Андрэ Нортон - Странствующий по Вуру
Нужная дверь… Я вспомнил, что она говорила о своих ощущениях, когда пыталась проникнуть в прошлое цепочки. За этой дверью оказалось нечто, что она не смогла понять. Такое… может вести к безумию. И я решил, что, если только возможно, не разрешу ей больше прикасаться к цепочке. На этот раз она нашла в себе силы отбросить ее раньше, чем ею овладел хаос, рожденный этой вещью в сознании. Но стремление к знаниям может привести ее ко второй попытке, и тогда она может не оказаться так сильна или удачлива.
Глава 8
Роща Вура действительно лежала в тени Чащобы. Меня удивило, что поселенцы, зная зловещие свойства этого грозного леса, тем не менее устроились так близко к непостижимой загадке. А может, когда основывали этот поселок, Чащоба не считалась такой опасной, людям казалось, что они могут ее выжечь или выкорчевать, изменить землю, как они неоднократно это делали на других планетах.
К тому же после того, как поселок опустел, Чащоба могла разрастись, но в таком случае это исключение из правила. Потому что тщательные наблюдения за прошлые годы показали, что Чащоба остается на месте, она не разрастается летом, не сокращается в периоды засухи или в сильные морозы – таковы обычные чередования времен года на этой планете.
Поселенцы не подозревали об опасности Чащобы, и поселок был расположен в очень удобном месте. Здесь сходятся две реки, образуя широкий Хальб, который уходит на юго-восток. Одна река течет с северо-запада, другая – непосредственно с северных гор и единственная, насколько мне известно, прорывается сквозь Чащобу.
Речная торговля развивалась бы оживленно – если бы планам поселенцев было суждено осуществиться. Неиссякающий источник воды в периоды засухи – очень ценная вещь. Поселок был расположен в треугольнике между двумя реками непосредственно перед их слиянием.
У реки, текущей с запада, быстрое течение и очень чистая вода. У второй течение медленней, а вода коричневая и непрозрачная. Я вспомнил бронированную тварь, которая во время бури наткнулась на наш фургон, и решил, что не стану переходить эту реку вброд, какой бы мелкой она ни была.
К счастью, нам не нужно было углубляться в то, что могло оказаться речной западней. Когда-то через реку перекинули мост. Его построили из камня, который добывали в каменоломнях в горах. Из этого же камня были стены построек города. Мост сохранился плохо, но мы могли по нему перейти реку.
Несмотря на то, что Роща Вура густо заросла той же самой ядовитой растительностью, я видел, что поселок гораздо больше Мунго. И старше – по меньшей мере на десять лет. Честолюбивые первопоселенцы предполагали, что это будет центр равнинных земель – потому так его и назвали.
Гары опять не соглашались подойти ближе, они остановились. А мы с Илло подошли к омываемым водой камням, которые когда-то были мостом. Несмотря на больший размер, поселок представлял собой ту же картину разрушений и растительности, как и то поселение, в котором я родился. Илло разглядывала его, а я внимательно смотрел на нее.
– Ничего не вспоминаешь? – Я не мог сдержать вопрос: девушка хмурилась, словно пыталась уловить какое-то воспоминание на самом краю сознания.
Она не ответила, только покачала головой, но принялась действовать целеустремленно. Развязала свой мешок, порылась в его содержимом и извлекла кожаную сумку, которую я уже видел: из нее она достала мазь, которая принесла мне облегчение от ожогов ядовитым соком. Открыла сумку, сунула в нее два пальца и принялась смазывать лицо и руки. Закончив, посмотрела на меня.
– Это предохранит нас от подобного тому, что было в Мунго Тауне…
Предохранит … нас? Значит, она ждет, что я пойду с ней в Рощу Вура. Секунду-две я хотел ей отказать, но передумал. Слишком возбуждено было любопытство. Найдем ли мы здесь следы такой же бойни?
Я натирал открытые участки тела мазью со странным, но приятным запахом. Волдыри уже зажили, на их месте виднелись только красноватые пятна.
Свой мешок я оставил рядом с ее и проверил инструменты на поясе. У меня с собой танглер и станнер, оба со свежими зарядами, длинный нож, загадочная цепочка в кармане, фонарик. Впрочем, фонарик вряд ли понадобится: сейчас середина дня, и мы не должны задержаться надолго. Да, все, что необходимо странствующему, у меня под рукой.
Сняв поклажу с гаров, мы сложили ее напротив остатков моста и отправились взглянуть, что может находиться в городе. Илло шла впереди. Я еще только устанавливал канистры с водой рядом с остальной поклажей, как она уже двинулась по мосту, и я не успел ее остановить.
