Занесла нелегкая - Ach
Кроме того, прямо из моей спальни уже уходит еще один замаскированный ход, выход которого выводит на дно ближайшего озера и герметично закрыт шлюзом. Это на случай авральной эвакуации. Там я предусмотрел небольшую, опять же скрытую за фальшивой стеной комнату, оборудовал кран с фильтрованной водой, встроенную душевую с уборной из числа снятых с корвета, откидную койку, заложил туда на хранение оба немецких пистолет-пулемета, запасной комбез, пару десятков пайков из Содружества и местных продуктов длительного хранения. Если вдруг все станет совсем плохо, то там можно будет пересидеть либо уйти отсюда, не оставив следов поблизости.
Пошел поглядеть, что за конверсия у меня получилось из советского броневика. А получилось неплохо, носового бронирования дроиды убирать не стали, остов кабины тоже оставили и даже заварили его задней стенкой, двери убрали полностью, в лобовой части прорезали полноценные смотровые окна. Сзади осталась только станина рамы, на которую можно было при желании смонтировать кузов или, например, будку. Такой вот частично бронированный грузовик получился. Лишняя броня и пушка ушли в переплавку, а грузовик хоть завтра можно в фермерское хозяйство — овощи на рынок возить. Вот только нет тут фермеров, повывели их всех, как класс.
Глава 25
Спал я сегодня опять в медкапсуле, иначе мне времени сна не хватит, чтобы восстановить жизненную энергию. Уже без пятнадцати одиннадцать ночи я садился в кабину челнока, получив очередную предполетную сводку от искина и наметив потенциально наиболее опасные для жизни беженцев места их нахождения.
Согласно данным сканирования периодически то один, то другой германский пилот расстреливает мирных беженцев, поэтому по обочинам дорог хватает трупов обычных граждан, не являющихся советскими военнослужащими, из-за чего у меня появилось желание попробовать отследить, догнать и жестко ссадить на землю таких «героев» люфтваффе.
Пока же у меня началась очередная ночная карусель с вывозом людей и попутной доставкой на подвесе горелой и брошенной техники. Сегодня поставил рекорд, удалось сделать восемь рейсов и вывезти почти четыреста человек, за счет того, что сократилось плечо доставки — из-за продвижения германских войск теперь бегущих от войны людей хватало и гораздо ближе от места расположения моей базы, и мне не нужно было за ними летать далеко. Опять же и техники хватало поблизости. А отвозил я беженцев по-прежнему под Минск, каждый раз в разные места, чтоб не попасть в засаду к благодарным энкавэдэшникам при их разгрузке.
Последний запланированный на сегодня рейс я сделал на разбомбленную еще позавчера военную часть, так как ранее из сводок искина видел, что на территории этой части имеется приличных размеров склад. Территория тут нынче уже фактически пограничная, поэтому действовать необходимо осторожно, и я прихватил для подстраховки обоих противоабордажных дроидов.
На территории части выживших не оказалось, а вот трупов было много, и они заметно пованивали. Хотя сомнительно мне, что все полегли, скорее всего те, кто выжил, собрали раненых и на оставшейся исправной технике отступили.
Склад оказался практически целым и даже запертым, лишь в окнах, забранных решетками, повылетали стекла, германские пилоты прицельно отбомбились в основном по казармам и технике, а склад явно трогать не стали, припасли для своих.
Вскрыв склад с помощью дроида, я оценил запасы того, что в нем имелось. Местным военным все это уже не пригодится, а германские вояки обойдутся тем, что останется после меня. В принципе все запасы делились в основном на одеяла, постельное белье, форменную одежду и обувь и продовольственные продукты длительного хранения. Меня заинтересовали прежде всего последние, однако я решил, что если будет получаться, то вернусь и прихвачу что смогу из первого. Лето пролетит быстро, и многочисленным беженцам понадобится одежда и обувь. Да и как меновой товар для бедных жителей сел, которые решили остаться, тоже может оказаться неплохим вариантом.
