Виктор Точинов - Мёртвые звезды
Лось сидел прямо и неподвижно. Казался равнодушным, как истукан с острова Пасхи. Впрочем, он всегда таким казался: лицевые мышцы, выращенные из стволовых клеток кудесниками «Росбиосинтеза», прижились хорошо, но мимикой на эмоции своего владельца отчего-то не откликались…
Стрельцов вздохнул. И чистосердечно признался:
– Ничего не понимаю… НИ-ЧЕ-ГО.
Он действительно не понимал. Миллионы, если не миллиарды людей с замиранием сердца следили, как мелькали в нижних углах их экранов цифры – голосование получилось напряженное, замыкающая тройка участников шла, как говорится, ноздря в ноздрю… А потом те же миллионы и миллиарды видели, как сработала аварийная отстыковка: взрыв пироножей отшвырнул капсулу с проигравшей Настей от шлюза «Немезиды». Пуповина кабеля натянулась и лопнула – оборвав прощальную фразу девушки: «Прощай, мама! Я…» – фразу, сотни раз прокрученную с тех пор в эфире… И крохотная скорлупка капсулы поплыла под трагически-надрывную музыку в бескрайность космоса – уменьшаясь, уменьшаясь, уменьшаясь…
Многочисленные поклонники Чистовой обливались слезами… Долго обливались, часа три. До тех пор, пока в идущем на Центральную Европу повторе не узрели маленькую техническую накладку: финальные кадры трагедии задержались в эфире на пару секунд дольше – и в самый последний миг в углу экрана мелькнул силуэт «шаттла», догонявшего капсулу.
Тут же возликовали фанатские сайты и форумы: «Жива Настена! ЖИВА!!!»
И остальные «погибшие», как уверяли фанаты друг друга, непременно появятся на вручении приза победителю – живые, здоровые, улыбающиеся…
Насчет остальных Стрельцов не был уверен, но Насте Чистовой улыбаться в прямом эфире уже не придется. «Росбиосинтез» выращивать из стволовых клеток запасные головы пока не научился…
Там же, 15 июня 2028 года, 8:37
– Вы, золотой мой, не совсем представляете специфику подобных шоу, – проворковал Генеральный, сопроводив реплику томным взглядом.
Стрельцов украдкой поморщился. Манеры ГП не то что намекали – во весь голос вопили об ориентации, весьма далекой от традиционной. Однако самыми тщательными оперативными разработками не подтверждались и эти намеки, и эти вопли. И даже инсинуации желтой прессы не подтверждались. Чист был Генеральный Продюсер КРТ (Коммерческого Российского Телевидения), чист, аки праведник Лот посреди теле-Содома и шоу-Гоморры… Очевидно, всего лишь не хотел выглядеть белой вороной на голубятне.
– «Наши звезды», серебряный вы мой, по техническим причинам идут в эфир с небольшой задержкой.
– Ну да, пресловутые двадцать секунд… – вспомнил Стрельцов.
– Какие двадцать секунд? – капризно встрял Жоржик. – Какие двадцать секунд? У нас на монтаже и режиссуре люди работают, не роботы! Два часа, и ни центом меньше! А я, между про…
ГП одарил лучшего своего шоумена коротким взглядом, отнюдь не томным. Жоржик смолк на полуслове, словно в режиссерской кто-то дернул убирающий звук тумблер.
А затем Генеральный просветил Стрельцова и Лося, – регулярно именуя их по ходу рассказа всевозможными прилагательными, образованными от названий драгоценных и полудрагоценных минералов, металлов и сплавов.
«Попался бы ты мне в две тысячи двенадцатом, во время Большой Зачистки, – неприязненно думал Стрельцов, – показал бы я тебе „гиацинтового“ и „александритового“… У нас в кабинетах тогда олигархи плакали, как дети…»
Но под Большую Зачистку ГП не угодил, пробившись в высшие сферы уже после финансовой амнистии. И бестрепетно разливался соловьем, разъясняя нюансы нелегкой своей специфики.
Как выяснилось из слов Генерального, в четвертом туре отсеяться предстояло картофельной леди Кате Хрустовой. Именно она должна была уплыть в глубины космоса, именно ее оборванная фраза должна была воздействовать на слезные железы… Но Катя осталась в игре. Потому что некто, неведомо как проскользнув невидимкой мимо телекамер, проник в шлюз, открыл люк в капсулу Насти – и поставил точку в карьере «королевы пенной чистоты». Свинцовую точку калибра девять миллиметров, как минимум, – Стрельцов наметанным взглядом именно так оценил входное пулевое отверстие. Да и пуля непростая, разрывная, а то и мини-фугас…
– Но почему Хрустова? У нее же были относительно неплохие рейтинги? – вновь удивился Стрельцов. Лось упорно молчал.
