Занесла нелегкая - Ach
Загрузил тела, находящиеся в отключке в кузов грузовика, пришлось самому таскать, дроида то я тоже оставил в челноке, вещи, в том числе и винтовки скинул в кабину, завел с четвертого проворота кривым стартером двигатель, развернулся, едва не застряв в кустах, но с раскачки выбрался, и покатил обратно.
Там грузовик загнал в кусты, видно его конечно, но не издалека, перегрузил тела и вещи в подогнанный челнок и полетел наведаться к своему знакомцу Михаилу, узнать, как так получилось, что один из переданных ему браслетов оказался в кармане одного из напавших на меня. Заодно и узнать, что там с моим заказом на продукты.
Парализованные тела выгрузил в кустах недалеко от лесной дороги в нее ведущей, челнок загнал на ранее облюбованное место в гуще бурелома, и прихватив один из вещмешков, куда ссыпал всю обнаруженную при нападавших ювелирку, вооружившись, наконец, в придачу к станнеру еще и игольниками, а то гуляю тут как на курортной планете, одевшись в местную одежду поверх комбеза, и рассовав по карманам хранившиеся в кабине челноке изделия из золота и серебра собственного изготовления, направился к селу.
Идти тут было с полкилометра, поэтому даже устать не успел. Боль в боку нейросеть убрала, а вот дыру в комбезе мне убрать нечем, так и придется ходить с дырой, хорошо, что тут пока низких температур нет. Нет, у меня, конечно, есть еще несколько комбезов в запасе имеется, но такими темпами их не напасешься.
Возле избы меня встретил хмурый Михаил, поздоровались, он нехотя позвал в дом, было заметно, что он сильно недоволен. В доме спросил его как дела с моим заказом, он ответил, что все подготовил и может передать. Выложил перед ним ранее оговоренный остаток оплаты, отчего он стал немного менее мрачным. Жена его в этот раз к нам не вышла.
Михаил сам поставил чайник на печь, вынул их шкафчика бутыль с мутноватой жидкостью, стаканы, нарезал сала, хлеба, и предложил выпить за удачное завершение нашей торговли. Пить мутную жидкость я отказался, сообщив, что мне доктора запретили, была у меня в освоенной базе такая отмазка, предложил поучаствовать чаем, попросив его сильно не греть. Получил свой стакан чаю, накрыл кусок хлеба тонкой полоской сала и употребил, весьма недурное сочетание получилось. Михаил замахнул свой стакан с жидкостью одним глотком.
После чего я достал вещмешок, высыпал из него на скатерть перед нами всю изъятую ювелирку и спросил, знакомо ли ему что-нибудь из этого.
Михаил помрачнел еще больше, чем раньше, но отобрал и отодвинул в сторону браслет, кольцо и сережки, сказав, что точно его жены, он ей дарил, а остальные вещи скорее всего принадлежат его односельчанам и жителям соседнего села, которых недавно обобрали «лесные», а если точнее, то местные бандиты. Его в этот день в селе не было, ездил по нашим делам в соседний городок и все произошло без него, поэтому только по приезду вчера все и узнал. Заехали в село группой в восемь налетчиков, согнали в кучу мужиков и баб, избили, нескольких баб изнасиловали, его жене повезло, только отпинали, потому что не хотела свои украшения отдавать, дура. Все были вооружены винтовками, из-за чего мужики побоялись дергаться. Собрали со всего села что было ценного, взяли запас продовольствия, без оплаты, конечно же, погрузили на телегу и уехали. Жена его после полученных побоев второй день в спальне отлеживается, он то ее никогда не бил, непривычная.
Я предложил позвать односельчан для опознания украшений, а также кого-нибудь из тех, кто точно сможет опознать налетчиков, он послал сына оббежать по домам, и вскоре возле дома собралась гудящая группа человек в сорок.
Михаил вынес из бани лавку, постелил на нее кусок ткани и на ткань пересыпал оставшиеся украшения, организовав очередь согласно нумерации домов. Сельчане подходили, высматривали свои вещи, забирали и отходили в сторону. Выяснилось, что многого не хватало, но и около трети вещей осталось невостребованными, Михаил пообещал съездить в соседнее село, предложить опознать оставшееся там.
