Глубина в небе - Виндж Вернор Стефан
Но этот страх был далеким, уходящим. Сейчас вокруг Эзра плавали ленты красной воды. Он наклонил голову, чтобы посмотреть на руку. Проволочный пистолет Марли раздробил локоть и распорол артерию. Предыдущая рана в плече и пытка создали что-то вроде случайного жгута, но все равно я теряю кровь. Эзр понимал умом, что эта мысль должна была бы вызвать паническую тревогу, но на самом деле ему хотелось только одного – оторваться от земли и чуть отдохнуть.
Тогда ты умрешь, а Томас Нау победит.
Эзр заставил себя двигаться. Если бы остановить кровь… но ему никак даже куртку не снять. Мысли ушли в сторону от невозможного. Края сознания стало заволакивать серым. Что я могу сделать за те секунды, что мне остались? Он пробирался среди обломков, зрение различало только то, что было впереди на земле в нескольких сантиметрах от лица. Если бы найти кабинет Нау, прибор связи. Я мог бы хотя бы предупредить Фама. Но не было прибора связи, только обломки и щепки. Выращенная Фонг красивая древесина рассыпалась на зерна.
Из-под раздробленного шкафа блеснула белая рука. Мысли Эзра поразил ужас – и загадка. Кого же мы здесь бросили? Ах да, Омо. Но рука была голая, блестящая, бескровно белая. Он коснулся кисти. Она дернулась, обернувшись вокруг его пальцев. А, даже не труп, а куртка полного давления, которые любит Нау. Из сумрака сознания всплыла мысль. Может, остановить кровь. Он потянул рукав куртки. Тот соскользнул, схватился и поплыл свободно. Эзр отпустил землю и секунду танцевал с курткой. Левый рукав раскрылся, раздаваясь под пальцами. Эзр скользнул рукой вдоль рукава, и куртка закрылась от пальцев до плеча. Эзр натянул ткань на спину и закрепил справа вокруг изувеченной руки. Теперь он может истечь кровью, и никто не увидит ни капли. Затяни ткань. Он дернул плечом. Туже, как настоящий жгут. Он провел левой рукой по покрытию омертвевшей правой, и плоть отозвалась на пожатие жгучей болью. Но ткань полного давления среагировала, обрела жесткость. Откуда-то издали до Эзра донесся собственный стон боли. На миг он потерял сознание и очнулся, лежа на голове.
Но теперь правая рука была иммобилизована в куртке при максимальном натяжении. Очень болезненные крайности моды, зато можно остаться в живых.
Он попил плавающей вокруг воды и попытался думать.
Сзади раздалось сварливое мяуканье. С неба скользнул крылатый котенок и устроился у него на груди и здоровой руке. Эзр погладил дрожащее тельце.
– Ты тоже в беде? – спросил он, и слова прозвучали хриплым карканьем. Большие темные глаза котенка смотрели на него в упор, и зверек поглубже закопался между левой рукой и грудью. Странно. Обычно больной котенок пытается спрятаться в каком-нибудь уголке, и это создавало Али проблемы, хотя зверюшки были помечены источниками сигналов. Этот котенок промок, но был вполне бодр.
– Ты хочешь меня утешить, малыш?
Еще шорох крыльев, и еще два котенка. Три. Они висели вверху и раздраженно мяукали, будто хотели сказать: «Что ты сделал с нашим парком?» или «пора обедать». Они кружились вокруг, но не пытались согнать того, который был у него на руках. Потом самый большой кот с рваными ушами взмыл прочь от Эзра и устроился на самой верхней точке развалин. Он сердито посмотрел на Эзра и стал вылизывать крылья. Эта чертова тварь даже не промокла.
Самая высокая точка развалин… алмазная труба почти два метра в диаметре с металлической крышкой. Эзр вдруг понял, на что смотрит: устье туннеля из дома Томаса Нау, скорее всего, самый прямой путь в L1-А. Он поплыл вверх к увенчанной металлом колонне. Котяра присел, не желая уступать Эзру место. Даже сейчас интенсивность чувства собственника у этих зверей не уменьшилась.
Огонек на крышке люка горел зеленым – проход открыт.
Эзр посмотрел на большого кота:
– Ты знаешь, что сидишь на ключе ко всему, друг мой?
