Мюррей Лейнстер - Где не ступала нога…
— О да! Уже во времена Тотти умели синтезировать земные бактерии, знали большинство генетических кодов. Единственной причиной, почему так долго не удавалось научно погнать процесс жизни на Юпитере, были технические трудности, давление и тому подобное.
— Когда же, наконец, удалось взглянуть на поверхность Юпитера?
— Лет тридцать назад. Это сделал Трэй. Он сумел посадить на Юпитер корабль с телевизионной установкой, которая продержалась достаточно долго, чтобы передать ему целую серию снимков. С тех пор техника далеко шагнула вперед. Нам известно, например, что Юпитер буквально кишит загадочными формами жизни, и она там, может быть, даже обильней, чем на Земле. Взяв за образцы атмосферные микроорганизмы, наша команда провела пробный синтез метазона и… — Викен вздохнул. — Черт, если бы только там была собственная разумная жизнь! Подумайте, Корнелиус, сколько бы они могли нам порассказать, сколько данных… Эх! Вспомните только, как далеко мы шагнули после Лавуазье в вопросах земной химии низких давлений. А ведь там по меньшей мере такие же богатые возможности изучить химию и физику высоких давлений!
— А вы уверены, что там нет юпитерианцев? — после небольшой паузы хитровато спросил Корнелиус.
— Там их могут быть миллиарды! — Викен пожал плечами. — Города, империи, все что хотите. Площадь Юпитера в сотни раз больше земной, а мы видели только с дюжину небольших районов. Но мы знаем, что там нет существ, которые бы использовали радио. Вряд ли они додумаются до него сами. Представляемо, какую толщину должны иметь на Юпитере радиолампы, какие нужны насосы?.. Так что мы в конце концов решили создать своего юпитерианца.
Викен провел Корнелиуса через лабораторию в следующую комнату. Она была не так загромождена, выглядела более законченной. Творческий беспорядок экспериментатора уступил место уверенной точности инженера.
Викен подошел к одному из щитов, тянувшихся вдоль стен, и посмотрел на приборы.
— За ним лежит другой Ю-сфинкс, — сказал он, — на этот раз самка. Она находится под давлением в двести атмосфер при температуре сто девяносто четыре градуса ниже нуля. Здесь применена установка — я бы назвал се “маточная установка”, — позволяющая хранить модели существ живыми. В этом… ну… эмбриональном состоянии наша самка развилась до степени взрослой особи. Мы создали нашего юпитерианца по подобию земных млекопитающих. Она никогда не имела сознания и не будет иметь, пока не окажется, так сказать, “рождена”. У нас здесь запасено двадцать самцов и шестьдесят самок. Можно рассчитывать, что половина из них достигнет поверхности. Если понадобится, сделаем и больше.
— Не так сами Ю-сфинксы дороги, — продолжал он, как их доставка. Поэтому Джо будет оставаться один, пока мы не убедимся, что его вид жизнеспособен.
— Насколько я понял, вы сначала экспериментировали с низшими формами жизни? — сказал Корнелиус.
— Конечно. Несмотря на применение мощных катализаторов, понадобилось двадцать лет, чтобы совершить путь от искусственных космических спор до Джо. Мы отрабатывали пси-лучевую технику управления на всех формах жизни. Межвидовое управление вполне удается, если нервная система искусственной модели животного специально приспособлена для этого и не имела случая создать собственной системы реакций, отличной от импульсов пси-оператора.
— И Джо — первый вид, с которым начались затруднения?
— Да.
— Придется зачеркнуть одну гипотезу.
Корнелиус присел на рабочий стол, болтая толстыми ногами и поглаживая ладонью свои жидкие, песочного цвета волосы.
— Я думал раньше, что это может быть связано с физическими условиями на Юпитере. Теперь же мне кажется, что причины надо искать в самом Джо.
— Сначала мы тоже подозревали что-то вроде этого, — сказал Викен. Он зажег сигарету, затянулся, так что его худые щеки глубоко запали, и мрачно посмотрел на Корнелиуса. — Однако трудно понять, как это могло получиться. Биоинженеры говорили мне что Pseudocentaurus Sapiens сконструирован более тщательно, чем любой продукт естественной эволюции.
— Даже его мозг?
— Да. Он точно скопирован с человеческого, чтобы сделать возможным пси-лучевое управление. Однако введены и некоторые усовершенствования, например большая нервная устойчивость.
