Шёпот - Александр Мишкин Мишкин
– Да уж. Дела… – сказал Кир и подошёл в плотную к роботу, ущипнул того за талию. – В натуре, как настоящая!
– Здравствуйте. Кир. Николай.
– Чего это с ней?
– Тупит, наверное, и кажись у этой штуки даже пола нет.
– Чего?
– Ну не мужик и не баба.
– А нахера это?
– Так давай у него и спросим. Ви, почему у тебя пола нет?
– Пола? Я вас не понимаю, – ответил Ви.
– Блин, как же это… – кожа между бровями Николая сложилась буквой «W». – Гендур… грендир… курва…
– Вы хотите узнать мой гендер?
– Да!
– У меня нет гендера. Я – машина. Но в ксенобиотической форме принято называть меня тритоид.
– Как? – спросил Николай.
– Коль, может хер с ним?
– Не, интересно же. Так почему три… тритоид?
– От греческого слова «το τρίτο» – третий.
– Во! – сказал Николай. – Третий пол. Понял? Это наши чудики на Земле некоторые себя так называют. Вот откуда у меня это гендерная идентичность всплыла!
– Жесть… – сказал Кир.
– Вот тебе и жесть. Так почему ты тритоид, Ви?
– Ксенобиотическая оболочка моего корпуса обладает способностью к мимикрии, что позволяет мне воспроизводить облики людей. Тритоид – данный термин служит для моего полового определения в ксенобиотической форме. По причине антропоморфизма, а также консервативных патриархальных идей и установок, понятия андроид и гиноид использовалось по отношению к роботам, согласно принадлежности к одному из двух биологических полов. Андроид – мужчина, а гиноид – женщина. Согласно инструкции, КВ-245 социальной защиты, все роботы, обладающие способностью к мимикрии в ксенобиотической форме, должны идентифицировать себя как тритоиды. Для искоренения остатков ксенофобии, консерватизма, шовинизма, сексизма и прочих антисоциальных мыслей, и действий по отношению не только к машинам, но и к людям.
– Во! Понял?
– Херня какая-то… Зачем такие заморочки? Ну какая кому разница? – сказал Кир.
– Пойди сам спроси тех чудиков, курва… кто эти машины делает, и кто людей в космос отправляет, – сказал Николай. – Мы люди маленькие. Им виднее. Но однако интересно, что на Земле вообще делается.
– Херня какая-то на Земле делается. Совсем уже поехали со своей социальной справедливостью. Дед ещё мой помню рассказывал, как это всё появлялось. Так и помер ничего неотдуплив.
– Да-а.... Вот поэтому многие и валят. Такие, как мы, например. Дай ещё кое-чего спрошу. Ви, а как же получается, что ты ещё и сексуальный партнёр? Я вот, например, мужик нормальный, разве превращаться в женщину и удовлетворять мои потребности – это не плохо? А?
– Удовлетворение физиологической потребности в сексе происходит согласно инструкции. После проведения тестов и сбора анализов, я определяю ваше психологическое и физическое состояние, и на основании полученных данных, если вы нуждаетесь в процедуре, использую ксенобиотическую оболочку для выполнения инструкции РГ-57, согласно вашим сексуальным предпочтениям. В случае грубого обращения и не соблюдения правил по эксплуатации тритоида серии АТ-22003, в качестве приспособления для выполнения инструкции РГ-57, я имею право прекратить выполнение процедуры и отложить её на неопределённый срок. Отвечаю на Ваш вопрос: нет, не плохо. При соблюдении всех инструкций.
– Слышал? – Николай повернулся к Киру и усмехнулся.
– Но зачем всё это? Это же машина.
– На Земле считают, что если ты будешь груб с машиной, то так же будешь вести себя с человеком.
– Они там совсем с ума посходили что ли? Мы же инженеры! Старатели! Астронавты! Они нас за кого принимают? За животных?
– Мы ещё и мужчины: белые, гетеросексуальные, вымирающий вид, курва…
– Никогда не понимал этой туфты.
– Такая же история… Поэтому мы и здесь. Нет на Земле белому мужику места.
– Дык они и сюда добрались!
