Евгений Обабков - Будущие миры. Академия "Космос"
Бодро тряхнув головой и презрев надоедливый, но не слишком обильный, песчаный снег, Кенокет покинул академическую аллею, выйдя на перекресток улицы Праймов и Воротной.
Ох! Как же непривычен этот шустрый поток аэрокаров, эти толпы людей бегущих каждый по своим делам. И особо звук - какофония и смесь всевозможных стуков, свистов, криков и сигналов. К такому нелегко привыкнуть, если с рождения вы наслаждались тишиной и ценили спокойствие. Однако Алас вырос в Риле и, не смотря на некоторую свою замкнутость, Изгою просто-напросто приходилось жить сначала среди гомонливых сверстников, а затем среди шумных соседей. И это не считая суеты нескольких работ и извечных переездов.
Стойко приняв на себя моральный удар сумасшествия больших городов, Кенокет в задумчивости остановился напротив одного из маленьких кафе, которых уйма было открыто на всегда оживленной улице имени высших дворян Риллака - Праймов.
Часы, на постоянно носимом с собой стареньком информационном планшете, коих, бывало, называли коммами (от коммуникатор), показывали половину седьмого утра. До конца увольнительной оставалось двадцать три часа и тридцать минут. И эта цифра приятно согревала сознание. Целые сутки свободы!!!! Никогда еще Алас так не любил жизнь!!!
Так с чего же начать? Возможно, приятный завтрак свободного человека может еще немного улучшить и так неплохое настроение? Да! Однозначно может!
Свернув со своей прямой траектории, Кенокет легкий, словно птица и молчаливый будто рыба, гордый своей формой и знаками отличия кадета академии, вошел в маленькое, но уютное кафе.
В помещении было чистенько и опрятно. Маленькие столики, аккуратные вазочки без цветов, стулья с герборическими узорами Риллака. Стены выкрашены в бледно серебряный цвет с налетом тусклого блеска. Плитка на полу собрана в мозаику со смутным изображением какой-то устрашающей оружейной системы. На карнизах окон выставлены макеты грозных, похожих на длинные иглы - планетарных дредноутов. Под потолком зависла голограмма звена истребителей, атакующих космостанцию.
В целом военизированный дизайн кафешки мог показаться странным, если не учитывать то, что само помещение занимало часть первого этажа армейских казарм, коих на улице Праймов было несколько. Этот проспект вообще не считался жилым, вдоль него были отстроены правительственные и административные здания, такие как: академия "Космос", военные казармы, великий дворец совета Праймов и устрашающее своей мрачностью и глубокими казематами - штаб Службы Безопасности, самой тайной и самой окутанной мифами и сплетнями государственной службы внешнего и внутреннего порядка.
Заняв дальний, одиноко стоящий в углу низенький столик, Алас заказал себе кофе и пару мясных бутербродов. На все про все ушло два рена, что, впрочем, ни как не отразилось на кошельке Кенокета - военных и кадетов здесь обслуживали бесплатно. Это было одно из многих социальных послаблений для касты настоящих и будущих вояк, которым, впрочем, не стоило злоупотреблять - лимит выделяемых службисту средств, был ограничен и определялся в зависимости от ранга и звания индивидуума.
Кофе!!!! М-м-мм!!! Был просто отличным!!! Да и бутерброды пошли на ура! Уж что-что, а аппетит у Изгоя всегда был отменным.
Поедая свой завтрак и планируя дальнейший день, Алас лениво прочесывал взглядом пространство кафе. Это была привычка, приобретенная еще в детдоме: там следить за обстановкой во время еды, было делом обязательным. Дети вообще жестокий народ, а сироты, лишенные родительской опеки - и подавно!
Вот, через двойные, раздвижные двери зашла молодая пара. Кавалер одет в офицерскую форму со знаками лейтенанта. Его спутница облачена в шикарное платье, модного покроя. Смотрятся молодожены (не иначе) очень органично и... счастливо.
В груди у Кенокета шевельнулась тень зависти и тут же угасла. В этот же момент двери кафе еще раз раскрылись, пропуская внутрь худого, длинного и хмурого как пасмурное небо мужчину лет тридцати, тридцати двух.
Гордая осанка, манеры, движения, все выдавало в нем аристократа, а острый, но чуть затуманенный взгляд сквозил хорошо скрываемой хитростью и внутренней задумчивостью. Про таких людей говорят, что они мало болтают, но много делают.
На незнакомце был длинный, почти до пола, черный плащ, сверху которого крепился капюшон, призванный защитить своего владельца от неспокойной погоды Риллака. Короткие жесткие словно иглы волосы, отливали антрацитом, плотно сжатые губы чуть подрагивали, выдавая нервное напряжение, либо внутреннюю загруженность, а быть может даже долгосрочную депрессию.
