Путешествие по чашам весов. Правая чаша (СИ) - Старлайт Ёжи

Промучившись несколько часов, вагкх наконец задремал. Но сон его был беспокойным. Он продолжал слышать звуки и шумы, раздававшиеся во дворе. Глубокой ночью его окончательно разбудили голоса, которые звучали где-то рядом. Озби прислушался. Разговаривали мужчина и женщина. Даже находясь во власти сна, он узнал говоривших. Это были Комда и ее старый приятель.

— Акаст, я не вижу необходимости в этом разговоре. Сейчас уже очень поздно. Ночь не подходящее время для таких бесед.

— Ты хочешь улететь, не сказав мне ни слова?

— Мы все сказали друг другу много лет назад. Для меня ничего не изменилось с тех пор.

Голос правителя, такой нежный сначала, стал обиженным:

— Ты не захотела понять меня. Наши законы очень суровы. Последовав за тобой, я уже не смог бы вернуться обратно.

Комда вздохнула, но продолжала молчать. Озби подошел к окну. Теперь он видел их, стоящих внизу напротив друг друга. Акаст поднял руки и обнял Комду. Женщина попыталась освободиться.

— Не отталкивай меня. Сегодня ты уже один раз сделала это, когда отказалась плыть к Диксонию вместе со мной. Почему? Разве не ко мне ты вернулась?

— Нет. Я не прилетела бы сюда, если бы в этом не было необходимости.

— Мне казалось, твои поиски просто предлог, чтобы быть со мной.

Голос правителя опять стал бархатным. Он все крепче обнимал женщину, склоняя к ней лицо. Озби, наблюдающему за происходящим из окна комнаты, показалось, что Акаст сейчас ее поцелует.

— Нет, Акаст, не нужно. Я не играю с тобой. В глубине души ты это понимаешь. Тебя никогда не интересовало, кем я являюсь на самом деле. Между той женщиной, которую ты помнишь, и мной огромная пропасть. Я не забываю того, что со мной было, но не держусь за ушедшее. Мою жизнь определяет будущее, а не прекрасные моменты из прошлого. По-другому я просто не смогла бы жить.

— Наверное, твоим будущим является этот Озби. Я заметил, как он относится к тебе.

Комда сняла руки Акаста со своих плеч и отступила.

— Я все же надеюсь, что ты поймешь меня. Может быть, мы уже никогда не встретимся с тобой, поэтому прощай.

Она повернулась и медленно пошла в сторону дома. Ее платье белым пятном промелькнуло и скрылось среди деревьев. Акаст остался на месте. Потом он поднял голову и посмотрел в окно, возле которого стоял Озби. Его глаз невозможно было увидеть в темноте, но вагкх почувствовал, как его, словно ледяной волной, окатило ненавистью, исходящей от правителя.

Глава 16

Рано утром, когда воздух еще дышал прохладой, путешественники спустились к причалу. Там их ждал катер. Он прибыл полчаса назад. Его прислал Диксоний с сообщением, что пилота привезли на остров старейшин. Правитель на причале не появился. Озби, который случайно стал свидетелем ночного разговора, догадывался о причине его отсутствия.

Катер быстро скользил по спокойной глади океана. Путешественники молчали. Каждый был погружен в свои мысли. Из задумчивости их вывели показавшиеся впереди черные скалы острова старейшин. Как и в первый раз, кораблик скользнул в грот у основания скалы и поплыл по внутренним туннелям. Сегодня их встречал сам Диксоний. Старик, как статуя, стоял на причале, а трубка, излучающая бледный дневной свет, лежала внизу возле его ног. Когда путешественники вышли из катера и приблизились к старцу, он заговорил:

— Сегодня ночью пилота доставили сюда. Я еще не видел его, но лекари утверждают, что его состояние не изменилось. Он продолжает молчать и никого не узнает.

— Ничего, уважаемый Диксоний. Позвольте мне самой взглянуть на него.

Старик кивнул и повел их куда-то по запутанным лабиринтам острова. Хотя на поворотах и в разветвлениях подземных коридоров в стенах были укреплены светящиеся трубки, но в основном туннели внутри скалы были освещены очень слабо. «Интересно, смогу ли я найти дорогу назад?» — подумал Озби. Свернув в очередной проход, старик замедлил движение.