— Ну, тут есть еще и психологическая сторона, — сказал Корнелиус. — Несмотря на все наши усилители и прочие хитрые штуки, пси-лучевое управление до сих пор относится в первую очередь к области психологии. А может, дело и не в этом… Возьмите хотя бы травматические шоки. Наверное, взрослый юпитерианский зародыш пережил тяжелую посадку?
— Корабль — да, — сказал Викен, — но не сам Ю-сфинкс. Он спокойно плавал в жидкости вроде той, в которой все мы находились до момента рождения.
— И все-таки, — настаивал Корнелиус. — Ведь двести атмосфер, под которыми он хранился здесь, не могут абсолютно точно соответствовать давлению на Юпитере. Могла эта перемена подействовать пагубно?
Викен посмотрел на него с уважением.
— Вряд ли, — ответил он. — Я же вам говорил, что Ю-звездолеты сознательно сконструированы негерметичными. Внешнее давление передается на маточный механизм постепенно, через цепь фильтров. Вспомните, что посадка занимает несколько часов.
— Ну, а потом? — продолжал допытываться Корнелиус. — Корабль садится, маточный механизм открывается, “пуповина” отсоединяется, и Джо, так сказать, “рождается”. Но ведь мозг у Джо взрослый! Он же не защищен, как полуразвитый детский мозг, от шока внезапно пробуждающегося сознания!
— Мы и об этом позаботились, — сказал Викен. — Энглси находился на пси-луче, заранее настроенном на Джо, с того момента, как корабль покинул спутник. Так что никакого неожиданного возникновения сознания не было. Джо с самого начала был только психологической копией Энглси. Он не мог пережить большего душевного потрясения, чем Эд. Ведь там, на Юпитере, по сути дела, Эд, а не Джо.
— Будь по-вашему, — упирался Корнелиус. — И все-таки не нацию же управляемых моделей вы хотите создать! Ведь нет?
— Боже избави, — сказал Викен. — Об этом и речи быть не может. Как только мы убедимся, что Джо хорошо освоился, мы затребуем с Земли еще парочку пси-операторов и отправим Джо подмогу в виде новых Ю-сфинксов. Следующее поколение возникнет, так сказать, естественным путем. Ведь конечная наша цель — это маленькая юпитерианская цивилизация. Там будут охотники, горняки, ремесленники, земледельцы, домашние хозяйки, промышленные рабочие. Они будут содержать несколько привилегированных лиц вроде местного духовенства. Именно эта элита и будет находиться под нашим управлением, как Джо. Они будут заняты только изготовлением инструментов, воспитанием населения, научными экспериментами. Они-то и сообщат нам все, что мы захотим узнать.
Корнелиус кивнул. Насколько он понял, именно в этом и состояла суть “проекта Юпитер”. Теперь он мог оценить важность, своего собственного назначения. Но у него так и не было ключа к разгадке этих постоянных вибраций в К-трубке.
Пока он был бессилен.
* * *Руки Энглси все еще кровоточили.
Господи, — со стоном подумал он в сотый раз, — неужели это так на меня действует? Пока Джо там сражался, неужели я действительно мог, оставаясь здесь, в кровь разбить кулаки о металлический пульт?!
Его взгляд скользнул по комнате к столу, за которым работал Корнелиус. Он не любил этого толстого, сосущего сигары слюнтяя с его бесконечными разговорами. Он уже не заставлял себя быть вежливым с этим “земляным червем”.
Псионик положил отвертку и потянулся, разминая усталые руки.
— Ух!.. Хочу немного передохнуть.
Наполовину собранный передатчик — легкое ажурное сооружение — выглядел не на месте рядом с его толстым пухлым телом. Да и сидел он на своей лавке как-то по-жабьи, неуклюже поджав ноги. Энглси тяжело переживал сам факт, что ему приходилось ежедневно с кем-то делить эту комнату, хотя бы на несколько часов. Последнее время он требовал, чтобы ему приносили еду прямо сюда. Он уже давно не выходил за порог пункта управления. Да и зачем, собственно?
— Что вы с ним возитесь столько времени? — проворчал Энглси.
Корнелиус покраснел.
— Если бы у вас был готовый запасной агрегат вместо этих частей… — начал он. Пожав плечами, он вынул окурок сигары и тщательно прикурил: запас надо было растянуть надолго.
Энглси размышлял, не назло ли ему Корнелиус выпускает изо рта эти вонючие клубы дыма. Вы мне не нравитесь, господин землянин, и это, безусловно, взаимно.
— Пока не прибудут другие пси-операторы, в новом передатчике нет особой надобности, — сказал Энглси угрюмо. — А мой, судя ко контрольным приборам, в полном порядке.
