Алексей Бессонов - Мир в красном камне
– А когда вы улетаете отсюда?
– Скорее всего завтра днем.
– Как – вы не знаете точно?
– Я не лечу рейсовым. За мной должен зайти служебный корабль. А ты… Где ты остановилась?
– Я… – Ирина замялась. – Я еще не знаю.
– Быть может, я предложу тебе гостеприимство в своих апартаментах?
Девушка опустила глаза и чуть прикусила губу. Потом вскинула подбородок и внимательно посмотрела на сидящего рядом с ней мужчину. В его темных глазах поблескивали веселые искорки.
– Честно говоря, это выход, – спокойно ответила она. – С деньгами у меня туговато. Если бы не вы, не знаю, что бы я делала. Кроме билета, у меня почти ничего нет.
– Хорошо, – мягко улыбнулся Королев. – Идем.
Он бросил на столик крупную купюру и поднялся. Девушка тоже встала, оправляя на себе красивое шелковое платье.
– А вы привыкли к легким победам, – заметила она, выходя вслед за ним из бара. – Как на это смотрит ваша жена?
– А ты совсем не та дурочка, под которую играешь, – парировал генерал, взмахнув густой гривой темно-русых волос, которые свободно лежали на его плечах. – А что касается жены, то не беспокойся. Моя жена умерла шесть лет назад.
Спустившись в лифте на нижние палубы, они пересели в капсулу внутренних перемещений, которая привезла их в сектор супердорогих апартаментов класса «люкс».
Королев подошел к высокой деревянной двери и сунул в прорезь замка прозрачную карточку-ключ. Дверь распахнулась, и девушка ступила на мягкий ковер цвета темной меди. Обстановка номера вполне соответствовала его цене: кожано-деревянная мебель, мохнатые ковры на полах, затянутые дорогой тяжелой тканью стены.
– Ты, наверное, хочешь есть? – спросил Королев. – Не говори «нет», я сам вижу, что хочешь. Одну минуту, я сейчас распоряжусь. Посиди пока здесь…
Он появился спустя три минуты, переодетый в легкий светлый пиджак и белые брюки.
– Ужин готов. Идем в гостиную…
– Между прочим, я впервые ужинаю с настоящим генералом, – кокетливо улыбнулась она, садясь за стол.
– Ну, генералов в Империи немало… – Королев раскупорил бутылку виски и налил две рюмки. – Ешь, ешь. Не надо стесняться, я, в общем-то, простой парень, и смутить меня трудно. Что до моего титула, то я на нем женился.
– Давайте выпьем, – неожиданно предложила девушка. – Потому что теперь я начала смущаться…
– Обращайся ко мне на «ты», – предложил Королев, чокаясь. – Терпеть не могу это «выканье», особенно по-русски. Я тебе что, начальник? Подчиненных у меня и так хватает.
– Сколько тебе лет, Александр?
– Сорок восемь.
– Сорок восемь? Я не дала бы и сорока. В юности ты, наверное, был красавцем?
– Ну это уж не мне судить. Да и вообще… юность моя прошла не самым веселым образом. Много было всякого. И хорошего, и не очень.
– У тебя есть дети?
– Да, сын и две дочери. Сын в этом году получил лейтенантские погоны. В мое время это происходило на три года раньше… мне было семнадцать, когда я стал офицером. И чего только не было за эти тридцать лет…
– Вы, наверное, не думали тогда, что станете генералом? – спросила Ирина. – Ой, прости… ты не думал?
– Я вообще не думал, что доживу до таких лет, – усмехнулся Королев, снова наполнив рюмки. – Мы долго не живем.
– А сын – он тоже в СБ?
– Да… я думаю, что он не видел для себя иного пути. Я с детства готовил его к судьбе воина, никем, кроме офицера, он стать не мог. Моральный аспект здесь важнее боевой подготовки. Человек, который с молоком матери впитал такие понятия, как верность долгу, самоотречение во имя Империи… ему будет проще стать настоящим солдатом, чем другим его сверстникам. И он им станет. Уже сегодня я вижу в нем сталь… настоящую имперскую сталь. Именно такие люди сегодня нужны нашему миру. Им принадлежит будущее.
– Ты тоже считаешь, что новая война неизбежна?
– Мне очень хотелось бы верить, что войны не будет… но увы. Впрочем, у нас еще есть время, и, может быть, они не рискнут ввязываться в заранее проигрышную игру.
– Неужели они не понимают?
– Это вопрос из серии «почему мы не можем с ними договориться». Не можем. Те, кого мы привыкли называть негуманоидами, мыслят совсем иначе, они вообще – другие. Они не в состоянии контролировать свою рождаемость, им постоянно нужны новые территории. У них абсолютно неадекватное мышление, и любая встреча с ними неизменно заканчивается поединком.
– Ты с ними сталкивался?
– Не раз. Много моих друзей пало в этих сражениях… я сам бывал на грани.
– На грани?..
– Да, а за гранью – вечность. Это ощущение, оно иногда приходит… ты стоишь на лезвии ножа, любой шаг – это уже все, тьма.
