Наталья Косухина - Пятьдесят оттенков синего
– Алена, я изучила информацию о Террии и самих террианах. Ваша звездная система и планета, на которой зародилась жизнь, очень мне напоминают Солнечную систему и Землю такими, какими они были много лет назад, когда я родилась. Конечно, ваша цивилизация уже сейчас очень развита, но вы шагнули еще не так далеко, как мои соотечественники. Если у меня появится больше свободного времени, я хочу побывать у вас в гостях, вспомнить молодость, так сказать.
– Мы будем рады принять вас, – пробормотала я.
– Понимаешь… Я хоть и землянка, но прибыла из прошлого. Тогда мир был совсем другим, более хаотичным, но и более родным… Ты интересовалась историей Союза?
Я покачала головой. Мне она была ни к чему.
– На планете моего мужа история перед вступлением в Союз была менее бурной, чем на Земле, – вздохнула Мария. – У нас в две тысячи сто девяносто пятом году началась война, после чего государств на Земле не осталось, а появился Земной союз. Одно государство, одна власть, железные законы по всей Солнечной системе. Очень похоже на Меррианскую систему, правда?
Я неопределенно пожала плечами, не понимая, к чему она ведет.
– Следом был открыт новый вид энергии – «сверхновая» – и земляне вышли за пределы Солнечной системы, отправившись изучать другие миры, искать другие ресурсы. Тогда-то мы и встретились с инопланетянами и присоединились к Галактическому союзу. Так земляне стали пятой космической расой гуманоидов. Мир сразу изменился: куча новых законов, другая экономика и уклад жизни. Мне до сих пор сложно смириться с некоторыми особенностями внеземных рас, при моей старой закалке. Например, с безумием драгов. Ведь если они до пятисот лет не найдут себе пару, то последствия могут быть очень плачевными.
Ну… на мой взгляд, у ее сына еще есть время в запасе. Лет эдак двести!
– Именно поэтому я считаю, что ты меня хорошо поймешь, когда я скажу, что очень волнуюсь за своего сына.
Понять мать, переживающую за свое дитя, я могу. Но как можно беспокоиться за Уотерстоуна? Кто рискнет здоровьем его обидеть?
– Конечно…
– В чем-то я рада, что он решил перебраться на некоторое время в вашу систему. Брак в нашем обществе не особо популярен… Кроме драгов, семейный союз мало кто заключает. Заводят семьи только пятнадцать процентов, а самыми распространенными отношениями является ни к чему не обязывающий секс. Хотя это в основном касается лягов и землян, иногда чиви. Представители этих рас живут вместе с любовником, разбегаются, потом живут с другими, и так далее. Хотя и браки все-таки не редкость, как межрасовые, так и со своим полом. Нетрадиционная ориентация – норма, а дружба – это, скорее всего, секс между двумя гуманоидами. Но все это не касается драгов или эйфи. Для них брак закономерен.
О, только не это! Неужели она рассматривает меня…
Заметив, как я напряглась, Мария мягко улыбнулась:
– Поэтому я прошу рассказать мне немного больше о твоей системе.
Непроизвольно выдохнув, я начала рассказывать о своем доме. Моя визави умела слушать, и вскоре, немного расслабившись, я с искренней теплотой беседовала с ней о жизни, что окружает нас здесь.
– Расскажи мне, как вы с Алексеем познакомились? – с любопытством спросила женщина.
Решив не врать ей, я постаралась ответить честно.
– Первый раз мы встретились в космопорту, я нечаянно облила вашего сына кофе.
– И что он? – приподняла брови Мария.
– Ругался. А потом я сбежала. Потом мы встретились снова, когда Уотерстоун уже вступил в должность, и с тех пор периодически общаемся… по работе.
– А что ты скажешь о характере Алексея? – хитро прищурившись, спросила землянка.
– Ну… Он очень… м-м-м… необычный мужчина. Немного нервный, резкий, но с его работой это понятно.
– Почему ты так решила?
– Э-э-э… Иногда он бывает резок и… кричит…
Я просто не знала, как выразиться тактичнее.
– Знаешь, я бы не удивилась, если бы ты сказала, что Алексей отстраненный, холодный и немного высокомерный. Однако твоя характеристика любопытна.
Отстраненный? Холодный?! Это он-то? Ну, может быть, высокомерный… Хотя, скорее всего, заносчивый и самовлюбленный.
– Ну, если вы так говорите…
Мария кивнула каким-то своим мыслям и продолжила рассуждать:
– Алексей всегда несколько рассеянный. Удивительно, откуда у него дома такая чистота.
– Действительно, просто удивительно, – пробормотала я.