– Здесь тебе не Земля Кирка. В космосе всё строго, а это только лишь формальности. Не будешь ты с ней играться, как с куклой, когда захочешь. И угнетать не пожелаешь – времени не будет. Не заставят тебя тысячи гендеров учить и слова подбирать правильно. Тут всё по инструкции. Хоть это радует. Здесь всё по полочкам.
– Это да. Но какого хрена?! Обидно, что ли.
– Забудь. Это всё мелочи жизни. Давай лучше спросим, куда лететь будем. Ви, кого спасать летим?
Девушка заговорила голосом робота:
– Система Проксима Центавра. Исследовательский корабль Титан. Экипаж: старший инженер-конструктор Романова Мария Олеговна. Селезнёв Михаил Юрьевич, физик-теоретик. Получен сигнал о недееспособности экипажа. Шесть земных месяцев связь между экипажем и планетоидом отсутствует.
– Такая же херня, что и с Комаровым. Только те автоматом вернулись, а эти кажись что-то учудили.
– Нахер оно нам упало, а, Колька?
– Упало не упало, а уже не спрыгнешь. Контракт не продлят, сам знаешь. На Землю вернут. К чудикам нашим, местным, что себя собачками да котиками считают, да и хрен пойми кем ещё. Так что пердеть нам с этим товарищем, – он кивнул в сторону улыбающейся Ви, – годика полтора, не меньше.
– Жесть! – Кир подошёл к своему шкафчику и хлопнул дверкой.
– Ви, – обратился Николай к роботу, подошёл к шкафчику, достал тоненький и чёрный прямоугольник. Вернулся. – Смотри, – он показал роботу экран смартфона, на котором был изображён молодой Николай, в военной форме, обнимающий за плечо пухлого и улыбающегося мужчину в похожей одежде. – Сможешь в такого обратиться?
– Набор ксенобитических форм ограничен. Могу использовать имеющиеся конфигурации для создания примерного облика. – Закончил говорить робот и опять завибрировал. Через секунду перед мужчинами стоял пухлый здоровяк, только чуть-чуть отличавшийся от парня на фотографии. Он был немного худее.
– Это ещё кто? – спросил Кир.
– Это мой школьный друг – Егор Стриков. Вместе в лицей пошли, потом в армию. Погиб при подготовке…
– А-а, – сказал Кир. Лицо его стало мрачнее. – Покажи фотку. Ну… Похож.
– Здоро́ва, Колька! – пробасил Ви.
– Не, сейчас. Вот. – Николай включил запись. На экране смартфона появился товарищ Николая, он играл на гитаре. Мягкий баритон разлетелся по бытовке, распространяя классическую песню неизвестного автора о девчонке, что не дождалась своего солдата.
– Здоро́ва, Колька! – сказал Ви, повторил голос парня на записи.
– Один в один. Ха! – Николай похлопал по плечу старого товарища. – Егорка. Как живой… кур… – лёгкая судорога пробежала по его лицу.
– Сохранить данную конфигурацию? – сказал Ви голосом товарища.
– Нет. Стирай. Лучше не баловаться подобным. Проверить хотел, – обратился он к Киру.
Кир промолчал. Ви завибрировал и стал самим собой: чёрным, гладким, с большущими красными линзами. Николай вернулся к шкафчику.
– Здравствуйте. Кир. Николай.
– Да здоровались уже. Вот заладил…
– Видимо новый. Ещё не привык, – сказал Николай, закрывая шкафчик. – Ладно, пошли к Михалычу.
– Пошли, – сказал Кир и шлёпнул Ви ладонью по корпусу в то место, где у человека должна быть грудь. – Ты с нами?
– Да, – сказал Ви и развернулся. Зашагал к выходу так, будто в задницу ему воткнули метровый лом.
– Послушный, курва…– сказал Николай. – Я думаю, мы с ним подружимся.
– Надеюсь, – сказал Кир.
Старатели вышли из бытовки. Эхо шагов отражалось от гладких зелёных стен. Минута – и датчик движения подал сигнал отключать свет. Обозначил, что живых в бытовке больше нет.
***
Михалыч сидел за широким столом с планшетом в руках. Стол светился синим. Старатели и