ГП и Жоржик обменялись взглядами, исполненными превосходства, – словно два шестиклассника, умудренных знанием про это, услышали наивный вопрос первоклашки, верящего в аистов и капусту. Генеральный сделал разрешающий жест.
– Какие-такие рейтинги?! – глумливо спросил Жоржик. – Что вы знаете о рейтингах? Вы можете лишь знать, за кого отправили свою СМС-ку. Ну разве еще, за кого голосовал пяток ваших друзей и знакомых! И всё! Какой дебил вам наплел, что вопросы жизни и смерти решаются придурочным голосованием?
ГП слушал с улыбкой. И, будто невзначай, будто машинально, поглаживал два лежавших на столе листка бумаги – полчаса назад скрепленных подписями Лося и Стрельцова. В случае разглашения в любом виде информации, озвученной сейчас Жоржиком, оба следователя могли лишиться всех сбережений, квартир, прочего движимого и недвижимого имущества. После чего могли поступить в вотчину Генерального простыми охранниками – вкалывать без зарплаты, за спецодежду и трехразовое питание, вкалывать до преклонных лет, – и все равно остались бы должны КРТ астрономическую сумму.
«Жизни и смерти…» – отметил про себя Стрельцов. Значит, всё всерьёз. Значит, никаких чудесных спасений. Мчащийся на помощь «шаттл» – банальная компьютерная графика для успокоения слишком плаксивых. Пропади он пропадом, чертов Совет Европы, выдвинувший шесть лет назад сто сорок седьмое, последнее условие вхождения России в Шенгенскую зону: принятие Госдумой «Закона об эвтаназии и добровольном суициде». Приняли, никуда не делись… И всё. Никак эту скользкую парочку и прочих их подельников теперь не прихватишь. Лежат у них наверняка в сейфе полтора десятка заявлений от участников космического шоу, подписанных-заверенных, не подкопаешься: согласны, дескать, добровольно уйти из жизни…
Он снова взглянул на экран, где в стоп-кадре застыло искаженное лицо Насти. Это – суицид? Это – эвтаназия?
Лось наконец нарушил свое молчание.
– Зачем вы обратились в ФСР? Ведь Чистова никак не должна была победить – настоящие у нее рейтинги, или фальсифицированные. Слишком отставала от лидеров. На тур раньше, на тур позже, – какая разница?
– За каждый не пройденный ею тур, яхонтовый вы мой, представляемые Настей компании уже выложили громадные деньги, – проворковал Генеральный. Но затем интонация его изменилась, заговорил жёстко и твердо: – Вы даже вообразить не в состоянии, насколько громадные. Придется их возвращать – вместе с неустойками. Но главное не это. Кто-то протащил на борт «Немезиды» пистолет и играет теперь не по правилам. Участники шоу в панике, добиться от них нужного поведения перед камерами все труднее. Но и это не главное… Восемь часов назад произошла нештатная ситуация. На несколько минут отключилось электропитание – погас свет, обесточились камеры. Лишь кое-где горели крохотные аварийные лампочки… И немедленно последовало новое покушение. На сей раз стреляли в победителя. В того, кто должен был вернуться.
– И??
– Ранена… Легко… Царапина.
ГП выдержал паузу и вновь вернулся к томной манере разговора:
– Надеюсь, задача ясна, христопразовые мои? Надо немедленно прикрыть этот космический тир. Немедленно…
Глава вторая. Кое-что из жизни камикадзе
Парашют оставлен дома,
На траве аэродрома,
Даже если очень захочу – не свернуть.
Облака перевернулись,
И на лбу все жилы вздулись,
И сдавило перегрузками грудь…
А. Розенбаум, «Камикадзе»Санкт-Петербург, 15 июня 2028 года, 8:17
Водитель трейлера, лысеющий мужчина лет сорока пяти (представиться он не посчитал нужным), заметно нервничал. Причем сказать именно так – значит оценить его состояние с максимальной мягкостью. А прямо говоря – водитель дрожал, как осенний лист на ветру, и вызывал желание скормить ему какую-нибудь патентованную пилюлю, способную предотвратить неприятные кишечные неожиданности.
И я не понимал, в чем причина столь откровенного страха. В конце концов, перевозка «Пустельги» ни один из российских либо международных законов не нарушает – при наличии, разумеется, документов, подтверждающих легальное владение означенным летательным аппаратом.
Четыре же «Кадета» – нахождение коих в частной собственности законы отнюдь не приветствуют – прибывали к точке рандеву другим транспортом, и установить их под крыльями «блохи» надлежало перед самым вылетом, когда трейлер будет уже далеко.
Так отчего же паникует водитель?
Неужели Паша Пастушенко раскрыл ему все карты? Сомнительно… Глупо посвящать в подробности операции человека, роль которого сводится к доставке груза из точки А в точку Б.
