Князь-гладиатор (СИ) - Наперсток Янина
Тогда, сразу после стыковки капсулы, Зубр «гуманно» вернул чуть не погибшего гладиатора в «зверинец», а Милу забрал «успокаивать» на всю ночь к себе. В каюту Харома девушка вошла счастливо улыбаясь, хотя с трясущимися от страха коленями. Мало ли что хозяин ей придумал в качестве расплаты. Однако все прошло лучше, чем она предполагала.
Когда они остались наедине, Зубр схватил ее за шею и с силой припечатал к стене. От нехватки воздуха и удара из глаз посыпались искры.
— Между вами что-то было? — прошипел он, впиваясь взглядом.
— Конечно, нет, — прохрипела Милена, — я жить хочу!
Хозяин еще несколько секунд вглядывался в ее лицо, ища признаки лжи, но в итоге отпустил.
— Хорошо! Ложись спать, — и он кивнул в сторону привычного девушке дивана.
Милена про себя выдохнула, радуясь, что отделалась легким испугам и парой синяков на шее, на которые можно кокетливо повязать платок и все вокруг скорее подумают, что доктор скрывает следы ночной страсти с хозяином. Люди часто видят именно то, что лучшее укладывается в их картину мира. А вот если заметит Рох… впрочем, до личной встречи с мужем у Милы была еще неделя, и при использовании специальной мази следы на шее рассосутся.
Более других, тревогу вызывала, как не странно Ирис. Она появлялась ни только на субботние осмотры, но и пару раз на «попить чай». Это бывало и раньше и очень скрашивало Миленину жизнь, однако сейчас от этих визитов доктор почему-то напрягалась. Ирис болтала о том о сем, и пару раз в разговоре обмолвилась, какой Король Варваров потрясающий красавчик и даже как-то томно-мечтательно вздохнула.
— Я думала, ты теперь всех мужиков на дух не переносишь, — чуть не поперхнулась чаем от такой перемены доктор.
— Мужиков — да, но Рио — эльф. После того боя я почувствовала разницу.
И Ирис, как показалось Милене, выжидательно подняла на нее глаза, рассчитывая… на ответное признание? Нет уж, дудки. Так примитивно Мила не спалится. Гладиаторша вроде как и подруга, но на станции каждый сам за себя.
После небольшой паузы, видя, что доктор не намерена поддерживать этот разговор, Ирис хмыкнула:
— Ладно, молчи, я и сама скажу. Мужики в плане отношений слепцы, а мне вот видно, как изменился в последние недели твой взгляд. И это взгляд влюбленной женщины, причем счастливо влюбленной. Ну а в кого тут можно втрескаться кроме Мрака? Мудак на мудаке. А твой эльф всем хорош… — и в голосе гладиаторши послышались похотливые нотки.
А потом Ирис громко рассмеялась.
— Вот! И эти ревнивые искры в глазах тоже прячь!
— Ирис! Ну ты и фантазерка! — наконец взяла себя в руки Мила, натянув маску беззаботности. — У меня с Харом все прекрасно! Сдался бы мне какой-то гладиатор!
Ирис допила одним гладком оставшийся чай, встала и, выразительно подмигнув, направилась на выход. Фух… кажется, надо быть еще осторожнее, только куда⁈
Дни пошли дальше. Никаких последействий после визита гладиаторши не было, и Милена снова немного расслабилась, как вдруг на приеме появился сам Рох с глубоким проколом в бедре. Он слегка прихрамывал и стискивал зубы при каждом шаге, но сама рана оказалась неопасная. Однако глубокая и требовала зашивания.
Доктор уложила пациента на кушетку и с мягкой укоризной проговорила:
— Рох, я тоже чудовищно скучаю, но мы же вроде договаривались — без членовредительства.
— Так я и не специально! Просто Конан в этот раз был чуточку быстрее, — выпалил эльф, но по бегающим глазам Мила поняла, что лукавит.
Хмыкнула и принялась зашивать. Они жили здесь и сейчас, как мотыльки, и изменить этого доктор пока не видела ни малейшего шанса. У нее водилась некоторая накопленная сумма, и можно было бы попробовать кого-то из контрабандистов подкупить, но верить никому из них нельзя. Можно отдать деньги и оказаться где-нибудь на рудниках.
После процедуры Рох быстро оделся и, притянув Милену к себе, принялся нещадно целовать. От этого урагана разум у девушки снесло почти сразу. А очнулась она, сидя на краю стола в полностью расстёгнутом комбинезоне:
— Рох, мы не можем здесь… — вяло запротестовала она, при этом с трудом сдерживая стоны, которые извлекали из нее путешествующие по телу мужские руки.
