Водный мир. Осада (СИ) - Быченин Александр Павлович
Спрашиваете, откуда боль в рёбрах? Да тут целая история! Вы же не думали, что с Цзяном Банда всё будет очень просто? Вот и правильно. А у меня до сих пор воспоминания свежи в памяти. Стоит только глаза прикрыть — и вот она, картинка! Как на экране: густые заросли, прелая листва и скользкая грязь под ногами, одинокий камень и притулившийся в его тени старец в традиционной одежде вайгожэнь, порядочно изгвазданной в глине.
— Приветствую, Банда-сяньшэн. Надеюсь, я вас не очень сильно побеспокоил?
— Всё-таки это ты, Ванюша? — устало произнёс Байху. И с укоризной на меня покосился: — Не стыдно в старого человека ружьём тыкать?
— Да это я так, чисто попробовать! — поморщился я, и не подумав опустить ствол. — Вдруг вы подчинитесь грубой силе и начнёте сотрудничать?
— Долго думал-то? — с нескрываемым сарказмом усмехнулся Цзян. — Чтобы мне, и предложить такое⁈
— С того самого момента, как ваши люди на штурм пошли, — отплатил я той же монетой. — Хотя до того говорил себе: нет, это решительно невозможно! Цзян Банда обещал! А его слово крепче стали!
— Это не мои люди, — пропустил мимо ушей откровенную издёвку старик. — Своё слово я держу.
— А за других не отвечаете, понимаю, — покивал я. — Однако это не отменяет факта: лицо вы потеряли, Ба-сяньшэн.
— Отнюдь, Ванюша! — хитро прищурился Байху. Он прямо на глазах возвращался в форму, преображаясь из усталого старика в решительного и жёсткого дипломата, готового стоять на своём насмерть. — Если кто и потерял лицо, так это наши вояки. Но, сам понимаешь, если виноваты все, то никто конкретно. С кого требовать сатисфакцию непонятно, а значит, и не было ничего!
— Вот в этом вся ваша дипломатия! — с отвращением сплюнул я. — Недаром меня с души воротило, когда приходилось к вам, вайгожэнь, с визитами наведываться!
И получил резкую отповедь:
— Это всего лишь слова, юноша! А человека делают поступки!
— То есть сотрудничать не будете? — уточнил я. — Я имею в виду, добровольно?
— Ты вынуждаешь меня терять лицо, — с сожалением вздохнул Цзян. Впрочем, у меня сложилось впечатление, что сожалел он не о сложившейся ситуации, а о моей, мягко скажем, недалёкости. — Так что давай, юный Елагин, стреляй! Смерти я не боюсь. Смерть это всего лишь смерть. А позор вечен.
— Да здесь никого кроме нас нет! — злобно рявкнул я. Вот упрямый дурак! — Никто не видит! Какая, к дьяволу, потеря лица⁈ Кто об этом узнает?
— Я узнаю! — отрезал Байху. — И ты. Этого достаточно!
— Что ж, Ба-сяньшэн, боюсь, вы не оставили мне выбора, — вздохнул уже я. И, что характерно, с неменьшим сожалением. — Придётся применить силу.
— Всё-таки подстрелишь старика⁈ — удивлённо заломил брови Цзян. — А не боишься, что я уйду на перерождение? Добровольно?
— А вы точно уйдёте? — с подозрением покосился я на старика. Каюсь, с несколько наигранным. Ну а чего? Ему, значит, можно намёками разбрасываться, а я типа рыжий? — Если, к примеру, я вам коленку прострелю?
— Не дождёшься! — оскалился Цзян в ответ. И сразу же цинично разъяснил свою позицию: — Тут моя честь нисколько не пострадает. А вот твоя — большой вопрос! Ну и мне будет очень приятно насладиться твоими мучениями, когда ты меня на закорках к глайдеру потащишь!
Да чтоб тебя, старый болван! Честь моя, честь его, потеря лица… тьфу! Нельзя, что ли, сразу сказать — решим дело поединком? Понятно, что на победу Байху даже и не надеется, поскольку в противостоянии молодости с соответствующими физическими кондициями и опыта с телесной немощью верх одержит первая комбинация. Но в этом случае хотя бы совесть Цзяна будет чиста. Опять же, я, несомненно, тоже тумаков получу, а это отдельный повод для гордости. Плюс толика удачи и везения, и… чем чёрт не шутит? Сын действующего главы клана крайне ценный заложник. Н-да. Отличный план! Надёжный, как… ну, вы поняли. И, пожалуй, в сложившихся обстоятельствах единственно возможный для старика.
Ну и что делать? Внять голосу разума и подстрелить Цзяна? Боюсь, ущерб будет причинён очень серьезный — отец не зря заострил внимание на том факте, что плазмер вайгожэньский, то бишь откровенно так себе. На нём даже регулятора мощности нет! Сугубо утилитарное и простое в обращении оружие — есть заряд в батарее, наводишь на цель да жмёшь на спуск. Вот и вся инструкция. А мне теперь хоть вой! Не посеял бы собственную пукалку, сейчас реально пальнул по ногам — в бедренную часть, чтобы мышцы поджарить, да ещё и на минимальной мощности — и готово. Клиент в болевом шоке, сопротивления не оказывает. Делай с ним, что хочешь. А если из трофея садануть, то там половину ляжки сожжёт к демонам, вплоть до кости. Про коленку и говорить нечего, это вернейший способ напрочь отстрелить конечность. И что мне потом со стариком делать? Понятно, что жгут наложить, а дальше? Нет уж, нахрен! Лучше вручную ему косточки пересчитаю.