Кенокет проводил мужчину взглядом. Незнакомец прошел к небольшой стеклянной барной стойке и молча указал пальцем на емкость с газированной водой. Бармен-официант кивнул и налил гостю стакан минеральной Аквы. Нервный аристократ взял наполненную тару и прошествовал к противоположенному от позиции Изгоя столику, сел.
Сия маленькая мизансцена была бы полностью исчерпана, если бы незнакомец, садясь на свое место, случайно бы не распахнул свой плащ, на внутренней подкладке которого сверкнула сеть Гидролитика!
Кенокет моментально напрягся, пристальнее взглянув на аристократа и его плащ.
Стараясь не привлечь к себе ненужного внимания, Алас просунул руку во внутренний карман своей формы и тихонько извлек на свет лоскут ткани, подобранный день назад на месте разговора двух "шептунов".
Сравнив свою находку с видимой частью рисунка подкладки плаща незнакомца, Изгой вынес вердикт о полном совпадении: и фактура и плетенее нитей были очень похожи! Хотя... это еще ничего не доказывает - одежды на Гидролитике даже в одном Риле более десятка разновидностей и сотня людей носящих ее...
Однако остаток своего завтрака Алас более не сводил с незнакомца глаз. Благо тот теперь сидел к нему спиной и не мог видеть этот гипнотический взор, иначе он, по крайней мере, счел бы его нетактичным, а в худшем случае даже оскорбительным. Кенокет осознавал, что меньше всего ему необходима сейчас, в период жизни лишь закладывающий фундамент будущего величия, неблагосклонность дворян, однако нечего не мог поделать с бушующей внутри подозрительностью. Интуиция буквально кричала о чем-то грядущем, хотя и не уточняла, что именно это будет. Но, несомненно, незнакомый дворянин и стал причиной этого буйства шестого чувства и именно он, судя по внутренним сигналам Аласа, должен сыграть в его жизни судьбоносный аккорд.
Аристократ мелкими глотками осушил стакан и движением руки подозвал официанта.
- Счет, пожалуйста, - хрипловато произнес он.
Кенокет непроизвольно дернулся. Не могло быть сомнений, он узнал этот голос! Это был именно тот "шептун", виденный, а точнее слышанный Кенокетом прошлым днем возле ангаров академии.
Тем временем незнакомец расплатился, поднялся со своего стула и прошествовал к двери. Мгновение, и хрипловатый дворянин скрылся из виду.
Алас залпом допил свое кофе и, оставив на столе недоеденный бутерброд, быстро, но не слишком нарочито, поспешил за обладателем плаща с Гидролитиком.
Выйдя на улицу, Изгой осмотрелся. Незнакомец обнаружился двадцатью метрами правее. Не слишком торопясь, накинув на голову защитный капюшон, он шествовал по тротуару в сторону перекрестка улицы Праймов и Озерной.
Стараясь не привлекать внимания аристократа, Кенокет двинулся ему вслед. Алас и сам толком не понимал, зачем ему шпионить за "шептуном", но недавний разговор, Гидролитик и чутье, настоятельно советовали не сводить с незнакомца глаз. Какой-то тайной был окутан дворянин и Кенокет, как истинный Риллаканец, патриотичный и в меру обремененной паранойей, во что бы то ни стало, хотел ее узнать. Возможно, здесь были замешены лишь шкурные интересы, жажда наживы и прочее, но вдруг дело касается чего-то более важного? К тому же все это связано с академией! Да и что это за работа, которую требовал выполнить монсеньор? Кто вообще этот вельможа? И кто был вторым в разговоре у ангаров? Черт! Столько вопросов, и ни одного ответа! Хотя... некоторые из этих загадок, Алас все же планировал сегодня разгадать. И незнакомец должен в этом помочь... наверное...
Пока в голове Изгоя проносились вереницей самые разнообразные мысли, образы и догадки, "шептун" свернул на Озерную улицу и околицами, дворами и закоулками ринулся в плетеный лабиринт густого жилого массива. Кенокету ничего не оставалось, как последовать за своей "целью" в почти непроходимые каменные джунгли.
Оставаться незамеченным становилось все труднее. Мало того что прохожих становилось все меньше и прятаться в общем потоке было... проблематично, так еще и незнакомец стал периодически оглядываться, будто чуя слежку.
Спрятавшись в очередной бетонной нише подъездов одного из небоскребов, Кенокет наконец-то достиг некоторого успеха - аристократ приостановил свой шаг и осмотрелся. Взглянув на закрепленные на запястье часы, он немного раздосадовано щелкнул пальцами, пробурчал что-то невразумительное и облокотился на ближайшую стену. Стало очевидно - он ждет кого-то, и этот "кто-то" явно опаздывает, что не вызывает у дворянина большого одобрения.
