Андрей Ливадный - Сон разума
Подобравшись вплотную к машине, Андрей заглянул в сумеречный салон через щель приоткрытой дверцы. Все приборы на панелях управления были выключены, оба кресла пусты.
Обойдя машину, он посмотрел на регистрационный знак.
Флаер принадлежал его дяде. Именно о нем вел речь адвокат покойного.
Задаваться идиотским вопросом: «Мог ли мертвый профессор воспользоваться своей машиной?» – Андрей не стал.
Несомненно, на флаере сюда могли прилететь только его убийцы, – подумал он, – но почему они бросили машину у входа в здание? Все еще пребывают тут? – Андрей вытащил импульсный пистолет, одновременно коснувшись сенсора активации. – Или воспользовались иным средством передвижения?
Подумав об этом, он шагнул в дверной проем.
Холл был темным и пустым. Ствол «гюрзы», покрытый выпуклостями электромагнитных катушек, описал полукруг, но цели не нашел, и Андрей опустил импульсный пистолет, окидывая помещение уже более внимательным, изучающим взглядом.
В центре, покрытая слоем пыли, высилась рельефная модель мегалит-парка. На стенах просматривались поблекшие декоративные панно, изображающие пейзажи древней Земли в реконструкции современных ученых. Вдоль всего периметра помещения, ниже огромных картин, тянулись ряды ободранных кресел.
Андрей присел на корточки.
Следов, которые сохранил слой пыли, было множество. Отпечатки когтистых лапок мелких грызунов, замысловатые «лесенки», оставленные движением крупных пресмыкающихся, следы птиц в сочетании с пятнами помета… и два вида отпечатков обуви, которые вели в глубь комплекса, а затем обратно, на выход.
Андрей медленно выпрямился. Судя по отпечаткам, двое людей, побывав в здании, покинули его так же, как и вошли.
Он не стал двигаться дальше, а вернулся на улицу.
Детские воспоминания подсказывали, что профессор Кречетов занимал отдельный коттедж, который располагался где-то рядом. Логично было предположить, что убийцы этого не знали, а потому, обшарив центральный офис, вышли на улицу.
Что ж, посмотрим, удалось ли им отыскать нужный дом?
Вместо того чтобы блуждать между постройками, Андрей вернулся к холму и с возвышенности еще раз внимательно осмотрел комплекс зданий. Он поступал так, будто находился на занятой врагом территории, рефлекторно, даже не задумываясь о последовательности своих действий.
Еще раз осмотревшись, Кречетов наконец узнал искомое здание. Двухэтажный коттедж с мансардными окнами действительно располагался чуть в стороне, правее основного комплекса сооружений.
Вокруг по-прежнему стояла знойная тишь, лишь легкий ветерок, не несший прохлады, лениво шевелил тонкие стебельки пожухлой травы.
Андрей не спешил спускаться с холма и идти прямиком к зданию. Вместо этого он присел, спрятавшись за грубо обработанный гранитный валун, и достал чехол с электронным биноклем.
Внимательный, подетальный осмотр окрестностей не дал ему никакой дополнительной информации. Судя по внешним признакам, незваные гости уже покинули это место.
О том, что они могли затаиться в одном из заброшенных строений и ждать, Андрей подумал, но вскользь – просидеть двое суток в старых, насквозь обветшалых зданиях в сомнительной надежде, что племянник покойного профессора, прилетев на Землю, прямиком ринется сюда, было, по его мнению, как минимум нерационально. Проще проследить за прибывающими в космопорту, тем более что многомиллионный город давал массу возможностей для быстрого и эффективного устранения нежелательного визитера.
Нет, – здраво рассудил он. – Убийцы побывали тут и ушли.
Единственной загадкой для него оставался способ их передвижения, но этим вопросом можно было заняться позже…
По-прежнему оглядываясь по сторонам, он спустился с холма и направился к одиноко стоящему зданию.
* * *Дверь, ведущая в знакомый по детским воспоминаниям коттедж, была распахнута настежь. Ее механизм кто-то заклинил в крайнем положении, подложив в качестве стопора увесистый булыжник. Через открытый дверной проем виднелись следы царящего внутри дома беспорядка.
Андрей рывком преодолел отделяющие его от крыльца метры и резко присел, прижавшись к внешней стене здания.