И знаете что? Стоило только принять это судьбоносное решение, как на душе реально стало легче! Сам себе удивляюсь, право слово! Это что же получается, и в мою душу проникла ядовитая философия вайгожэнь? Хотя вряд ли, это просто совесть проснулась. Как ей это обычно свойственно, невовремя.
Соответственно, дальше тянуть я не стал и, отшвырнув плазмер поглубже в кусты, чтобы не сразу до него добраться можно было, дал понять Байху о готовности к схватке традиционным приветствием баоцюаньли. Старик отзеркалил мой жест и шагнул вперёд, встав в низкую и устойчивую за счёт расположения центра тяжести позицию мабу, она же стойка всадника. Н-да… а я уже и забыл, как это — схлестнуться с адептом традиционного, прямиком из глубины веков, «южного кулака»! Это вам не северные поскакушки, по большей части завязанные на маневрирование и «дальнобойные» атаки, и уж тем более не «липкие руки» винчун. Тут и издали не дотянешься, и вплотную не подойдёшь. Хотя попытаться, конечно, стоит.
Именно так я и поступил, с разбегу выполнив прыжковый цэчуай. Без всякой надежды попасть в голову или хотя бы в грудь, но с единственной целью сократить дистанцию. И Байху не разочаровал, с кажущейся лёгкостью выполнив уход в сторону и сразу же, как только я утвердился на своих двоих, попытавшись атаковать в фирменной манере хунгар, то есть концентрированными ударами верхними конечностями прямо, сбоку и снизу. Знаменитые техники пяти зверей, конкретно сейчас — комбинация «тигриных лап» с «журавлиными крыльями». Хорошо хоть, я лицом к старику при… э-э-э, гессионился, так что встретил его наскок блоками винчун, идеально соответствовавшими ситуации. И в свою очередь попытался контратаковать вертикальными кулаками в лицо и грудь — техника, более известная как «циркулярка». Ну, ещё коленом попробовал до «солнышка» дотянуться, на обратном движении сделав попытку оттоптать Байху левую стопу. Естественно, ничего у меня не получилось — в ближнем бою старый Цзян не уступал мне ни в чём. А кое в чём даже превосходил. Например, в ударной мощи. Вот она, квинтэссенция хунгар — на каждое движение руки ещё и шаг, пусть микроскопический, но зато с вложением массы тела. В результате у меня создалось впечатление, что по моим предплечьям и голеням хорошенько прошлись арматуриной, а не такими же конечностями. А под финал первой сшибки Банда таки дотянулся до моих рёбер, со всей дури вломив основанием правой ладони мне в бочину. Левую, соответственно. Если бы не пиджак с гелевыми вставками, боюсь, на этом моменте бой бы и закончился. Крайне бесславно для меня и весьма выгодно для Цзяна. К счастью, способности к сопротивлению я не утратил. Но задумался: сшибка накоротке шла явно не в мою пользу. Тут мало разорвать дистанцию, тут надо что-то ещё делать…
Впрочем, выход подсказал сам Байху, попытавшись провести низкий сметающий удар, он же гоути, больше похожий на подножку, но оттого не менее опасный. Пришлось уходить вверх прыжком, чем я и воспользовался, уже в воздухе извернувшись и выбросив тэнкун байлянь, то бишь удар «раскрывающегося лотоса». Да-да, как когда-то давно с отцом. И точно так же старик Цзян, как только я развернулся к нему спиной, моё намерение раскрыл. А потому легко избежал попадания, всего лишь немного пригнувшись. Чего, собственно, и следовало ожидать. Однако таким вот затейливым способом я всего лишь маскировал следующий удар — опять байляньтуй, но на этот раз прыжковый и с поворотом на триста шестьдесят градусов. Беда только, что как раз в момент прыжка я поскользнулся — почва под ногами, как я уже упоминал, была довольно влажной, но рыхлой — и вместо выверенной до миллиметра техники выдал нечто невообразимое. Боюсь, эта коряга даже на каратистский «хвост дракона» не тянула. Но, как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло — я таки достал оппонента. Скажу честно, тот сам виноват. Байху просто не ожидал от меня такой подставы, соответственно, и защиту построил, как от нормального удара. И… пригнулся недостаточно низко. Так что моя неуклюжая, слабая и медленная пародия на байляньтуй пришлась старику аккурат в шею — по диагонали сверху вниз. Сбоку, на стыке с ключицей. И даже такого хватило, чтобы Цзян Банда свалился на прелую листву вместе со мной — очень уж я удачно попал. И, слава богу, не убил, хоть и напрочь вырубил.