— Ты — можешь, — прошептал эльф на ухо таким чувственным голосом, что продолжение фразы, — просто расслабься, — уже потонуло в сладостной неге. А выплыла из нее Милена, только когда собственное тело почти перестало вздрагивать в объятиях мужа. Все еще не открывая глаз, девушка подтянула руку Таурохтара к своему лицу, потерлась о его ладонь, а потом, поцеловав ее, проговорила:
— Я тебя так люблю…
В этот момент раздался грохот, и дверной замок, видимо, не рассчитанный на такое обращение, отщёлкнулся. На пороге стоял Конан.
Глава 22
Милена инстинктивно стянула на груди ткань комбинезона.
— Как же так, Милочка, — начал Конан со своей обычной дружелюбной улыбкой, — этому дала, этому дала, а этому не дала? Так не пойдет! — и он решительно шагнул к столу.
В то же мгновение Рох преградил ему дорогу, процедив сквозь зубы:
— Назад!
Амбал не изменился в лице и лишь проговорив:
— Потрахал сам, дай потрахать другому, — попробовал эльфа обойти.
Таурохтар больше не стал ждать и ударил первым. Драка завязалась стремительная и яростная. Стол сдвинули, лежащие на нем предметы рассыпались по полу, а терминал, попытавшийся свалиться, Милена все же успела вовремя подхватить. Мужчины наносили друг другу удары такой силы, что к ним просто невозможно было подойти. Доктор принялась истерично соображать, чем может помочь мужу. В этот момент Конан, неудачно наступив на что-то валяющееся под ногами, поскользнулся, и Рох тотчас воспользовался ситуацией, чтобы свалить бугая, сесть сверху и с силой ударить того в челюсть. Голова Конана мотнулась, он ударился виском о ножку кушетки и затих. Эльф ударил снова, и все повторилось еще раз.
Таурохтар резко выдохнул, встал и зачем-то отряхнулся. Милена с ужасом подошла к валяющемуся посреди медблока амбалу и заглянула в стеклянные глаза, а потом, присев на корточки, потрогала пульс.
— Ты его убил, — шокировано проговорила она.
— Если бы не я его, то он бы нас. Не сам, так с помощью Зубра. Странно, такой шум, а охранник не заходит, — и Рох, подойдя к двери, выглянул наружу. Коридор был пуст.
— Я его сейчас оттащу подальше отсюда и сделаю вид, что драка произошла в одном из коридоров. Все убери, на тебя не должна упасть даже тень подозрения.
— Но охранник-то знал, что оставляет тебя здесь…
— Наверняка он ушел раньше, чем Конан выбил дверь. Сделаю вид, что встретились на обратной дороге.
И Рох, под потрясённый взгляд Милены, взвалил огромную тушу себе на плечи и проговорил:
— Помни: ты меня зашила, и я ушел. Больше ты ничего не знаешь.
Когда дверь за эльфом закрылась, Милена тут же кинулась расставлять вещи по местам и оттирать кровь. Ее потряхивало от пережитого страха и нарастающей тревоги. Как накажет Зубр за драку с убийством? К тому же если учесть, что Конан его любимчик и фаворит, за счет которого он намеривался выиграть «Колизей»?
…Конан оказался демонски тяжелым, притом что опираться приходилось на пропоротую ногу. Никогда бы раньше не подумал, что валинорское увлечение штангой пригодится для того, чтобы выносить трупы. Раскаяния эльф не испытывал. В отличие от бедолаги на шахте, амбал не был невинной жертвой. Мразь конченная. Но все-таки где-то глубоко внутри души кошки скреблись: не превращается ли сам эльф, в такого же монстра? «Убивать не должно быть легко, — говорил отец, — только иногда, жизнь не оставляет вариантов. Мы мужчины — и защищать свои земли, народ и слабых — наша обязанность». На совести Роха уже висело две жизни. И еще двенадцать, которых они положили с королем вместе, когда контрабандисты пытались захватить их в плен. Но там — другое. На войне как на войне.
Рох аккуратно выглянул в очередной коридор и, убедившись, что там никого нет, пронес Конана и свалил около подходящего угла. Вымазал стенку в «месте удара» не успевшей засохнуть кровью. Осмотрелся — вроде бы выглядит правдоподобно. Подождал некоторое время, чтобы дать Миле фору на уборку, а потом пошел к охране рассказывать о драке.