Она легко и ловко перешагивала с одного камня на другой; дважды ей пришлось перепрыгивать через промежутки между камнями. Коричневая вода внизу казалась маслянистой, словно это не вода, а сок каких-то вредных растений. Я внимательно смотрел, как переходит девушка, прежде чем переходить самому. Ни на поверхности воды, ни под ней никакого движения. Но между камней вполне может скрываться такое чудовище, как то, что напало на наш фургон. Поэтому я стоял со станнером в руке, настороженно ожидая малейшего движения, пока Илло не оказалась на другой стороне. Как целительница, она не носила никакого оружия – отказалась взять второй станнер, и на поясе у нее только нож с длинным лезвием – рабочий инструмент целительницы и путника. Но он бесполезен против бронированного чешуйчатого чудовища.
Перейдя реку, она повернулась, и я сразу ступил на первый камень: не хотел, чтобы она подумала, будто я оставляю ее одну. Некоторые камни оказались неустойчивыми, и я пожалел, что не прихватил веревку. Она осталась среди поклажи. Нам нужно было связаться этой веревкой: если один упадет в воду, второй сможет вытащить.
Как чаще всего бывает после дурных предчувствий, мы без всяких затруднений прошли в Рощу Вура. Мост переходил непосредственно в то, что когда-то было главной улицей города, и здесь незнакомой растительности было мало. Мы ножами прорубили тропу, обнаружив, что стена растительности неширокая, а за ней – открытое пространство.
– Цветы! – Я показал туда, где они росли в садах, которые когда-то отделяли один дом от другого.
Как и в Мунго, яркие цветки казались языками пламени вечного, но невидимого огня. Но… они оставались неподвижными. Не двигались, пока мы не пошли дальше. Я схватил Илло за руку и задержал.
– Посмотри на них!
Они уже не неподвижны. Напротив, раскачивались, кланялись, поворачивали лепестки в разные стороны. У меня появилось неприятное ощущение, что они живы – жизнью, которую я не могу понять, что они пытаются вырвать корни из земли и наброситься на нас.
– Они чувствуют нас… – Девушка говорила негромко и не пыталась вырвать руку. – Это правда: они чувствуют наше присутствие.
Но на открытом пространстве главной дороги не было ни одного цветка. Конечно, думать о том, что они могут на нас напасть – это детский страх. Растение на такое не способно – я по крайней мере не могу в это поверить.
– Но кто они? – продолжала девушка. – Часовые, стражники?..
Она сделал движение, как будто собиралась уйти с середины дороги, подойти поближе к этим ярким извивающимся цветам. Я удержал ее.
– Не знаю, кто они – но чувствую, что лучше держаться от них подальше.
– Наверно, ты прав, – согласилась она.
И снова, приближаясь к центру города, мы видели, что здесь разрушений меньше. Дома целы, но на их серых стенах зеленые пятна растительности, как будто их осквернила какая-то плесень или грибок. Ибо эта растительность злая. Я был в этом так же уверен, как в самом себе. Гнилая, хотя гниль не видна глазу. Как будто питается разложением.
Неожиданно Илло остановилась, повернулась и посмотрела на дом справа. Он ничем не отличался от тех, что мы миновали, – те же самые стены в пятнах, те же кивающие, извивающиеся цветы.
– В чем дело?
– Это… не… – Она прижала ладонь ко лбу. – На мгновение, всего лишь на мгновение я подумала… Но не смогла удержать мысль. Нет, не могу вспомнить. – Голос ее звучал высоко, и в нем слышалось отчаяние.
Вероятно, следовало предложить войти в дом и осмотреть его. Может, это был ее дом… Но я не мог заставить себя или позволить ей пересечь участок, где росли цветы, чтобы добраться до дверного проема.
Мы пошли дальше. Шли медленно, и я уверен, что она, как и я, прислушивалась, держа в напряжении чувства…
Как и в Мунго Тауне, дорога привела нас к центру, где располагался зал собраний. В отличие от того небольшого поселка, здесь по одну сторону от ратуши располагался ряд киосков. Я видел груды глиняной посуды, тюки сгнивших тканей – различные товары, теперь полуразложившиеся, но ясно показывавшие, что, когда разразилась катастрофа, был базарный день, может, даже ярмарка, на которую собрались продавцы с нижнего течения реки.
Усыпанная гравием площадь перед залом пуста – ряда скелетов нет. Я облегченно вздохнул. Возможно, судя по тому, что отец никогда не рассказывал о подобных находках, да и здесь нет следов смерти, Мунго оказался исключением и по общему состоянию не похож на другие покинутые поселения.