– И тебя это не пугало?
Королев негромко рассмеялся.
– Я привык. Человек привыкает ко всему, у нас очень хорошая видовая приспособляемость, слыхала?
– Не представляю, как можно привыкнуть к постоянному риску. Какие нервы это выдержат?
– Подготовленные, – улыбнулся генерал. – Почему, ты думаешь, даже в десантных академиях учат целых восемь лет? Чему можно учить восемь лет? Вот этому – умению владеть собой, чтобы всегда и везде владеть ситуацией. Задание должно быть выполнено с минимальными потерями, иначе какой смысл заваривать кашу? В наше время не бывает двух-трехлетних войн, войны могут длиться десятилетиями, и если воюющая сторона не сможет обеспечить низкий уровень потерь, ей придется капитулировать, даже имея полные склады и арсеналы – воевать-то будет некому! А капитуляция в нашем случае означает гибель расы – и все.
Ирина отодвинула тарелку, взяла сигарету.
– Ты, наверное, очень любишь своего сына?
– Если человек не любит своих детей, ему не стоило их заводить. Дети – это продолжение тебя, это ты, живущий в другом времени. Это имя, наконец. Не зря ведь древние выше всего ставили необходимость продолжения рода. В моей среде распространено чисто клановое мышление, четкое разделение на своих и чужих. А род – это и есть клан, пусть и на более примитивном уровне.
– Получается, вы воюете друг с другом?
– Что ты? – удивился Королев. – Шутишь? Разумеется, нет. Разделение на кланы у нас означает разделение обязанностей, сфер влияния, если хочешь. Но воевать друг с другом? Это нелепо. Мы делаем одно дело – мы храним Империю от бед, зачастую погибая при этом. Здесь не может быть никакого соперничества. Просто свой продвигается в том направлении, которое указывает ему клан, а у чужака – своя стезя, и делить тут нечего, все было поделено еще до меня.
– И ты, получается, всю жизнь четко следовал чьим-то указаниям?
– Я ношу погоны, Ира. Правда, во времена моей молодости СБ еще не была такой закрытой и не имела такой мощи, как сейчас. Служба безопасности изменилась тогда, когда Империю захлестнул вал изощренных преступлений, с которыми не могла справиться цивильная судебная машина. Впрочем, все это было закономерно, мне как профессионалу суть явления была ясна с самого начала… В человеческом обществе всегда существует определенный процент высокоодаренных людей, темперамент которых требует постоянного риска, постоянной смены декораций, – причем сами они могут об этом и не догадываться. Раньше, когда Империя имела многочисленные вооруженные силы, эти люди составляли элиту ВКС и десантных сил, из них получались самые дерзкие и талантливые офицеры, легендарные имперские рыцари, перед которыми трепетала вся Галактика… возможно, я выражаюсь несколько высокопарно, но это было именно так. А потом начались повальные сокращения, и этим людям стало просто некуда деться. Социум продолжал исправно производить воителей, но лишь немногим удавалось осуществить свое предназначение. Остальные же ринулись кто куда – кто в гангстеры, кто в пираты. Ну и началось. Наверное, тебе неинтересны мои рассуждения?
– Почему же, – задумчиво ответила девушка. – Наоборот… я ведь все это видела, знаете ли.
– Знаю, – усмехнулся Королев. – Пожизненный контракт?
Ирина едва не выронила сигарету.
– Как вы узнали? – спросила она заплетающимся языком.
Королев встал со стула, обошел стол и положил руки на дрожащие плечи девушки.
– Не надо меня бояться, – мягко проронил он. – Или ты считаешь, что имперский легион-генерал станет сражаться с беглой проституткой? Это даже анекдотично, не так ли? Если тебе посчастливилось бежать – это твое дело.
– Не надо меня так называть, – твердо произнесла Ирина. – В этом нет моей вины.
– Ну-ну, – тонкие пальцы генерала коснулись ее шеи, – не сердись на меня. Ты из Портленда?
– Да… я убила своего хозяина. Я не могла больше… у меня не было сил.
– Будь проклят этот гадючник!.. Когда-нибудь я доберусь и до него. А не я – так мой сын.
– Твой сын… ему двадцать лет, да? И у него есть все – семья, титул, богатство, меч имперского офицера… а у меня в двадцать лет нет абсолютно ничего.
Она погасила в пепельнице сигарету и порывисто поднялась. Генерал Королев спокойно стоял перед ней, сложив руки на груди, и глаза его показались Ирине необычайно старыми, словно грустная мудрость целых столетий светилась в них неярким коричневым пламенем. Чуть вьющиеся мягкие темные локоны лежали на его скулах, оттеняя и делая более резким и без того острое, с запавшими щеками лицо моложавого генерала. Ирина вздохнула и прижалась щекой к его мускулистому плечу. Руки Королева сомкнулись на ее талии. Она вздрогнула и обняла его, чувствуя, как слабеют ноги и вспыхивает лицо.
