Треск, свист, прерывистая "у" - Роман Андреевич Хворостинский
Дуке взял в руки маленький кусочек мяса на кости, усыпанный крупными кристаллами соли, поднёс ко рту, обнюхал и откусил кусочек.
-Ну, и каковы ваши впечатления? – спросил Акихико.
–Беру свои слова обратно, это невозможно есть. – Дуке заметно скривил лицо.
–Не выказывать неуважения! Они пока незнакомы с нашей мимикой, поэтому сделаем вид, что нам понравилось. Даже если будет вкусно, всем всё равно кривиться! – приказал Аль-Мансури.
У исследователей не возникло с этим указанием никаких проблем. Качеству их игры могли позавидовать лучшие актёры Земли. Вероятно, им даже не пришлось притворяться.
-Всем активно просить добавки и продолжать есть! – выдавил из себя Аль-Мансури, нисколько не скрывавший отвращения.
–Да когда же это уже кончится? – завыл Андерсон.
–Кажется, это праздничный стол для очень важных гостей. Здесь будет много блюд, но они когда-нибудь кончатся. Сколько может быть в закромах у доисторических металлургов? – пробубнел Романенко.
Когда казанки опустели, нетронутым остался лишь свёрток листьев посередине, тот самый, о котором говорил русский. Такие же листья, лежавшие возле туземцев, уже давно были съедены, и вождь стал указывать указывать на оставшиеся листья и присвистывать, не отрывая глаз от Шлегеля.
-Акихико, как отказаться? Акихико, вы уже выяснили, как они выражают отказ? – запаниковал немец.
–Пока никаких сведений. Им ещё не приходилось соглашаться или отказываться. К тому же, не факт, что у них нет специальной формулы отказа.
Шлегель стал мотать головой из стороны в сторону, пытаясь жестами изобразить отказ.
–Шлегель, нет! Даже на Земле есть народы, у кого это означает согласие! – предупредил Аль-Мансури.
Андерсон поднял руки и скрестил их перед грудью, раскрыв ладони. Вождь лишь недоумённо вытаращил на него глаза. После он снова повернулся к Шлегелю и продолжил свистеть и показывать на листья.
-Шлегель! – воскликнул Акихико – Я знаю, что делать! Дуке, приготовьтесь ретранслировать треск туземцев со скафандра Шлегеля! Шлегель, укажите рукой на листья и посвистите!
Истекающий потом от волнения и паники Шлегель указал рукой на листья и постарался свистнуть. К сожалению, он не умел свистеть.
–Акихико, я не могу! – прошептал капитан.
–Дуке, воспроизведите свист! – скомандовал Акихико.
Дуке нажал на кнопку ретрансляции, но вместо ожидаемого свиста из скафандра Шлегеля прозвучал зловещий треск. Все инопланетяне в хижине тут же стали издавать прерывистый громкий "у", закатывать головы вверх и оголять ряды белых острых зубов.
-Аль-Мансури, что происходит? Нам готовиться к самообороне? – спросил Романенко
–Нет, кажется, они смеются. Всем повторять за ними! Дуке, не забудьте записать!
Астронавты стали улюлюкать вслед за инопланетянами, закидывая головы наверх и раскрывая рты на полную.
-Клоунада… Я не хочу в этом участвовать. Запись включу, но повторять за ними не стану – высказался Дуке.
–Поддерживаю! – присоединился Андерсон.
Крайне интересный приём пищи прервал грохот камней где-то неподалёку. Следом за грохотом стал раздаваться непрерывный треск. Вождь тут же прекратил улюлюкать и выбежал наружу. Следом за ним пошли и астронавты.
-Я, конечно, очень польщён вашим согласием, Романенко, но я не шутил. Эти существа меня действительно пугают. Они такие странные, их речь такая отвратительная, их обряды такие примитивные, их блюда такие меркзие. Насколько мне известно, некоторые племена на Земле так и остались на уровне каменного века. Может это и их судьба? – рассуждал по пути Андерсон.
–Знаете, может они действительно и выглядят пугающе, но, может быть, стоит дать им шанс?
–Сколько они будут развиваться? Десять, двадцать, тридцать тысяч лет? Может ещё больше? Прежде чем они хотя бы научатся жить хоть в каком-нибудь обществе, успеют умереть от старости правнуки наших правнуков! Человек – вот, кто действительно способнее всех к развитию! Даже ваш рычащий язык звучит словно сонаты Бетховена в сравнении с этой какофонией!
–И что же вы предлагаете? – поинтересовался русский.
–А вот что – нужно их просто адаптировать, детей постараться обучить правилам мира людей, а планету сразу же приобщить к мировой экономике! Вот тогда с этого будет настоящий толк! Иначе зачем мы сюда вообще прилетали? – ответил Андерсон.
–Эдак и до колонизации недалеко… Хотя язык их действительно очень пугающий. Зачем они трещат сейчас? – задумался Романенко.
Причина непрерывного треска открылась в полукилометре к югу от поселения. В карьере случился обвал, и под камнями оказались несколько туземцев.
-Их нужно немедленно достать, мы не знаем, какой у них объём лёгких, они могут задохнуться там! – воскликнул Романенко.
–Андерсон, вызывайте техническую помощь с капсулы. – сказал Шлегель.
–Вызываю… Шлегель, эти туземцы… Они полные кретины! Они пытаются сбить технические дроны! Они скучковались вокруг посадочной капсулы и пытаются атаковать дроны! Что за дикари, как я должен их спасать?!
–Акихико, вы уже выяснили хоть что-то из их речи? – спросил Шлегель.
–Да, отчётливо ясно, что повторяющийся треск – показатель страха или отвращения. Скорее всего, это эквивалент слову "кошмар". – сообщил японец.
–Дуке, ретранслируйте запись этого звука с дронов.
Услышав знакомый треск, толпа туземцев тут же стала трескотать в ответ, расступилась в стороны и прекратила попытки сбить дроны. Дроны подоспели вовремя, и Андерсон успел раздвинуть камни и вытащить одного выжившего. Вождь тут же подхватил его на руки и стал повторять: восходящий долгий "а" и треск, снова восходящий долгий "а" и снова треск.
-Акихико, ваше мнение?
–Погодите, Шлегель. Нужно посмотреть, что будет дальше.
–Да чего ждать от этих зверей? Наверное, просто боятся. – влез Андерсон.
Раненный поднял правую руку и загнул два пальца, затем поднял левую и загнул ещё один.
-Вот видите, они даже считать нормально не умеют! – проворчал Андерсон.
–Действительно очень странная система счёта… – подтвердил Дуке.
Вождь стал указывать рукой на камни и очень яростно свистеть. На этих местах нашлись двое выживших. После вождь стал свистеть куда более вяло. На последнем месте был найден мертвец с размозженной головой. Соплеменники вокруг карьера стали синхронно трескотать.
Романенко подошёл к телу, чтобы изучить его, но туземцы не подпустили исследователя.
Опечаленное племя стало собирать с земли мелкие булыжники, не отрывая глаз от своих гостей. Один за другим
