Недоброе солнце (СИ) - Питкевич Александра "Samum"

Так же прошу принять этот небольшой аромо-шар. Как знак моего раскаяния. Смесь ароматов направлена на снятие напряжения и способствует хорошему сну. Нарин Коллес»

Сказать, что меня удивил этот поступок и формулировка, будет очень мягко. Не помню, чтоб среди моих знакомых мужчин на Земле кто-то так просто и без всяких «но» признал бы свою ошибку. И поспешил извиниться. В том, что капитан пошел бы на публичные извинения, я почему-то не сомневалась. Думаю, слово у него как графен. Прочнее не найдешь.

«Хрустальный шар» я поставила на полочку возле кровати. И правда расслабляет и успокаивает. Хороший запах. И настроение хорошее.

Утро началось внезапно. На кивер пришло сообщение от Сумудина, никуда не ходить и ждать его. Медик явился за мной через час после предполагаемого завтрака. Весь взъерошенный, немного дерганый и икающий.

— Быстро. Ты сегодня со мной. Ни на шаг-ик! ни отходишь.

Доктор схватил за руку, и мы практически побежали. Лифт доставил нас в незнакомый сектор. Двери были темными и металлическими, при открытии стало ясно, что они раза в 3 толще обычных. Помещение внутри оказалось комнатой с ярким освещением и темными же, в цвет дверей, стенами. По центру стояла большая колба из непрозрачного стекла кофейного цвета, которую я видела ранее в рабочем отсеке Сумудина. Кроме этого был рабочий стол с управляющей панелью, одна обычная медкапсула и пять кресел. На этом все. Огромная колба занимала почти 70 % этого небольшого помещения.

— Туда, — Сумудин ткнул пальцем в одно из кресел, потом подхватил из небольшой потайной ниши поднос и протянул мне, это все бегом, ни замирая ни на минуту, — У тебя минут 5 на завтрак. Ик!

Быстро перекусив тем, что дали, вернула поднос на место и снова села в кресло. Медик бегал вокруг капсулы с каким-то индикатором, посекундной прикладывая к разным частям стекла. Через несколько минут к нам присоединился очень крепкий валор с красными нашивками на белом комбезе.

— Еще нет? — от дверей спросил он, оглядывая пространство. Задержавшись взглядом на мне, вновь пришедший нахмурился, — Что здесь терри делает? Уверен, что ей тут место?

— Не моя идея, должен пони-ик! — мать. Как приказал, так и делаю. Но в целом я "за". Вдруг поможет, — Сумудин бросил свой индикатор на стол принялся щелкать по экрану. В чем я, предполагаемо, должна помочь, мне, конечно, никто не объяснил.

Валор с красными нашивками занял кресло слева от меня. Еще несколько минут ожидания и к нам присоединился капитан. Нарин был облачен в очень облегающий черный комбинезон, так плотно обтягивающий тело, что казался латексным и сплошным, как хирургические перчатки. Стоило большого труда удержать глаза на уровне плеч и не начать пересчитывать вожделенные, с первой встречи, кубики пресса. Волосы Нарин собрал в высокий хвост. Зайдя в комнату, валор повернулся к дверям и проделал какие-то манипуляции с панелью управления. Тут же из стены выдвинулись огромные стальные балки, запечатав вход поперечинами. Когда затворы остановились, по кораблю пронесся сигнал тревоги и раздался, громкий голос:

— Ядро запечатано. Ядро запечатано, — видимо, настройки, которые мне техник для кивера сделал, помогли адаптировать и ретранслятор для 100 % перевода.

Нарин приблизился к колбе и снял обувь, став на пол голыми ступнями.

— Сумудин, все проверил?

— Дай мне 3 ик! — кунды, анализ закончить. Все, норма, можешь заходить.

Капитан протянул ладонь к темному стеклу и по поверхности колбы прошла волна. Стекло стало прозрачным, с легким малиновым оттенком. Еще через мгновение в поверхности появилась ниша. Нарин бросил на меня мимолётный взгляд, чуть улыбнулся и шагнул внутрь. Проход закрылся. Капитан повернулся к нам полу боком, лицом к столу. Постояв немого с закрытыми глазами и глубоко дыша, валор вдруг встряхнулся, передернул плечами, открыл глаза и протянул руки к стеклу. Раздался щелчок, яркая вспышка и свет погас. Через мгновение колба стала наполняться слабо мерцающим белым газом, и я чуть не вскрикнула.

