Василий Орехов - Миссия невыполнима
– А вот этим прикрой лицо, – Казим изящным жестом подал ей еще один черный платок. – От переносицы и ниже. Нельзя, чтобы охранники созерцали твою красоту.
– Ты-то меня вообще голой видел, – вяло огрызнулась она, на мгновение снова превратившись в ту юную стерву, которая приехала сегодня в стриптиз-бар Салеха.
Похититель величественно проигнорировал ее дерзкую реплику и, дождавшись, когда она с грехом пополам разберется с узким платьем, распахнул задний борт фургончика настежь.
– Ступай за мной, женщина, и не вздумай капризничать.
Выбравшись из машины, она оказалась во внутреннем дворе какого-то огромного двухэтажного особняка. На обширной лужайке в живописном беспорядке были разбросаны беседки, небольшие фонтаны и ухоженные плодовые деревья. Ступать босиком по аккуратно подстриженному газону было неимоверно приятно.
Охранники оказались расставлены по периметру внутреннего двора чрезвычайно грамотно, Дженнифер не могла не оценить опыта местного начальника охраны. Это только кажется, что на лужайке полно укрытий, на самом деле в какую сторону ни дернись – непременно окажешься на линии огня одного, а скорее пары охранников. Это в чье же логово ее занесло? Изображая подавленную и сломленную неженку-кяфирку, на самом деле она мысленно прикидывала, кому бы из ее заочных знакомцев мог принадлежать такой дом.
Казим неторопливо, даже не оглядываясь, двинулся к крыльцу – он был абсолютно уверен, что деморализованная джамиля последует за ним. Дженнифер не стала его разочаровывать. Подол темного одеяния был слишком узким, и шагать в нем широко, как в шортах, не представлялось возможным – только униженно семенить. Чертыхнувшись про себя, мисс О’Хара так и поступила.
– Ну и что теперь? – срывающимся голосом спросила она в невозмутимую спину Казима. – Это элитный бордель, да? Вы меня будете продавать всяким толстосумам?..
– Что за глупые фантазии, – безмятежно отозвался тот, не поворачиваясь. – Ты теперь достойная женщина, младшая супруга эфенди Абу-Фараха, да не укоротится никогда его благородная тень.
– А этот самый Абу-Фарах – он моего желания спросил? – угрюмо поинтересовалась девушка.
Казим фыркнул:
– Гюльнара, какие желания могут быть у жены правоверного? Единственным твоим желанием должно быть желание угодить супругу. Запомни это, если не хочешь, чтобы тебя часто наказывали.
– Супругу, значит, – продолжала нудить Дженнифер. – Хорошо… Когда же свадебная церемония?
– Она уже была, – заявил Казим. – Когда досточтимый Абу-Фарах изъявил желание обладать тобой, ваше бракосочетание уже состоялось на небесах. И поверь мне, господин проявил невероятное милосердие, благосклонно приняв такую недостойную женщину, которая до этого плясала голой на потеху мужчинам.
– Понятно, – уныло резюмировала мисс О’Хара. – Он взял меня в наложницы.
– Ты все переводишь в пошлость. Это неприемлемо. Следи за своим языком, если не хочешь, чтобы тебя часто наказывали.
В доме Казим первым делом отвел ее в медицинский блок, где вежливая смуглая женщина-доктор, трогательно смущаясь, подвергла ее всевозможным исследованиям и экспресс-тестам при помощи больничного диагноста, взяла анализы и через полчаса мучений отпустила, сделав заключение, что девушка абсолютно чиста, никаких инфекций и болезней, кроме залеченных травм и переломов, не обнаружено. Насчет травм О’Хара немного тревожилась, но Казим не обратил на них внимания, похоже сочтя, что это производственные повреждения часто падающей с шеста неловкой стриптизерши, которая еще вдобавок наверняка жила у себя на родине в каком-нибудь беспокойном районе.
Затем толстяк отконвоировал ее по коридору с высокими сводчатыми потолками. На боку у него торчала кобура разрядника, так что Дженнифер вполне могла завладеть его оружием и покинуть здание, оставив за собой несколько бесчувственных тел и пару-другую трупов, однако это, безусловно, было бы плохое начало. Сейчас следовало думать о деле, а не о баловстве.
В стенах коридора периодически попадались двери. Казим остановился возле одной из них, отпер ключом и сделал короткий приглашающий жест:
– Прошу.
Просторная гостиная была богато убрана шелками и бархатом, у дальней стены стояли широкий восточный диван и два кресла, за ними виднелись двери в спальню и ванную комнату. На стене мерцал головизор, совмещенный с терминалом. Не удержавшись, Дженнифер присвистнула: на тюремную камеру эти роскошные апартаменты были похожи меньше всего.
