Баллада о Лорелее - Юрий Морозевич
— Как убила?! О чем ты говоришь! — чуть ли не закричала она. — Не верю… не могла она…
— Ножом. Обычным десантным ножом, — ответил Алексей. — Прямо в левый бок, вот сюда…
— Не верю… — шепотом повторила Катя.
— Думаю, теперь ты понимаешь причину моих кошмаров.
Катя замолчала, лишь крепко сцепила пальцы рук и низко опустила голову. Алексей мельком даже пожалел, что ему пришлось рассказать ей о весьма неблаговидном поступке матери. Но без досконального знания ситуации объяснить дальнейшее не представлялось возможным.
— Мне действительно жаль, что тебе пришлось это услышать, — сказал он. — Но ты сама хотела…
— Продолжай, — глухо сказала Катя.
— Тренировку немедленно прервали. Я загремел в госпиталь, хотя физически нисколько не пострадал, а Наташа составила мне компанию. Правда, не могу сказать, что она адекватно воспринимала окружающее. Я бы назвал ее состояние чем-то средним между наведенной иллюзией и реальностью. Ради спасения ее психического здоровья медики приняли довольно рискованное на мой взгляд решение: стереть память о случившемся, одновременно уничтожив любые воспоминания о злосчастной установке. А членам моей команды, как и обслуживающему персоналу, строго-настрого предписывалось вести себя так, словно ничего особенного за последние дни не происходило. Так… рутинные медицинские процедуры, не более того.
Чисто технически осуществить задуманное не составляло труда, используя в качестве медицинского инструмента все ту же установку. Сложнее оказалось с людьми… Роман и Маша вообще не видели Наташу в упор, для них она перестала существовать. Да и для Михаила в какой-то степени тоже. Ни у кого просто в голове не укладывалось, как бывший товарищ по команде мог пойти на подобное преступление ради спасения собственной жизни. И совершенно при этом неважно, что убийство оказалось виртуальным, не имевшим, так сказать, реального воплощения. Сам факт того, что она оказалась способна…
Алексей ненадолго замолчал, вновь переживая в памяти давние события. Катя не торопила. Судя по всему, услышанное и ей давалось куда как непросто. Немного успокоившись и проглотив комок в горле, он продолжил:
— Наташа, конечно же, чувствовала столь резкие перемены в отношении к себе окружающих и терялась в догадках. Последней каплей стало решение руководства Космофлота о ее увольнении. Как официально объявили, по медицинским показаниям. Конечно же, она не поверила столь неприкрыто притянутому за уши решению и всеми силами пыталась докопаться до истины…
Я до сих пор не знаю, кто рассказал ей правду. Холодно, жестоко, с весьма недвусмысленным намерением ударить побольнее.
Наташа связалась со мной уже из кабины вертолета. Мы с Михаилом слишком поздно сообразили, что именно она задумала… пытались помешать, но попросту не успели. Твоя мать действительно была отличным пилотом, поэтому нет никаких сомнений в том, что удар о скалу не был случайным.
Алексей снова закашлялся, а затем устало произнес:
— Теперь ты знаешь все. Могу лишь добавить, что последние ее слова были о тебе.
Катя долго молчала, уставившись куда-то в пустоту за пределами расщелины и застыв в абсолютной неподвижности. Казалось, сидящая на каменном уступе фигурка в скафандре вдруг сама обратилась в камень. Алексей не тревожил приемную дочь, прекрасно осознавая, какой ураган эмоций бушует сейчас в ее душе.
Наконец, она пошевелилась, и Алексей услышал в наушниках глухой голос, показавшийся ему абсолютно незнакомым.
— Вы все… — сказала Катя. — Да, вы все виновны в ее смерти. Если бы хоть кто-то из вас проявил каплю сочувствия, она была бы жива. Но нет… Жестокие, бесчувственные люди. И угрызения совести наверняка не мучают. А может, у вас ее попросту нет?
— Не нужно кидаться в крайности, — сказал Алексей. — Я никогда не осуждал Наташу за ее поступок. Более того… Сейчас, фактически пребывая по ту сторону жизни, я хочу, чтобы ты знала: я всегда любил твою мать, и буду любить ее до последнего вздоха. Правда, любовь эта была абсолютно безнадежной, особенно после гибели на Горгоне Павла, твоего отца. Наташа прекрасно знала о моих чувствах, как знала и то, что может положиться на меня в любой ситуации. И не только как на командира, но прежде всего как на друга. Так что, по крайней мере я ее не предавал и предать не мог.
— Вы все… — зловещим шепотом повторила Катя. — Вы все ответите мне за ее смерть.
— Что ты задумала? Месть? Имей в виду, это слишком плохое чувство, буквально сжигающее человека изнутри. Не дают покоя лавры Монте-Кристо? Но подумай сама, что осталось в его душе после расправы над обидчиками? Пустыня… Стал ли он после этого счастливее? Вряд ли. Неужели ты хочешь для себя подобной судьбы?
Катя молчала. Алексей видел перед собой лишь ее напряженную спину и крепко сцепленные пальцы рук. Он вдруг очень ясно представил мрачный тяжелый взгляд, устремленный в бесконечные черные небеса Радаманта, и плотно сжатые тонкие губы. Именно так, и никак иначе. Все-таки он неплохо знал свою приемную дочь.
— Что ж… Чувствую, отговорить не получится. Ты так же упряма как… как твоя мать. Тогда можешь начать прямо с меня. Хотя радиация и так сделает свое черное дело. Но здесь ведь главное — сладостный вкус приведенного в исполнение приговора, не так ли? Так что поторопись, пока фортуна не вырвала у тебя из рук последнюю возможность самолично оборвать нить моей жизни. Ну же… приступай!
Катя развернулась и молча уставилась на Алексея в упор. Свет нашлемных фонарей больно бил прямо по глазам, не позволяя рассмотреть выражение лица. Алексей считал, что прекрасно знает свою приемную дочь, однако немало удивился бы, если бы смог увидеть на ее щеках извилистые мокрые дорожки.
Внезапно под шлемом раздался противный, словно ввинчивающийся прямо в мозг, надоедливый зуммер, и сразу же на внутренней поверхности забрала ярко забегали тревожные красные вспышки.
— Что это? — быстро спросила Катя.
— Кончается воздух… Говорю же, тебе следует поторопиться… а то если не радиация, так удушье… Не успеешь.
— Успею, — мрачно пообещала Катя, встала со своего места и, нагнувшись, втиснулась в узкую каменную щель. — Поворачивайся набок, быстро! — скомандовала она.
— Это еще зачем? — прохрипел Алексей. — Давай, не будем усложнять.
Вместо ответа Катя обхватила его руками и воистину с нечеловеческой силой одним мощным рывком развернула к себе спиной. Больная нога тут же дала о себе знать, да так, что Алексей завопил во всю мощь своих разрушающихся легких. В глазах
