Олег Шелонин - Каботажный крейсер. Запретная любовь
– А с врагами народа в нашей Федерации бороться умеют, – добавил профессор.
– Кто бы сомневался, – сердито буркнул Блад, шелест в голове которого усиливался, а вместе с ним усиливалось и беспокойство.
Капитан покосился на безмолвного стража, который почему-то игнорировал творящийся в центре управления беспредел и старался держаться поближе к Алисе, буквально пожирая ее глазами в ожидании распоряжений.
– Исследователи, блин! Вы бы выяснили хоть, от чего они загнулись.
– Пока не подтянем сюда аппаратуру, вряд ли это представляется возможным, – покачал головой профессор. – Пока могу только сказать, что внешних физических повреждений нет, следов борьбы тоже не видно, а так как все они на момент смерти спокойно сидели в своих креслах, значит, смерть их настигла одновременно и была практически мгновенной.
– Кстати, биологически активных вирусов здесь нет, брателло, – сообщил академик, прекратив шарить по карманам покойников, и выдернул из своего кармана тонкий синий стерженек, на торце которого слабо мигала зеленая точка. – Сколько я этих жмуриков на раскопках повидал! И от чумы умерших, и от холеры, и от космической ветрянки. Я что, больной, что ли, на дело без анализатора ходить?
Зека потянулся к лежащему на столе метриловому обручу, чтоб присоединить к своей добыче, но его остановил окрик капитана:
– Не трогать! Ни обруч, ни браслет!
– Понял, брателло! – поднял вверх все свои шесть рук академик. – Это твоя добыча, не посягаю.
– А тут у нас что? – Неугомонная Алиса уже исследовала надписи на «древнеэпсанском», сопровождавшие стрелки, ведущие к запертым дверям.
– Здесь уже без выкрутасов пишут. Энергоблок, складские помещения, лаборатория биохимии, – начал переводить Блад, – кунсткамера…
– Кунсткамера – это что? – заинтересовался профессор.
– А вы не знаете? – удивился Блад.
– Впервые сталкиваюсь с таким понятием, – честно признался Лепестков. – И что это такое?
– Мечта алкоголика, – с самым серьезным видом пояснил Блад. – Бухло и закуска в одном флаконе.
– Как интересно! – встрепенулся Гиви. – Я хочу посетить этот доисторический бар!
– Знаешь, брателло, меня это тоже заинтересовало, – оживился академик.
– Мы договорились осмотреть лишь пару помещений. Это будет последнее, а потом на корабль! – строго сказал Блад.
– Заметано, брателло! – Зека метнулся к двери, навалился на нее всем телом, но она даже не шелохнулось. – «Сим-сим, откройся!» – рявкнул Зека. Метриловая дверь проигнорировала приказ. – Слышь, корефан, свистни ей, что ли, меня она не слушается.
– Нет, а почему она должна слушаться именно его? – ревниво воскликнула Алиса. – Кто здесь королева: я или капитан?
Девушка подошла к двери, небрежно щелкнула пальцами, подзывая стража, и царственным жестом приказала освободить дорогу. Страж что-то беззвучно произнес, и дверь распахнулась.
– Не, я тут точно королева! Подчинение беспрекословное! – обрадовалась девчонка, заходя внутрь.
За ней, заранее облизываясь, рванули Гиви с академиком, а затем подтянулись остальные. Блад шел последним, заранее ухмыляясь. Ему хотелось посмотреть на вытянувшиеся физиономии бортмеханика и Зеки, когда они увидят этот «доисторический бар». Эффект превзошел все ожидания. Челюсти отпали не только у Гиви с академиком, но и у всех остальных, включая Блада. Это была уже не стандартная призма. Помещение было просто громадным. Блад и не подозревал, что они забрались так глубоко под землю, спускаясь по коридору вниз. Своды потолка терялись где-то далеко вверху, а сами путешественники оказались в длинном коридоре между гигантскими витринами. То, что это не витрины, даже Блад не сразу понял, хотя прекрасно знал, что собой представляет кунсткамера. Это были глухо запаянные аквариумы, в которых плавали заспиртованные представители местной фауны самых разнообразных видов и размеров. Тут были и гигантские рептилоиды под двести – триста метров в высоту, и забавные лохматые существа величиной с комнатную собачку.
– Да они же плавают… а в чем? – шепотом спросила потрясенная Алиса.
– В спирте, – ответил Блад. – Я же говорил: мечта алкоголика. Универсальное средство. В этой среде ни один микроб не работает и биологические объекты остаются в целости и сохранности сколь угодно долго.
– Какое варварство! Они же захлебнулись! – возмутилась девушка. – Почему их нельзя было просто поместить в анабиоз?