Тишина…
Он осторожно заглянул внутрь, удерживая «гюрзу» стволом вверх. В доме не было прихожей, сразу за дверями начиналась гостиная. У самого порога, на песке, что занес сюда ветер, виднелись те же следы, что и на полу центрального офиса, только тут они пестрели в разных направлениях, четко пропечатавшись среди беспорядочно разбросанных предметов.
Значит, булыжник положили не они… – машинально отметил Андрей. Песка в гостиную намело достаточно, а пропечатавшиеся в нем следы ясно говорили, что ветер уже давно хозяйничает в этом помещении.
Кречетов вошел внутрь, оказавшись среди хаоса сорванных со своих мест предметов.
Это был не обыск, а настоящий разгром. Все, что можно сломать или выпотрошить, оказалось тщательно препарировано двумя неизвестными. Переходя из комнаты в комнату, Андрей повсюду наблюдал одни и те же картины тотального разрушения. Два имевшихся в доме компьютера были разбиты и щерились прямоугольными дырами там, где в корпусах ранее были закреплены запоминающие устройства.
Дом на поверку оказался не таким большим, как рисовала память пятилетнего мальчика, и на его полный осмотр ушло немного времени. Исследовав последнюю комнату, которая когда-то являлась рабочим кабинетом профессора, Андрей пришел к неутешительному выводу – он опоздал как минимум на сутки. На полу, среди разломанной мебели и содранных стенных панелей, он не смог обнаружить ни единого листка пластбумаги, не нашлось и иных, более современных носителей информации…
Взглянув на изуродованный компьютер с выдранным кристаллодиском, Андрей подумал, что ему остается либо признать свое поражение, либо продолжать поиски, но в каком-то ином месте.
Задумавшись, он сел на системный блок опрокинутого на пол компьютера.
…Пытаясь понять, как действовать дальше, он скользил рассеянным взглядом по окружавшему его хаосу и вдруг заметил, что на старомодном диване, который стоял тут же, у стены, в беспорядке брошены легкое одеяло из синтетической шерсти и две подушки из мягкого пористого пластика.
Обивка дивана оказалась вспорота в нескольких местах, подушки аккуратно разрезаны на части, но это не имело значения. Спальные принадлежности выглядели новыми и не несли на себе следов многолетнего пребывания в доме…
Чтобы проверить свою догадку, Андрей встал, подошел к окну и взглянул на положение солнца.
Светило клонилось к закату, и его лучи уже начали проникать в кабинет. Проследив за углом их падения, он сделал безошибочный вывод – если бы спальные принадлежности лежали на диване со времен бытности тут профессора Кречетова, то они неизбежно выгорели бы на солнце.
Так, значит, дом посещался кем-то, кто привез с собой одеяло и подушки, иногда оставаясь ночевать на старом диване… Кто это мог быть?
Ответ напрашивался сам собой – здесь бывал покойный профессор, а его убийцы, скорее всего, нашли это место самым незамысловатым способом. Они сняли информацию с блока автоматического пилотирования угнанного флаера, который содержал в своей памяти часто используемый маршрут, соединяющий мегаполис Россия и парковочную площадку мегалит-парка.
Андрей отошел от окна, продолжая размышлять над новой информацией. Это было нелегким занятием – строить выводы на крупицах разрозненных фактов.
Итак, убийцы перевернули офис и квартиру профессора, а потом направились сюда. Значит, в городской квартире и на рабочем месте убитого они не нашли необходимой им информации…
Стоп… – осекся он в своих мыслях. – Они искали информацию или уничтожали ее?
Андрей привык мыслить логически, последовательно, и, вспомнив, что он видел в городе, его разум тут же начал склоняться к последнему выводу.
Из общения с адвокатом и полицией Андрей узнал, что его дядя недавно опубликовал итоговую работу по многолетнему скрупулезному изучению аномалии космоса, которая была благосклонно принята и высоко оценена в научных кругах. Чтобы добиться такого успеха, он должен был изложить в своем труде все результаты жизненных исследований, в буквальном смысле «раскрыть все карты» ради последнего триумфа своей научной карьеры, и нужно отдать должное – он добился этого. Андрей не был специалистом по теории гиперсферы, он не читал дядиных трудов, но репутация земного Института дальнего космоса предполагала, что добиться успеха и признания в самом старом и консервативном учреждении Галактики можно только одним способом – для этого необходимо совершить поистине уникальное открытие, подтвержденное титаническим исследовательским трудом.