— Он находится здесь. Главный лекарь и я хотели бы присутствовать в комнате, когда ты будешь с ним говорить.

— Конечно, старейшина. Я ведь сама вчера предложила вам это.

Диксоний толкнул рукой двери, ведущие в зал. Массивные, украшенные переплетениями символов и узоров створки открылись на удивление легко. Здесь было светло. По крайней мере, намного светлее, чем в других помещениях подземного дворца. В центре комнаты в широком кресле сидел тот самый пилот с потерпевшего крушение корабля, о котором рассказывал старейшина.

За спинкой его кресла стоял высокий и худой человек, который поприветствовал их кивком головы. «Наверное, это лекарь», — подумал Озби и поспешил войти в комнату следом за Комдой и Энди. Вдруг мужчина резко остановился, словно столкнулся с невидимой преградой, непроизвольно скользнув рукой к поясу. Там обычно находился отсутствующий сейчас энергетический клинок. Прямо перед ним сидел гатьянин! Комда, не обращая внимания на то, что Озби продолжает искать оружие, приблизилась к креслу.

Она внимательно смотрела на того, от кого надеялась получить сведения о неизвестном противнике. Это существо лишь отчасти напоминало человека. Голова его была покрыта крупными шишками. Руки, безвольно висевшие вдоль тела, больше напоминали птичьи лапы с длинными, чуть загнутыми когтями. Огромные черные глаза, лишенные белков, невидяще смотрели сквозь нее. Женщина подняла взгляд на главного лекаря и произнесла:

— Дайте мне стул. — И, не поворачивая головы, негромко добавила:

— Энди, встань возле кресла.

Андроид тут же выполнил ее приказ. Лекарь принес стул из погруженной во тьму дальней части комнаты. Комда села прямо напротив гатьянина, так что ее и его глаза оказались на одном уровне. Женщина на минуту сосредоточилась, потом сложила вместе ладони и потерла одну о другую. Через мгновение они стали излучать слабое золотистое сияние. Комда наклонилась вперед и прижала пальцы к вискам пилота. Она, не моргая, всматривалась в мужчину. Казалось, что ничего не происходит, но вдруг гатьянин вздрогнул, и его взгляд приобрел осмысленное выражение.

— Скажи, ты помнишь, из-за чего твой корабль потерпел крушение?

Ее голос был тихим, он успокаивал и вызывал ощущение защищенности.

— Да. Меня подбили возле Рокклифа.

— Кто это сделал?

— Черный корабль с красным символом на борту.

Казалось, что слова даются гатьянину с трудом. После каждого сказанного предложения он словно заново собирался с силами.

— Что ты делал на планете?

— Просто залетал сбыть товар. На Рокклифе можно продать и купить все что хочешь.

— Ты с кем-то познакомился там?

— Да.

Поведение пилота стало меняться. Он беспокойно зашевелился и попытался оттолкнуть руки, которыми Комда удерживала его голову. Энди ближе придвинулся к креслу.

— Кем был тот человек, с которым ты познакомился?

— Это была женщина.

Гатьянин застонал и еще раз попытался освободиться. Комда замолчала, но продолжала всматриваться в его глаза. Свет, исходивший от ее рук, становился ярче. Пилот наклонялся к ней все ближе и ближе. Казалось, она взглядом притягивает его к себе. Это длилось несколько мгновений. Потом Комда закрыла глаза и разжала руки. Озби показалось, что нить, которая связывала их и держала гатьянина в напряжении, резко оборвалась. Энди, стоявший рядом с креслом, ловко подхватил начавшего падать торговца. Женщина открыла глаза, медленно подняла лицо и посмотрела на Диксония.

— Я узнала все, что хотела. Точнее, все, что мог поведать мне этот пилот. Не волнуйтесь. Сейчас он уснет. Сон его будет длиться долго. К сожалению, ваш лекарь прав. Его нельзя вылечить. Слишком сильное потрясение он перенес. Я могу дать ему только покой.

Комда обвела глазами всех присутствующих в зале. Энди усаживал пилота назад в кресло. Озби переборол свою ненависть к гатьянину и внимательно смотрел на него. Диксоний с лекарем тихо переговаривались, изредка поглядывая на больного. Комда устало вздохнула и сказала:

— Прошу извинить нас, но мы вынуждены покинуть вашу гостеприимную планету. Благодарю вас, старейшина, за оказанную помощь.