнила живого зверя, чем техническое устройство. Зверя перед прыжком.
В ЦУП все было готово. Пошел обратный отсчет выхода станции на точку невозврата.
Денис, Максим, Сергей, Константин и Михаил сидели за небольшим столом, скоро должен был подойти Николай, который поехал встречать Елену.
Денис украдкой посмотрел на часы.
– Еще есть время.
– Да, еще есть немного времени.
В комнату вошел Николай.
– Простите, ребята, задержали в аэропорту.
– А где Лена?
– Сейчас будет.
В комнату зашла Лена, уже немолодая, красивая спортивно сложенная женщина.
– О, отлично, все командиры в сборе.
– Здравствуй, проходи, мы заждались.
– Так что?
– Наверное, пора.
– Давайте вспомним ее….
– Давай.
И каждый из присутствующих вспомнил какой-нибудь особенный случай, что произошел на станции. Да, именно на той международной орбитальной космической станции, что сейчас отсчитывала свои последние часы.
Станция вышла на точку невозврата, она в последний раз посмотрела в бесконечность и стала снижаться, вот уже первый рубеж в 220 километров. Внутри отсеков, словно в колонном зале, пронесся гул. Энергия