– Знаете, я хочу вам кое-что показать. Конечно, благодаря новейшим технологиям сейчас все файлы хранятся в электронном виде, но я сделала фотографии для всей семьи и на бумаге.
Поднявшись из голографического кресла, Мария двинулась к шкафам и замерла.
– А я ведь и не знаю, где они у него лежат… – грустно заметила она.
– В нижнем правом ящике, – автоматически ответила я и прикусила язык.
Но Мария, словно ничего и не заметив, попросила меня их достать.
Весь следующий час она подробно рассказывала историю их семьи, порыкивая на сына, периодически пытавшегося нас прервать. Я могла уже написать биографию семьи Уотерстоун, когда мой начальник, в очередной раз войдя в комнату мрачный, словно маньяк, сообщил, что мне пора домой.
– Алексей, нельзя так бесцеремонно выпроваживать родителей и девушку.
– Мама!
– Хорошо-хорошо. Надеюсь еще с вами поболтать, Алена.
Я улыбнулась и кивнула, так как ничего против этой удивительной женщины не имела. Ее сын – это другое дело!
Едва Мария отключилась и голограмма исчезла, драг повел меня вниз. Какой чуткий и культурный мужчина.
– Я молчала, как могла, – решила довести до него я.
– Угу, особенно с фотографиями, – рыкнул начальник. – Зато мама не молчала!
Отчасти я могла понять Уотерстоуна. Мне тоже было бы неприятно, если бы историю моей семьи, а значит, и мою в том числе, рассказали во всех подробностях постороннему человеку. Но он же сам виноват!
– Прекрати вести себя так бесцеремонно! – выдернула я локоть из его захвата.
Уотерстоун глубоко вздохнул, сдерживаясь.
– Просто помолчи, ладно? И конечно, если ты против уходить и хочешь остаться со мной на ночь…
Я не дослушала и, словно за мной гнались злые диплодоки, выбежала из дома.
Когда я, раздосадованная и уставшая, вернулась домой, то обнаружила в квартире Акару, почти полностью обжившуюся. Вещи подруги были частично распакованы, а сама девушка что-то читала с коммуникатора. Ох, а я и забыла, что разрешила ей пожить у меня.
– Привет! Я заказала поесть.
Ну, хоть какая-то польза от гостей. Упав на кровать, я раскинула руки и прикрыла глаза. Хотелось уехать куда-нибудь за множество планет, поселиться в глуши и жить дарами природы. Там-то не водятся синие драги.
При мысли об Уотерстоуне меня вновь начало потряхивать от бешенства. Как же я его ненавижу!
– Алена, у тебя что-то случилось?
Я попыталась успокоиться. Мысль о том, что кто-то узнает о наших с драгом взаимоотношениях, приводила меня в ужас.
– В последнее время ты странно себя ведешь.
– Как? – заинтересовалась я.
– Ну, раньше ты была открытой, улыбчивой, интересовалась работой и немного сплетнями. А сейчас ты часто хмуришься, нервная, замкнутая и постоянно о чем-то думаешь. Это… странно… Поэтому мы и думаем, что у тебя неприятности.
Мы… Значит, не одна чиви заметила мое необычное поведение.
– Просто у меня в последнее время не получаются опыты с вирусами. Я зашла в тупик.
Отчасти это была правда.
– Алена, ты же понимаешь, что можно потратить на исследования всю жизнь и так и не найти решения. Нельзя же так убиваться из-за ерунды.
– Это не ерунда, это важный вопрос, от которого зависят жизни людей. Думаешь, просто так правительство тратит такие большие деньги на исследования?
– Я и не спорю, но и о себе забывать не стоит.
– Не будем о грустном, – перевела разговор я. – Лучше расскажи, что ты читаешь?
– Это о земной магии!
Я мысленно застонала, но изобразила живейший интерес на лице.
– Вот смотри, – показала мне Акара изображение страшной куклы. – Это магия вуду. В ней существует ритуал создания вот такой куклы, с помощью которой можно как навредить человеку, так и влюбить его в себя.
Начинается…
– Нужно лишь правильно нанести имя и отождествлять человека с куклой.
Какой бред!
– Это очень интересно, – закивала я. – Но позволь тебя спросить, зачем тебе нужна эта кукла… вуду?
– Я приворожу Кира.
О, Единый!
Когда я на следующий день пришла на работу, кукла вуду уже не казалась мне глупостью. Наоборот, возможность с ее помощью убить одного драга была невероятно заманчивой.
Войдя в столовую, я собиралась присоединиться к подругам и заказать поесть, когда меня окликнули. Повернувшись, я увидела драга, расположившегося за столиком около окна и поманившего меня пальцем. Хочешь не хочешь, а надо идти.