Нарин парил в пространстве за стеклом. Только изменился до неузнаваемости. Немного разведенные в стороны руки с удлинившимися когтями, слегка наклонённая голова и ярко горящие синие глаза. Я точно видела свет, который от них исходил. Рассеиваясь из-за газа, свет ложился на скулы, нос, создавая пугающую маску. Рот был приоткрыт в полуулыбке, демонстрируя клык с моей стороны. Помимо всего этого, от основания шеи, частично скрытые парящими волосами, стали видны шипы. Они шли вдоль всей спины, по линии позвоночника, по хвосту, до самого кончика. Шипы были разной длинны, и, кажется, соединялись между собой у основания какой-то то ли перепонкой, то ли мембраной. Как у драконов на древних картинках, честное слово.

Кажется, я немного забыла, что валоры не люди. Совсем. Вот она, наглядная демонстрация. Прямо перед глазами.

— Ядро активировано. Всем эскадрам приготовиться, — голос, который раздался из систем, определённо принадлежал капитану, и в то же время был более грозным, резким, со скрипящими механическими отзвуками.

Сумудин плюхнулся в кресло справа от меня, хлопнув по кнопкам. Все три занятых места ожили, фиксируя нас ремнями. Медик сверился с показателями на планшете.

— Сумудин, сколько часов они планируют потратить сегодня на все? — тихо спросил хмурый офицер

— Палет прогнозирует 8 часов, — очень серьезно отозвался доктор, который на удивление, избавился от икоты.

— Напомни-ка мне, сколько времени наш любимый капитан был в подобном состоянии без последствий?

— 6 часов, мастер, — голос медика был тихий, едва слышимый.

— Скажи мне, что у вас есть отличные идеи на этот счет. Скажи мне, что мой лучший ученик и один из самых одаренных валоров, рождённых за последние 100 лет, не умрет сегодня. Я хочу это услышать. Сейчас. Я жду, Сумудин.

— Прости, мастер. Я не могу. Мы твердо уверены в 7 часах. И еще полчаса я могу вытянуть из резервов его организма. Дальше…

— А теперь ответь еще на один вопрос. Знают ли офицеры и команда, что должны поторапливаться?! — хмурый мастер практически рычал, перегнувшись в сторону медика через мое кресло. Думала, еще немного, и он бросится на Сумудина с кулаками. Дальнейшие препирательства прервал голос из системы.

— Первая эскадра. Старт. Квадрат Б, угол 32 градуса. Вторая эскадра…

Следующие часы мы провели в полумраке, слушая скрипучие указания. Все было довольно ровно и однообразно, пока тело в колбе не вздрогнуло. Я не отрывала глаз от Нарина, следя за плавными движениями за стеклом. Все изменилось в один миг. По телу валора прошла волна дрожи от ног до самой головы и тембр голоса изменился. Шипы на спине поднялись выше, движения стали резкими и отрывистыми.

— Группа К12 уничтожена; В11, Л8 покинуть квадрат. Перегруппировка. К21, вернуться в ангар, М14,19, 28 покинуть квадрат. Эскадра четыре в бой….-приказы сыпались без передышки. Лицо исказилось в гримасе. Казалось, валор испытывает боль.

До этого молчавшая, я не выдержала и повернулась к Сумудину. Спросила шёпотом, будь-то меня могли услышать внутри капсулы. За прошедшие часы я как-то видимо привыкла к шокирующему виду капитана, и теперь не испытывала страха перед его внешностью.

— Что происходит? Он управляет эскадрой? Почему так, а не через капитанский мостик?

— Все не совсем так. Он не просто управляет. Он блокирует страх, панику, неуверенность. Он практически видит глазами каждого своего солдата и знает местонахождение каждого малого и среднего летного судна, будь-то сам находится там. Это особый талант, усиленный приспособлениями, тренировками и определенными ритуалами. А еще у толонцев есть технологии, которые позволяют воздействовать на разум валоров. Мы сильные эмпаты, но это делает нас чувствительными и к внешнему влиянию.

— Он так может всегда? В любой момент? И как не сходит с ума?

— Строение мозга. Я тебе говорил. Он не просто имеет связь с кораблем. Вчера почти половину дня Нарин проводил настройку своего разума на каждого из пилотов.