Рутинная работа - Виктор Новоселов
Поэтому религия сохранилась в виде индивидуального признака. Дед знал молитвы, и как он рассказывал, что часто молился перед сном или перед наступлением. Так делали многие, но делали это про себя, чтобы не смущать сослуживцев.
Учебник истории же в свою очередь считает причиной угасания религии на севере разрушение старого порядка, с делением на государства с границами и противопоставленными друг другу правительствами. Ранее в человеческой истории религия использовалась, как повод начать вражду с другим государством или изобличать людей, которые угрожали действующей власти. Поэтому вместе со старыми устоями угасла и религия как социальный инструмент, оставшись только в сердцах людей.
К тому же времени относят первое появление единого языка. Он родился на севере как раз в то время, хотя называть этот регион «севером» сейчас язык не поворачивается. Дед поначалу не был на передовой «Религиозных войн», находясь в резервном полку, он говорил, что язык пришел оттуда, с передовой, откуда-то из окопов тех войн. Тогда он начал встречать в тылу людей из оттянутых в резерв частей, от них-то он и начал набираться новыми словами, которые постепенно входили в его лексикон. Люди из разных стран охотно приняли на вооружение язык, с помощью которого можно быстро и легко общаться в бою.
Тем временем два года продолжалось это позиционное противостояние между севером и югом. Этот позиционный кризис связан вовсе не с тем, что север выдохся в своем наступлении, вовсе нет. Просто сама природа сжалилась над людьми и наступление холода прекратилось. Не зачем было теперь наступать вперед, когда достаточно держать уже занятые рубежи. Но проблемы была в том, что доведенные до безумия, взвинченные до предела своими духовными менторами, жители востока отказывались от примирения, воспринимая прекращение наступления как проявление слабости.
В этом регионе на момент начала мировой войны ситуация выглядела следующим образом: северяне еще не могли вернуться домой, но идти вперед совершенно не хотели. А религиозные лидеры стран востока так науськали свое население на то, что северяне хотят их всех уничтожить, что уже не могли контролировать стихийные наступления своих людей на позиции северян.
Ненадолго оставим Европу и посмотрим, что происходит в других регионах. Так Северная Америка столкнулась в вооруженном столкновении с Южной, что совпало по времени со вторым годом «Религиозных войн» в старом свете. Причины этого конфликта не ясны до сих пор, война началась по какому-то формальному поводу. Историки сходятся в том, что причиной послужило то что индустрия США, заточенная под нужды армии испытывала кризис из-за того что им некуда было приложить эту военную мощь. До похолодания они регулярно участвовали в локальных конфликтах на чужой территории, но теперь этого, естественно не происходило. Для реформирования промышленности требовалось глубокое изменение жизни простого жителя, чего не хотели ни сами жители, ни лидеры страны. Поэтому и был найден внешний враг.
Историки связывают подобное явление с тем, что в обеих Америках не было конфликта, подобного тому, который привел к сплочению людей старого света. По сути США сохранили старый строй, пустив к себе канадцев как беженцев. А жители Южной Америки планировали по наступлению потепления просто вернуться на изначальные места обитания. Поэтому расселялись около экватора, образуя анклавы по национальному признаку. Этот регион проведет в боевых действиях следующий год до начала третьей мировой.
По итогам этих конфликтов внешний враг для обеих сторон постепенно отойдет на задний план. Так население Северной Америки далеко не поголовно поддерживало экспансию на юг, а когда похолодание закончилось, то это вообще вылилось в массовые акты протеста против войны. В конце концов, США потеряли единство и разделились на два противоборствующих лагеря, и судьба южного соседа их уже особо не заботила. По одну сторону баррикад оказались те, кто хотел сначала добить южного врага, а потом уже разбираться, что к чему. А с другой стороны остались те, кто просто хотел вернуться домой.
Я вовсе не говорю, что одни были отъявленные вояки, а другие пацифисты. Армия США разделилась на два лагеря почти в равных пропорциях. Но основным камнем преткновения были именно отношения с югом.
А сам юг тем временем больше всего походил на Балканы образца конца двадцатого века. Строгое разделение по национальному признаку, и неудержимое стремление полевых командиров устраивать национальные чистки в захваченных областях.
Открытого конфликта не было ни на севере, ни на юге. Но фитиль тлел, рано или поздно в этом регионе грянет взрыв.
Отдельного упоминания заслуживает ситуация в Океании. Она к началу мировой войны по площади занимала весь дальний восток, страны Индокитая и Средней Азии. И оставалась единственным государством в классическом смысле этого слова. Хотя формат самой системы управления претерпел сильные изменения по сравнению с государствами, существовавшими на момент начала конфликта.
Они будто нашли золотую середину между европейскими «Волнами революций» и полным сохранением государственного строя в Америке. Государством Океания была единым, с единым госаппаратом, но другие государства вливались в состав Океании без военизированных переворотов.
Таким был мир на пороге третьей мировой, которая началась шестьдесят один год назад. И началась она именно на ближнем востоке. Лед отступал, началась «Большая весна». Жители севера, наконец, стали потихоньку возвращаться назад. Но возвращались назад они не по территориальному признаку, а скорее в случайном порядке. Кто-то не хотел расставаться с друзьями, и они решали расселиться неподалеку, кто-то обзавелся за эти годы семьей и теперь они старались найти новое место для семейного очага, а кто-то все потерял и теперь шел просто туда, куда ноги ведут.
Отчий дом перестал существовать в физическом смысле, глубокий мороз и сопутствующие стихийные бедствия почти полностью уничтожили инфраструктуру северных районов. Конечно, было много людей, которые стремились вернуться на родную землю, но их было отнюдь не подавляющее большинство. Уже в моем поколении начали встречаться люди со смешанными именами, так моим одноклассником был родившийся в Белграде Яков Эндрюс. И спустя полвека после войны это уже стало совершенно нормальным явлением.
За