Он бережно отцепил котенка от своей куртки и прогнал всю компанию подальше от люка. Люк скользнул назад, открываясь. Неужели эти дурачки попробуют пойти следом? Он махнул им рукой:
– Ребята, что бы вы ни думали, не надо за мной идти. Проволочные пистолеты кусаются.
* * *Групповой зал Мансарды был забит дополнительными сиденьями, еле хватало места для прохода. И когда Силипан отрубил канал связи зипхедов, зал превратился в дурдом. Траг уклонялся от тянущихся к нему рук, отступая в зону управления наверху.
– Ох не любят они, ох не любят, когда у них работу отбирают!
Это было хуже, чем Фам думал. Если бы зипхеды не были привязаны, они напали бы на него с Трагом. Он оглянулся на эмергента:
– Это надо было сделать. Это сердце власти Нау, и теперь он его лишился. Мы берем власть в лагере L1, Траг.
Силипан вытаращил остекленевшие глаза.
– Во всем лагере? Это невозможно… Фам, ты убил нас всех. Ты убил меня!
К нему частично вернулось осознание происходящего; сейчас он, несомненно, воображал, что сделают с ним Нау и Брюгель.
Фам остановил его свободной рукой:
– Ничего подобного, я намерен победить. Тогда ты уцелеешь. И пауки.
– Чего? – Траг прикусил губу. – Да, отключение поддержки несколько задержит Брюгеля. Может, у этих несчастных пауков будет шанс. – Взгляд его стал на секунду отстраненным, потом резко вернулся к лицу Фама:
– Фам, кто ты такой?
Фам, повысив голос, чтобы перекрыть орущих зипхедов, ответил все же очень спокойно:
– Сейчас я твоя единственная надежда.
Он вытащил из кармана конфискованные скорлупки Силипана и отдал ему.
Траг тщательно распрямил смятый материал и надел их на глаза. После секундной паузы он сказал:
– У нас еще есть скорлупки. Я тебе могу выдать пару.
Фам улыбнулся лисьей улыбкой, которую Силипан еще двести секунд назад ни разу не видел.
– Это не надо, у меня есть кое-что получше.
– А! – почти пискнул Траг.
– Теперь дай мне оценку повреждений. Ты можешь добиться работы от своих людей при отключении их от Нау?
Траг сердито пожал плечами:
– Ты же знаешь, что это невоз… – Он глянул на Фама. – Может быть. Есть кое-какие тривиальные вещи. Будем работать при отключенной сети. Может, удастся обмануть зипхедов, занимающихся числовым контролем…
– Вот и молодец. Успокой этих людей и посмотри, могут ли они нам помочь.
Они расстались. Силипан спустился к зипхедам, говоря успокаивающие слова, ловя в мешки плавающую рвоту – некоторых зипхедов от сильного волнения стошнило. Но крик только нарастал:
– Мне нужна свежая информация по слежению!
– Где перевод ответа Братства?
– Кретин, ты потерял связь!
Фам поплыл под потолком, глядя вниз на ряды сидящих зипхедов, слушая их жалобы. У дальней стены без сознания висели на ручном упоре Анне и другой ее ассистент. С ней там должно быть все в порядке.
Твоя последняя битва уже идет – век спустя после того, как ты думала, что все потеряно.
Зрение за глазами Фама то включалось, то пропадало. Почти во всей Мансарде он смог запустить микроволновое питание локализаторов. В его распоряжении было не меньше сотни тысяч достижимых и работающих локализаторов. Это было как яркий мета-свет, расширяющий его зрение по расчлененным пальцам Мансарды, всюду, куда облако локализаторов доходит живьем и может найти канал для обратной связи.
Диагностика состояния, диагностика! Фам просматривал показания на зипхедах в зале и в его окрестностях. Только немногие оставались запертыми в своих клетушках – специалисты, которые в текущей операции не нужны. Некоторые впали в судорожный транс, когда прекратился поток входной информации для их работы. Фам проник в системы управления и открыл некоторые входные каналы. Во-первых, было то, что ему надо знать, во-вторых, это может снизить дискомфорт у фокусированных. Траг беспокойно поднял глаза: он заметил, что кто-то лезет в его системы.
Фам стал искать за пределами Мансарды, высматривая на поверхности скал проблески локализаторов. Вот! Один-два отдельных образа, низкого разрешения и монохромные. Мелькнул катер, садящийся на голую скалу у Хаммерфеста. Черт побери, шлюз 745! Если Нау смог уговорить этот люк, не приходится сомневаться, что он будет делать дальше.
