Посетите Лорейн - Александр Супрунов

– Разумная мысль – одобрили Дровосека участники экспедиции.

Спустя несколько часов они на большой тележке привезли аппарат на космодром. Он был в десять раз меньше оригинала, зато словно елка, увешан разнообразными камерами. Вокруг небольшой делегацией толпились лучшие еленианские инженеры.

Сделав все приготовления, Дровосек приказал всем отойти на безопасное расстояние.

– Иванушка, ты снимаешь? – спросил по рации Бармалей.

Иванушка, который находился на мостике управления кораблем экспедиции нацелил мощнейшие камеры на поле в ожидании.

– Я готов, – отрапортовал он.

– Стартуем, – приказал Бармалей и космический спутник ослепив яркой вспышкой устремился в верх. Его белые борта отражали блики солнца.

– Что там? – спросил Барамалей.

– Пока все в порядке, – ответил Иванушка, приникший к следящим мониторам. – Скорость в пределах заданной. Спутник преодолел стратосферу.

Дровосек явно нервничал за судьбу своего детища и нервно расхаживал взад-вперед по бетонным плитам космодрома.

– Спутник в термосфере, – доложил Иванушка. – еще немного и он достигнет точки исчезновения предыдущего аппарата.

Но все шло слишком гладко. Миновав термосферу, спутник углубился в экзосферу, а там и след его простыл в безграничном ледяном безмолвии мирового пространства.

– Как я и ожидал, – грустно вздохнул Дровосек, – у предыдущего спутника имели место технические ошибки в сборке. Думаю, проблема решена. Под моим руководством мы построим новый спутник Елении и произведем запуск.

Так они и поступили. Работа закипела. Дровосек контролировал каждый шаг сборки. Порой он на долго останавливал процесс, чтобы удостоверится в том, что все элементы собраны верно. Все на удивление шло гладко.

Наконец готовый спутник отправили в покрасочный цех, где местные рабочие раскрасили его в зеленый цвет всепланетного флага.

И вот наступил торжественный момент запуска спутника, снова.

В центре космодрома, в некотором отдалении от ракеты надрывно играл оркестр. По бокам бравурно маршировали солдаты. Президент с воздвигнутой по случаю выдающего события, трибуны, произносил речь, о том, что спутник, лишь первая ступень на пути к великому космосу, и что теперь народы братской Земли и Елении – друзья навек. Наконец Набула Тапата дал команду на старт взмахом клешнеобразной руки и всем запомнившегося «поехали», и под спутником возник столб света. Корпус космического аппарата задрожал устремляясь вверх. Иванушка наблюдал за происходящим с земного корабля через мощные сканеры и телескопы.

Спутник резво преодолел стратосферу и продолжал подниматься все выше и выше. Его зеленый корпус, подобно поплавку, было видно очень хорошо. Он несся сквозь все более разряженные слои, и вот вокруг засияли звезды – аппарат покинул атмосферу планеты. Дровосек дополнительно установил на спутник камеру и все происходящее было прекрасно видно, как со звездолета землян, так и с точки видимости камеры спутника. Но вдруг, Иванушке показалось, будто по экрану прошла какая-то рябь, пространство колыхнулось и … спутник исчез!

Иванушка от удивления протер глаза.

Процессия на космодроме остолбенела.

Бармалей от неожиданности, чуть не съел свою бороду.

А президент… Он позеленел еще больше, что означало ужасный гнев. Наступила минута томительного безмолвия, в которой ощущались раскаты приближающегося грома.

– Вы хоть представляете во сколько народу Елении обходится запуск каждого космического спутника? – заорал президент, воздевая все клешни вверх. – Как мы были глупы, что позвали вас на помощь! Как мы были наивны думая, что вы будете мудрее нас!

На секунду его словесное изобилие истощилось, но собрав всю силу он выдал ментальный сигнал просто чудовищной силы:

– Вон!!! Вооооон!!!

Совершенно удрученные Дровосек и Бармалей побрели прочь с космодрома, ведь они вложили в это мероприятие не меньше сил, чем трудившиеся с ними елениане (а может быть и больше). Когда до земного корабля оставалось не более мили, их догнал помощник президента Набулы Тапаты. Он был чопорен, официален и в его словах царило плохо скрываемое презрение:

– Президент официально уведомляет, что у вас есть два еленианских дня, чтобы найти истинную причину сегодняшней катастрофы. Если этого не произойдет – Еления разорвет все отношения с Землей и больше ни один землянин, никогда не ступит на Елению. Бармалей и Дровосек потемнели от расстройства.

– У вас два дня, – повторил зло помощник и умчался в сторону президентского кортежа.

– Никогда не думал, что на дружелюбной Елении мы попадем в такой просак, – пробормотал Бармалей.

– Это похлеще, чем на планете Серп, – подтвердил Дровосек.

– Там была известная опасность, – встрял в разговор Иванушка, он слышал весь разговор по рации. – суровый Серп – это вулканы, землетрясения, лава – известные опасности, а здесь… – он тяжело вздохнул. – Здесь – неизвестный фактор.

Собравшись на корабле, экспедиция уселась перед экраном, где демонстрировалось происшествие.

– Может это был взрыв? – предположил Иванушка. – Я видел, как по экрану пошли какие-то помехи.

– Это исключено, – возразил Дровосек. – я знаю принцип работы такого рода световых двигателей.

– Ну может быть здесь на Елении проявился какой-то парадокс в работе с двигателем, которого никогда не встречалось раньше в известной нам части космоса.

– Да, еленианский фактор.

Дровосек возмущенно забурчал:

– Так и объясним президенту, у вас тут еленианский фактор… Ерунда какая-то.

– Какая же это ерунда, – рявкнул Бармалей. – когда целый космический спутник исчезает прямо из-под носа, а президент грозит разрывом отношений с Землей!

На экране пошли кадры недавнего запуска спутника. Вот он, зеленый, несется сквозь облака, преодолевая воздушную броню, сияют двигатели, сигналят передатчики.

– Не понимаю, – опять заворчал Дровосек. – такие спутники в 1-ом классе школьники из отходов собирают, а здесь специалист такого масштаба, как я, – он с тревогой оглядел сидевших вокруг коллег. – контролировал весь процесс сборки и…

– А вот сейчас и будет и.…, – сказал Бармалей обратив все внимание на экран.

По экрану прошло какое-то шевеление и, как и следовало ожидать спутник внезапно исчез.

– Вы видели искажение? – спросил Иванушка. – явно какое-то поле исказило передачу.

– Экран словно кисель колыхнуло, – подтвердил Бармалей. – что может так воздействовать на запись? Все-таки, кажется мне был взрыв, – и он грозно зыркнул на Дровосека.

Дровосек безнадежно махнул рукой:

– Я иду в лабораторию. Проверю все возможные виды воздействий на радиопередачу, хотя это пустая трата времени.

Тяжело вздохнув, он покинул корабль.

Иванушка, замедлив скорость воспроизведение в сто раз, повторно включил момент исчезновения спутника.

– Вот спутник летит. Вот воздействие искажения на запись. И… Исчезает…

– За работу, – рявкнул Бармалей. – еще раз проверим всё в конструкции спутника и теоретической части.

Сутки они не спали, не ели, переворошив глыбы теорий и торосы схем.

– Я спать, – невнятно пробормотал наконец Бармалей грохнувшись на пол кают-компании, покрытой пушистым ковром, и громко захрапел.

Настал последний день пребывания людей на Елении. Звездолетчики собрались в кают-компании на совещание.

– Стоит признать, – начал Дровосек. – что наша миссия потерпела поражение.

– Нас