– Именно так, – самодовольно усмехнулся Казим, словно окружающая шикарная обстановка была его рук делом. – Господин Абу-Фарах заботится о своих женщинах. Он хочет, чтобы вы ни в чем не испытывали недостатка.
– Какой заботливый, – сквозь зубы процедила девушка.
– Да, именно так, – повторил Казим, высокомерно скрестив руки на груди. – Эти покои принадлежат тебе. А теперь прими душ, Гюльнара, и я отведу тебя к твоим новым подругам.
О’Хара направилась к ванной, надсмотрщик двинулся следом.
В дверях она гневно обернулась:
– Будешь смотреть, как я моюсь?!
– Едва ли я увижу что-либо новое, – лениво заметил он, однако от двери все же отошел и расположился на одном из кресел. – И поспеши, дерзкая юница, у меня сегодня еще много дел. Эти тряпки больше не надевай – в шкафу тебя ждет богатое платье.
Наскоро ополоснувшись с обнаруженным на полочке ароматным гелем для душа, мисс О’Хара вышла из ванной в клубах пара, от подмышек до колен замотанная в мохнатое банное полотенце. Не обращая внимания на соглядатая, прошла к высокому шкафу-купе, решительно сдвинула в сторону зеркальную створку и принялась копаться внутри.
В отделении для белья обнаружилось именно то, что и должно было обнаружиться, – набор белья. В основном это оказались широкие серые трусы из мохнатой ткани, больше похожие на не слишком короткие шорты. Правда, в соседнем отделении сиротливо лежали одинокие красные трусики-стринги, которые, по-видимому, наложнице полагалось надевать, только когда ее решит посетить хозяин. Ни секунды не раздумывая, Дженнифер натянула стринги и продолжила вдумчивое изучение шкафов.
В отделении для верхней одежды висели четыре действительно красивых платья в восточном стиле, какие-то совершенно уродливые кофточки и накидки, пара богато украшенных шалей, бесформенные мохнатые рейтузики непонятного назначения и эффектный домашний халат. Дженнифер выбрала одно из платьев, скинула полотенце и натянула одежду через голову. К ее удивлению, платье по местным меркам оказалось довольно открытым – без паранджи и хиджаба, с относительно глубоким вырезом и короткими рукавами.
– Красавица, – удовлетворенно констатировал поднявшийся с кресла Казим. Хмыкнув, он одернул на девушке платье, заставив ее возмущенно ойкнуть. – Немного топорщится, но не беда. Для начала неплохо, а завтра мы пригласим портниху, которая сошьет тебе наряды точно по мерке…
Он снова вывел ее в коридор и запер за ней дверь.
– Это твое, Гюльнара, – произнес он, протягивая ей ключ. – Если хочешь, можешь запирать свою комнату. Только учти: это средство от любопытных подружек, но не от меня и не от господина.
Безразлично пожав плечами, О’Хара взяла ключ, и Казим потащил ее дальше по коридору.
– В таком виде разрешено показываться только на женской половине дома, – на ходу он продолжал первичный инструктаж по технике безопасности. – Если ты осмелишься выйти за пределы женской половины с непокрытым лицом, руками или ногами, тебя очень серьезно накажут.
Коридор повернул еще раз и вывел их в широкую рекреацию. Этот зал, как и все прочие помещения виллы, тоже был отделан с чрезмерной, вычурной восточной роскошью. По углам потолок тонул в искусной драпировке из драгоценного черного атласа с Вагриуса, поглощавшего свет утопленных в стенах светильников. Со стен, отделанных красным деревом, каскадами спускались шелковые и бархатные портьеры, украшенные позолоченной вышивкой. В неглубоких нишах мерцали серебряные кумганы, кофейники и сосуды для воды с мастерски выполненной инкрустацией. И повсюду располагались одинаковые статуэтки мужских половых органов – они стояли на полочках, свисали с атласных портьер, валялись на журнальных столиках.
В помещении находилось полтора десятка юных девушек удивительной красоты, в основном азиаток. Они лениво бродили по помещению, возлежали на диванных подушках, грудой сваленных прямо на устеленных дорогими коврами полах, читали изящные молитвенники в сафьяновых переплетах и модные журналы, сидели за терминалами, разговаривали и слушали музыку через крошечные наушники. В дальнем конце было оборудовано нечто вроде тренажерного зала – жены досточтимого Абу-Фараха усердно крутили педали на велотренажерах и качали пресс. Теперь Дженнифер поняла, для чего предназначались рейтузы: в длиннополом одеянии заниматься на тренажерах было невозможно, а использовать для этого шорты или купальник явно не позволяли мусульманские приличия.
