10 лет спустя - Имран Муса оглы Магеррамов
– А нам долго еще лететь?
– Около суток.
– Хорошо. Спасибо за то, что Вы для нас сделали.
– Не стоит благодарностей. – Сказал голос, после чего в комнате воцарилась тишина. Я так и не поняла, кто со мной разговаривал, но я была почти уверена, что в комнате никого не было, кроме нас. Возможно, мне казалось, что я общалась с ним речью, и все это происходило в моей голове, но факт был фактом – кроме нас в этой комнате никого не было.
Через пару минут проснулась Марго, а чуть позже – Виктория. Мы оделись, поделились переживаниями и мыслями по поводу происходящего и отправились на смотровую площадку. Есть нам не хотелось, разговаривать с инопланетными существами, мыслящими более серьезными категориями, чем мы, тоже, нам было нужно умиротворение и покой. Его-то мы и пытались найти, поднявшись на лифте на смотровую площадку, где были установлены гигантские панорамные окна, через которые открывался прекрасный вид на соседние планеты, звезды и спутники.
Однако, этот вид лишь нагонял депрессию. Мы понимали, что находимся далеко от дома, с моим мужем неизвестно что произошло, как и со всей Землей, от которой мы все больше удалялись с каждой секундой полета на этом корабле. В какой-то момент я пустила слезу:
– Мама, ты плачешь? – Спросила Марго.
– Да. – Ответила я.
– Из-за папы?
– Да, крошка.
– Но мы ведь вернемся за ним?
– Обязательно, звездочка. – Поддержала меня Виктория, стоявшая рядом и не сводившая глаз с космической панорамы. – Почему это все происходит с нами? – спросила девушка.
– Может, потому что мы это заслужили? – Сказала я.
– Интересно, чем? – Спросила Марго.
– Наверное, тем, что мы не умеем обращаться с тем, что нам неведомо. Постоянно гоняемся за личной наживой, местом под солнцем, при этом не понимая, насколько мы ничтожны.
– Марта, Вы нагоняете тоску. – Сказала Виктория. – Смотрите на это под другим углом. Мы живы, здоровы, летим в безопасное место.
– Да, но…
– Вы хотели, чтобы вместо меня с Вами был Ваш муж?
– Нет, что ты, не смей так думать. Я рада, что ты с нами. Я просто волнуюсь за него. Я хотела, чтобы он был с нами, да, но не вместо тебя.
– Я понимаю. – Кажется, она обиделась. Она пошла к лифту, бросив через плечо. – Если понадоблюсь, Вы знаете, где я.
– Давай. – Сказала я. – Не принимай мои слова на свой счет.
Войдя в лифт, она натянуто улыбнулась:
– Что Вы, все нормально. – Она выбрала этаж, после чего двери кабины захлопнулись, и мы остались одни на смотровой площадке. Кажется, это все надолго.
Дорогой, любимый, если ты еще жив, знай, мы любим тебя. Пожалуйста, выберись оттуда живым. Умоляю…
ОТДЕЛ 3
Кабинет директора Отдела 3, вечер 24 июля
В этой коробке оказался груз, который должен был доставить особый рейс с поста слежения рядом с Теотиуаканом, Мехико. Рядом с постом была высажена агент Вероника со своим оператором и переоборудованным для оперативной работы на контору фургоном.
Груз представлял собой большую сферу из неизвестного материала. Сфера была идеальной, без каких-либо шероховатостей. Внутри сферы постоянно возникали электрические разряды, а ее поверхность переливалась разными цветами.
Поначалу я думал, что коробка пуста, уж больной легкой она была. Сфера была помещена в опилки, чтобы избежать повреждений при транспортировке. Рядом с грузом лежала записка:
«Найдено в провале рядом с Теотиуканом. Это своеобразный носитель знаний о Фантомах. Материал сферы не радиоактивен, никаких излучений не производит. Воздействует на электроприборы и другие устройства, не экранированные от импульсов. Прикоснитесь к сфере и узнаете все. Это безопасно».
Вот, почему комплекс оказался обесточен. Это сделала сфера, но кто ее принес? На камеру никто не засветился, Виктория, работавшая на посту, никого не заметила, на наш аэродром никто не приземлился, мне никто не доложил о том, что груз прибыл. Как это понимать?
Судя по всему, мне ничего не оставалось, кроме как прикоснуться к этому артефакту. Я медленно встал с кресла и пошел к коробке.
Внезапно я заметил длинные тени у двери. Существ было пятеро. Они смотрели на меня сквозь матовое стекло.
Я бросил беглый взгляд на монитор камеры. Он ничего не фиксировал, но я ясно видел их за дверью. Тут в моей голове зазвучали голоса:
– Ты не достоин наших знаний.
– Верни это нам.
– Это не твое.
– Раз уж Вы так переживаете за эту штуку, значит, там действительно что-то серьезное, да? – Я взял на себя смелость заговорить с ними.
– Верни нам сферу.
– И что мне за это будет?
– Мы вернем тебе твою мать.
– Чушь! Моя мать погибла 10 лет назад. Сгорела заживо. Перестаньте пудрить мне мозги. Лучше верните всех, кого Вы похитили сегодня.
– Не смей нам указывать!
– Да? А то что?
– Ты шутишь с тем, что тебе неведомо, человек. Отдай нам сферу, и мы уйдем.
– Черта лысого!
Внезапно я начал испытывать дикую головную боль. Боль сопровождалась сильным звоном в ушах. Я опустился в кресло и стал массировать виски, но это не помогло – боль все усиливалась и усиливалась. Не было сомнений – это делали они:
– Я тоже кое-что могу, ублюдки! – Я произвел импульс, но они и с места не сдвинулись. В наказание за мое упрямство они усилили воздействие на мой мозг:
– Ты слаб, человек. Ты только на половину торус. Мы все о тебе знаем. – Тут сквозь стекло двери я увидел яростный блеск их желтых глаз. Видимо они начинали светиться во время таких вот контактов.
– Прекратите, или я уничтожу сферу! – Я уже лежал на полу и корчился от боли, но все же я нашел в себе силы поднять пистолет и навести его на коробку. – Я…считаю…до трех.
– Ты этого не сделаешь. – Внезапно моя рука перестала меня слушаться и приставила пистолет к моему виску. – Не вынуждай нас. Твоя смерть нам не нужна.
– Да, пошли Вы! – Ответил я, осознав, что для меня все уже было кончено. Мне не помог импульс, поскольку они были инфернальными сущностями – он просто прошел сквозь них, не причинив им вреда. Выброс имел бы такие же последствия. Они все равно бы убили меня.
– Прости, человек, но ты слишком упрям. – Было последнее, что я слышал.
Видимо, они заставили меня нажать на спуск, а, видимо, я уже давно перешагнул болевой порог и умер или потерял сознание. В моих глазах все померкло, боль прекратилась, и я резко почувствовал нахлынувшее тепло. Будто я лежал на
