Билл Болдуин - Рулевой
Контролер испустил истошный вопль, окатил куртку Брима фонтаном крови и рвоты и бесформенной, дымящейся грудой рухнул на палубу.
Стиснув зубы от нестерпимой боли в плече, Брим почувствовал, как его рукав набухает кровью, и понял, что должен вывести из строя ходовой генератор за ближайшие несколько циклов, пока еще не потерял сознания. Он с трудом поднялся на ноги, сунул пистолет за пояс и, опираясь на лучевую пику, как на палку, подковылял к большому проему в палубе. Свет и шум, доносившиеся снизу, свидетельствовали, что он нашел наконец камеру генератора — очень вовремя, так как со стороны коридора уже слышался стук и лязг: экипаж корабля, разозленный смертью своего товарища в жилом модуле, пытался взломать внутренний люк.
С трудом сохраняя равновесие на скобах вертикальной лестницы, он поморщился — басовитый рык механизмов причинял его незащищенным ушам почти такую же боль, как эти чертовы дротики его плечу. Каким-то образом он ухитрился спуститься на машинную палубу, цепляясь одной здоровой рукой, хотя, оказавшись внизу, не мог вспомнить, каким образом одолел последние скобы.
Размещенный точно по оси коридора, генератор на вид не отличался от всех антигравитационных генераторов, что Бриму доводилось видеть до сих пор. Он был велик и занимал почти весь объем круглой камеры — собственно, нижняя палуба, на которой он сейчас стоял, была всего лишь большой платформой, закрепленной на металлических лонжеронах и выпуклых бронелистах, защищавших днище модуля. По расчетам Брима, агрегат имел в длину примерно двадцать иралов — от гармошки систем охлаждения на переднем конце до блестящей сферы регулятора волнового давления, к которой из-под потолка вели два ребристых силовых волновода.
Зажав рану в плече рукой — может, так он потеряет чуть меньше крови, — Брим прикинул свои шансы на успех. Возможностей было только две. Он может взорвать шар регулятора — выстрела из любого имевшегося у него оружия будет более чем достаточно для этого. Или же он может расстрелять фазораспределитель — в случае, если он сможет найти его. Второй путь представлялся ему более предпочтительным с точки зрения личной безопасности дырка в шаре регулятора волнового давления будет означать, что вся создаваемая генератором энергия хлынет на него. Ясное дело, автоматика мгновенно отключит генератор, но и какого-то гигатика, пока она этого не сделает, хватит на то, чтобы изжарить его (и любую другую органику, если она найдется на палубе) до состояния сплавившихся атомов углерода. Поморщившись при мысли об этом, Брим внимательно осмотрел махину генератора. Несмотря на то, что в целом он казался вполне знакомым, отдельные его части были ему совершенно непонятны. Огорченно покачав головой, Брим еще раз посмотрел на дрожащий от пульсирующей в нем бешеной энергии шар регулятора. Сама по себе смерть не так уж страшила его — особенно после всего, что он пережил. Но мысль о капитуляции была ему ненавистна. Он снова собрал волю в кулак, пытаясь найти какую-то логику в этой путанице кабелей, волноводов, изоляторов, электронных блоков и причудливых кожухов. Тут, почти случайно, взгляд его упал на большой синхрокомпенсатор, откалиброванный в этих дурацких х-рыггенах облачников. Ничего странного, что он не нашел его сразу! Прямо под ним находился блок управлявшей им электроники, а справа.., точно, лучевой множитель! А вот трубка Фортелье — они называют ее «мультигриль-А», — и все деления на ней в мегарыггенах. Горячо, горячо… Боль в плече теперь почти не ощущалась, зато его одолела ужасная сонливость — и головокружение в придачу. Он снова оперся на горячий ствол пики, с усилием фокусируя взгляд. Разрозненные прежде, лязг и стук сконцентрировались теперь на люке прямо у него над головой. Времени уже не осталось совсем Он усилием воли заставил себя думать. Значит, трубка Фортелье. Она регулирует работу радиационного модулятора. Значит, он где-то рядом… Он тряхнул головой. Какой противный туман перед глазами… Он проследил глазами толстый волновод, ведущий от прямоугольной штуковины… Да! Это и есть модулятор, а рядом с ним — фазораспределитель, который он ищет. Точно, фазораспределитель — это видно по большому фильтру сбоку. Так все просто, если знать, куда смотреть!
Он принюхался и задрал голову. Люк над его головой раскалился докрасна. Эти ублюдки пытаются прожечь его. Он поднял пику — Вселенная, как руки трясутся! По люку снова заколотили чем-то тяжелым. Он еще раз тряхнул головой, разгоняя туман. Распределитель был прямо перед ним. Он выстрелил.., и промазал.