– Я так полагаю, чтоб не лишать себя бухла и закуски. Это же идеальный продуктовый склад! – подначил девчонку Блад. – Ты, кстати, не проголодалась?
– Тупые у тебя шутки, капитан, – обиделась Алиса.
Капитан отошел к академику, который, раскрыв рот, рассматривал один из экспонатов. Подойдя ближе, Блад понял, что так поразило Зеку. Он смотрел на свою уменьшенную копию, таращившуюся на него из-за стекла. От безволосого академика он отличался повышенной лохматостью и был где-то на полметра ниже. Бладу даже не пришлось бы прыгать, чтоб дотянуться рукой до головы далекого предка Зеки.
– Знакомый? – спросил капитан.
– На дедушку похож, – судорожно вздохнул академик. – Так это что, и мои предки пошли отсюда?
– Кто знает?
– Но он же разумный, почему его заспиртовали? Представителей моей расы положено кремировать. Так было испокон веков, – начал чернеть от злости Зека.
– Они, наверное, об этом не знали, – успокаивающе тронул ученого за руку капитан.
– Я думаю, нам пора возвращаться, – заволновался Фиолетовый, с тревогой поглядывая на закипающего Зеку.
– Согласен. Помоги мне проводить его в центр управления. Там мумии, они ему гораздо ближе. Так, никому не разбредаться! И вообще, сворачиваемся. Экскурсия закончена! – крикнул Блад своей команде.
Капитан и штурман схватили академика за нижнюю пару рук и потащили за собой на выход.
В центре управления Зеке действительно стало легче, хотя он все еще кипел.
– Какая дикость! Заспиртовать разумного, как какое-то подопытное животное!
Шум в голове Блада нарастал.
– Да что же это такое? – скрипнул зубами капитан. – Нет, отсюда валить надо. Все на выход! Алиса! Профессор! Гиви! Джим! Возвращаемся на корабль.
– Еще минуточку! – откликнулась девчонка из кунсткамеры. – Тут так интересно! Вся доисторическая фауна планеты как на ладони!
Взгляд Блада упал на диадему, лежащую на столе. Внимание его привлек сиреневый кристалл. Что-то знакомое… Черт! До он же точная копия мыслефона Алисы. Только размером меньше. И такой же камень на браслете возле кресла на полу… Капитан поднял его с пола, нацепил на руку, и бессвязный шелест в голове прекратился. Словно кто-то подкрутил ручку настройки радиоприемника, поймав несущую частоту.
«…я не могу самостоятельно принять соответствующее решение, а потому был вынужден начать процедуру подъема согласно инструкции «пять-один», – зазвучал в его голове чей-то механический голос на чистейшем русском языке. – Никто из них, кроме элемента бортовой программы, сопровождавшего это подобие разумных до базы, не владеет истинным языком. Данный элемент, принявший почему-то женскую форму, заявил, что на базу прибыл сам капитан Блад. Внешность его действительно подходит под соответствующее описание, но у меня возникли сомнения.
– Какие именно? – прохрипел кто-то в ответ. Говорил этот кто-то с большим трудом, словно едва шевелил губами, пытаясь отойти от наркоза.
– Он вышел на связь с базой через амулет куратора, а амулет Верховного оказался у женщины. Отказываться подчиняться Верховному я не имею права, а потому вынужден был выполнять все ее требования. А первым ее требованием было пропустить на базу всех.
– Вот всех и бери».
– Все ко мне! – дурным голосом взревел Блад.
– В чем дело, капитан? – донесся до него сердитый голос Алисы, которая с отцом, Джимом и Гиви ушла уже довольно далеко от входа, рассматривая экспонаты.
– Там что-то случилось, – сообразил Джим. – Бегом назад!
По коридору затопало множество ног.
«Они что-то почуяли, – сообщил механический голос.
– Так чего ты ждешь? Начинай захват».
С грохотом захлопнулась метриловая дверь, отсекая Блада, Фиолетового и Зеку от кунсткамеры. Одновременно распахнулась дверь сектора «А» и оттуда повалили мертвенно-бледные личности, вооруженные точно так же, как и призрачный охранник, бластерами, шпагами и кинжалами.
Зека тут же выхватил из кармана какой-то прибор, нажал на кнопку, и часть нападавших буквально размазало по стенкам, а часть вышвырнуло обратно за дверь.
– Хорошо, что я защитку с собой всегда ношу, – удовлетворенно сказал академик. – Зона меня многому научила. Брателло, скажи своим, чтобы мочили всех подряд, не стесняясь, это биороботы, их не жалко. Кстати, поле одностороннее. Мы их можем достать, они нас нет.