Дождавшись, пока люди разойдутся, я уточнил, присутствовал ли при нападении на село его брат, у того были заплывшими оба глаза, так что догадаться было не сложно, после чего повел их обоих прогуляться к оставленным в кустах парализованным бандитам. Брат Михаила опознал всех троих, а Михаил спросил, что с ними и узнав, что все трое живы, но без сознания, попросил передать их ему. Мне эти бандиты были не нужны, поэтому порекомендовав их сдать властям, я согласился, на что получил хмурый хмык и кивок. После чего я сказал, что теперь жду их здесь с ранее оговоренным продовольствием, а после их ухода еще раз оглушил всех троих бандитов из станнера, для надежности, теперь они точно очнутся не скоро.
Через полчаса из-за поворота показалась телега, влекомая местной живой тягловой силой — разноцветной лошадью. Братья быстро поскидали с телеги продовольствие, связали и загрузили моих нападавших, поблагодарили за все и поехали на телеге, но не в сторону села, а куда-то дальше по дороге, видимо решили не задерживаться со сдачей бандитов властям.
Я же, поручив дроиду таскать все полученное в челнок, остался присматривать за своим новообретенным имуществом.
Глава 30
Скорее всего это мой последний визит в это село на долгое время. Скоро германские войска доберутся уже и досюда.
На сегодня я уже накатался, предварительных данных нейросеть получила достаточно, да и ну их, такие покатушки, когда каждый мимо проходящий в тебя норовит стрельнуть, поэтому перенеся все новые запасы на челнок я решил собираться домой. Незаметно день пролетел, уже скоро вечер, а я еще не отдыхал. Забрал свою тренировочную полуторку и полетел на базу, где загнал грузовик в подземный ангар, сам же, раздевшись, осмотрел бок, но не увидев там даже царапины, лишь наливающийся синяк. Наступило время отдыха, и я на очередные несколько часов отправился в медкапсулу.
Выбравшись из нее, внимательно осмотрел комбез. Впечатление, что пуля, прорвав его, сплющилась в стороны, остановленная спереди моим голым телом. Посмотрел данные своего нахождения в медкапсуле, оставшиеся в ее искине после моего последнего посещения, а также просмотрел данные и за несколько предыдущих посещений, но мои показатели были совершенно обычные, никаких изменений, все в пределах нормы. Посторонних имплантов, кроме тех, о которых я знал, или каких-либо еще лишних предметов в моем организме медкапсула не обнаружила.
Выгрузил данные искина по окружающей обстановке, сегодня людей придется забирать уже километрах в пятидесяти от вчерашнего места, причем буквально таская их из-под носа у расположившихся на отдых германских войсковых частей, зато и перевозить можно на гораздо более короткое расстояние, в этот раз доставлять их планирую в места не перед, а за Минском.
Испытываю при всем при этом ощущение какой-то практической бесполезности своих действий, от которой опускаются руки, так как понимаю, что с одной стороны многие из переброшенных мною ранее так и не успеют уйти дальше вглубь своей территории, но тут даже если пару десятков с каждого дня переброски прорвутся и уйдут, то мои помощь не была напрасной, с другой, подавляющее большинство выживших вырастут с детства одурманенные ядом советской пропаганды, и мало кто из них будет способен критически оценивать прошлое и настоящее своей страны, поэтому будут своими собственными руками и делами продолжать воспроизводить основополагающие причины проблем в своей стране. Но тут тоже как сложится, как тут говорят — как Бог на душу положит, хотя в этой стране про Бога забыли уже давно, от чего периодически возникает мысль, а не потому ли тут у них все эти проблемы.
В каждой группе оставляю записку, чтобы они продолжали двигаться не останавливаясь, пока не попадут за Урал. Места там климатически похуже, чем здесь, но там у них будут шансы выжить.
За сегодня сделал двенадцать более коротких рейсов, но устал от них еще больше, чем от длинных, приходилось лавировать между местами нахождения людей, концентрация людей на площади возросла. В предпоследнем рейсе нашел брошенного в одиночестве совсем мелкого пацана с оторванной рукой, в котором еле теплилась жизнь, прицепил свободную аптечку, которая купировала ранение и решил пока забрать его с собой,