Луч лазера с шипением прорезал толстый металл люка и ударил в переборку, разбрызгав кипящий металл. Стиснув зубы, Брим снова приложил оружие к плечу и прицелился. Все, больше шансов у него не будет. Если он промахнется еще раз, он стреляет в регулятор — по крайней мере смерть будет быстрой и безболезненной. Он снова тряхнул головой и сосчитал про себя: три.., два.., один.., ну! Он выстрелил. На этот раз он был вознагражден ослепительной вспышкой — фазораспределитель разлетелся в пыль. И сразу же генератор стих с громким, почти человеческим вздохом.
Глаза его опять слипались, но теперь у Брима уже не осталось сил бороться с этим Он почувствовал, что падает. Последнее, что он слышал, — скрежет открывшегося люка и гнусавые вопли на фертрюхте, которые его усталый мозг отказался переводить. А потом он не слышал уже ничего.
***Свет пробился через его неплотно сомкнутые веки почти одновременно с осознанием того, что он лежит щекой на чем-то холодном и жестком. Он хотел открыть глаза, но вовремя спохватился: голоса со всех сторон, все на фертрюхте. Где он? Никак не получается вспомнить… Впрочем, раз он слышит фертрюхт, ничего хорошего это ему не обещает, где бы он ни находился.
— Попробуй еще! — скомандовал резкий голос, в котором явственно звучало напряжение.
— Я уже пробовал, — отвечал гнусавый голос. — Я точно говорю вам, этой штуке хана. Зачем такая спешка? Они наверняка уже выслали нам на помощь корабль.
— Ты не хуже меня знаешь префекта, — возразил резкий голос. — И он не очень-то любит принимать чужую помощь. Так что уж попробуй как следует.
— Да, герр оффицант. Предохранитель на месте. Инверторы включены. Гравикожух закрыт… Остальные голоса стихли, прислушиваясь.
— Вот оно что! — возгласил гнусавый голос. — Гляньте!
Молчание. Плечо Брима почему-то отчаянно болело. Его колотил озноб, и как он ни старался унять дрожь, ему это не удавалось.
— И это все?
— Это все, — подтвердил гнусавый голос, — Этот ублюдок расколошматил фазораспределитель, ни больше ни меньше.
Резкий голос произнес труднопереводимое ругательство.
— От всего этого проклятого генератора теперь никакого, черт бы его подрал, толку.
Генератор! Брим вспомнил все. Но куда они его отнесли? Или он до сих пор в машинном отделении? Почему-то он сомневался в этом. Судя по звукам, это был скорее мостик.
— Сколько времени вам потребуете, чтобы снова запустить генератор? — спросил новый, более низкий голос.
— Трудно сказать пока, плацманн, — ответил резкий голос. — Когда этот убивал оберманна Зотреба, он, сам того не зная, нанес больше ущерба, чем думал.
— Ну?
— Помощники Зотреба без него будут копаться вдвое дольше.
— Будь они прокляты — и этот особенно, — прорычал низкий голос, и бок Брима пронзила острая боль; удар почти лишил его дыхания, и он открыл глаза от боли. Ему потребовалось всего мгновение, чтобы убедиться в том, что он действительно на мостике.
— Гляньте-ка! Он очнулся! — крикнул кто-то. Это сопровождалось вторым сокрушительным ударом. Брим зажмурился и стиснул зубы, ожидая следующего.
— Плацманн! Плацманн! — взвизгнул еще один голос. — Вы что, хотите убить его прежде, чем мы обыщем его разум?
— Дерьмо Грейффиново! — прорычал низкий голос. — Уж его-то я точно убью, в этом можете не сомневаться.
— Но не прежде, чем мы получим нужную нам информацию, идиот, — вмешался новый голос — уже знакомый Бриму голос с безупречной модуляцией.
— О.., а.., нет, герр.., префект Валентин! — поперхнулся низкий голос. — Разумеется, не раньше.
— Надо быть осторожнее и нежнее, — перебил его ровный голос так, словно тот и не говорил ничего. — Ну, например, так…
Брим широко раскрыл глаза от нестерпимой боли, когда сияющий безупречной чистотой башмак расплющил пальцы его левой руки о стальную палубу. Он задохнулся, пытаясь отдернуть руку, но та как-то совсем его не слушалась:
Слезящимися от боли глазами он посмотрел вверх, в спокойное лицо контролера — судя по всему, капитана корвета. Светловолосый, с квадратной челюстью, молодой и, главное, поразительно красивый даже в ракурсе, в котором его видел Брим, человек по имени Валентин был одет в идеально отглаженные черные бриджи, приталенный форменный пиджак с алыми лацканами префекта и остроконечную шапку с серебряной кокардой. Воплощенный эталон элитного офицера Лиги; судя по выражению спокойной уверенности на лице, он находился на пути вверх по служебной лестнице.