Продовольствие тут самое простое, видимо советское руководство считает, что желудок советского воина переварит и гвоздь. В наличии мешки с перловкой, с какой-то молотой крупой, с горохом и фасолью, а также с ржаной мукой. Имеются ящики с тушёнкой, но их не так много, поэтому их забрал все и в первую очередь. В углу стояли деревянные бочки с какой-то бело-серой субстанцией, это я оценил по уже открытой и наполовину опустошенной емкости, сразу не разобрался что это, поэтому взял на всякий случай пару штук, не распакованных. Потом заметил приклеенную к бочке бумажку и прочитал, оказался свиной жир. Мне такое, пожалуй, не понадобится, но все равно же это продукт, сменяю потом на что-нибудь мне нужное.
Мешками с крупами и мукой забил остававшееся свободным в челноке пространство. Забрал всех дроидов в кабину и, пока не рассвело окончательно, двинулся на базу. Решил, что по возможности сделаю сегодня сюда еще пару-тройку ходок, а то слишком уж быстро сейчас меняется обстановка, завтра тут уже могут стоять германцы.
Недалеко от границы «своего» леса подхватил брошенный грузовик «полуторку», либо сломался, либо опять топливо закончилось.
Разгрузившись, стал собираться в рейд снова, лишь на пару минут задумался как это сделать лучше: поднявшись предварительно в стратосферу и упав непосредственно в нужную точку, либо, как и раньше днем, передвигаясь над самыми верхушками деревьев от лесного массива к лесному массиву, при необходимости ныряя и прячась между деревьев. Проблема с первым вариантом — заметность челнока для пилотов самолетов, находящихся даже далеко, хоть он двигается и быстро, но ни незаметно. Во втором случае проблема в заметности челнока с земли, так как сейчас много советских военнослужащих отступают как раз через лесные массивы, по которым я до этого прятался от пролетающих на опасном расстоянии самолетов, и шансы в этом случае попасть людям на глаза имеются.
Не то, чтобы они в моменте представляют для меня какую-то опасность, разве что с испугу пальнут из винтовки, но винтовочную пулю что щит, что голая броня челнока спокойно держит, вопрос в опасности отложенной, я все-таки поблизости обитаю, и лучше бы обо мне и моем челноке местным знать как можно меньше.
С другой стороны меня уже видели пилоты люфтваффе, которых я ссадил на землю, другие случайные очевидцы тоже уже могли заметить издалека, хоть я и слежу за сканером и стараюсь избегать лишних встреч.
Решил все-таки идти по второму варианту, так хоть и дольше, и придется совершать больше маневров, но так меньше шансов засветки с неба.
Передвигаясь рывками и быстро преодолевая открытые пространства, я задержался лишь в одном массиве, так как там в это время шла большая группа явно изможденных длительным переходом советских военнослужащих. Пришлось снизиться в стороне и переждать их проход.
На этот раз на складе я набил полный челнок перловой и дробленой крупами, а также прихватил полупустую бочку с жиром и кучу одеял. По дороге снизился на пути следования тех доходяг и поделился с ними, выгрузив прямо на тропинке, мимо они точно не пройдут, три мешка крупы, бочку с жиром и одеяла. Фактически это все-таки их имущество. Больше им все равно не унести, не то у них положение и состояние, а так поделят, распределят между собой и в пути следования хотя бы кашу поварят. Сам же вернулся к складу, догрузил свободное пространство в челноке одеялами по полной и тем же маневром, постоянно сканируя пространство вокруг, полетел в обратный путь.
Глава 26
Не долетая до леса пару километров сканер выдал сведения об идущей мне наперерез по шоссе длинной колонне немецкой техники. Значит очередные хлипкие заслоны сметены, и война добралась уже непосредственно до этих мест. Пришлось пережидать, зависнув над небольшой рощицей. При этом на небольшом углублении в лесу, фактически вдоль его края засели несколько человеческих
