Виктор Точинов - Мёртвые звезды

Я прошел в комнату, осторожно переступив через труп, – надо было проверить одно нехорошее подозрение. Выдвинул из-под шкафа картонную коробку, торопливо раскрыл… Так и есть. Внутри – семнадцать плоских свертков, упакованных в промасленную бумагу и уложенных в два аккуратных ряда. Утром их было восемнадцать. И не надо расковыривать штукатурку, доставать пулю и устраивать баллистическую экспертизу. Без того ясно – именно из восемнадцатого, пропавшего АБПГ-22 застрелили Алису. (АБПГ – автоматический безгильзовый пистолет Горчанова, модель двадцать второго года; в просторечии – «горчичник».)

Поскольку же котов в мешке я никогда не продаю, и все оружие проверяю лично – на пистолете вполне могли остаться мои отпечатки. Естественно, прежде чем уйти к клиенту, пистолет был бы тщательно протерт, но… Но получилось то, что получилось. Искать орудие убийства бессмысленно, наверняка спрятано здесь, в квартире – но так, что быстро не найдешь.

После секундного колебания я достал из коробки еще два пакета. Возьму с собой, пригодятся…

Теперь самое главное: то, ради чего я рискнул здесь появиться. Фотоальбомы стояли в полке, ничем не заинтересовав утренних гостей. Рядом коробочка со стереочипами. Я сунул ее в пластиковый пакет, туда же отправились несколько последних альбомов. Всё, пора уходить…

Прощальный взгляд по сторонам – привык за пять лет к этой квартирке, но едва ли доведется здесь еще пожить… Шагнул в прихожую, взглянул еще раз на Алису. Красивая женщина… была.

И в это время прозвучал звонок – длинный, настойчивый, требовательный. Кто-то очень желал войти в дверь, и я догадывался – кто. Менты, получившие от пожелавшей остаться неизвестной бабульки сообщение: дескать, поутру из квартиры сто шестьдесят семь слышались звуки скандала, завершившегося, страшно сказать, выстрелом!

Не ошибся – из четырех камер, показывающих с разных ракурсов лестничную площадку, не работала ни одна. Едва ли зашедшая за солью и луковицей соседка станет развлекаться, залепляя чем-нибудь объективы.

Зато пятая камера, сканирующая окрестности подъезда, осталась в рабочем состоянии. И продемонстрировала сразу три машины: два стандартных милицейских джипа плюс фургончик без опознавательных знаков какого-либо ведомства.

Солидно… Пожалуй, вся эта карусель завертелась не из-за звонка бабульки в райотдел, Пастушенко задействовал какой-то другой механизм… Иначе не прикатили бы по мою душу такой многочисленной компанией.

К окнам я даже не стал подходить. Первый этаж – и наверняка в мои бронестекла уже нацелена пара снайперок, а притаившаяся группа захвата поджидает, когда мне в голову придет идея эвакуироваться именно таким путем.

Настойчивые звонки смолкли. Ну и что теперь? Применят автоген? Или сразу шарахнут направленным взрывом? Вопрос интересный, но дожидаться его разрешения ни к чему.

А теперь коронный трюк: бесследное исчезновение подозреваемого из замкнутого, запертого и тщательно оцепленного пространства! Следите за руками!

Как известно, все трюки знаменитых иллюзионистов с загадочными исчезновениями-появлениями основаны на применении самой современной и хорошо замаскированной техники. Мой трюк исключением не стал: с тихим жужжанием кусок паркета поднялся вверх – и выяснилось, что крепится он не к полу, но к металлическому люку, лишь декорированному снизу бетонной крошкой в целях незаметности. Из открывшегося темного провала потянуло холодом и сыростью…

Лесенки не было, пришлось прыгать. Приземлившись на мягкую и влажную землю подвала, я вспомнил, каких трудов мне стоило незаметно и неслышно прорезать эту дыру в толстенном железобетонном перекрытии. Ну что же, труды окупились… Люк закрывать не требовалось, через двадцать секунд механизм сработает самостоятельно. Ну и чем я хуже Гудини, Копперфильда или Максудова?

…Когда мое подвальное путешествие завершалось – до выхода в самый дальний подъезд нашего длинного дома оставалось пройти пару помещений – донесся глухой, но мощный отзвук взрыва.

Желающие попасть в квартиру граждане не стали возиться с автогеном.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

«НЕМЕЗИДА», ВИД ИЗДАЛЕКА

Глава первая. Трудовые будни террористов и следователей

В генваре 1825 года пришла мне в первый раз мысль, что поелику революция в самом деле может быть полезна и весьма вероятна, то непременно должно мне в ней участвовать и стать лицом историческим.

Малая Лубянка, 15 июня 2028 года, середина дня

Подкрепление, обещанное группе «Немезида», помаленьку прибывало – к обеду под командой Стрельцова было уже восемь человек, если считать его с Лосем. Правда, трое из них не оперативники и не аналитики – девушки из информационного отдела (честно сказать, не такие уж девушки – возраст самой младшей Стрельцов оценил в двадцать пять лет, старшей было за тридцать). Но и от этой подмоги отказываться грех, особенно когда предстоит перелопатить громадные объемы информации…

Плюс двое оперов: один – Юрик Митько – из молодых, незнакомых; второй – Гриша Кайданников по прозвищу Козерог, старая гвардия. Работать с ним Стрельцову не доводилось, но отзывы коллег слышал очень даже неплохие…

Плюс некий господин Хрущев – попросивший называть его по имени-отчеству, Василием Васильевичем, а если уж никак не обойтись без фамилии, то ставить ударение в ней на первом слоге. Был ВВХ (так его мысленно окрестил Стрельцов) высоким, сутулым мужиком на шестом десятке, носил очки с толстыми линзами и регулярно, по часам, принимал какие-то пилюли… Зато считался великим специалистом во всяческих экономических махинациях – якобы определял нестыковки в финансовых бумагах верхним чутьем, не зарываясь в бумажные терриконы первичных документов.

Чем занять этого новобранца по его прямому профилю, Стрельцов не придумал, – и покамест ВВХ работал с базами данных лицензионно-разрешительных комиссий: не оформлял ли кто-нибудь из участников шоу «Наши звезды» лицензию на огнестрельное оружие самообороны.

Хотя, конечно, максимальный калибр, дозволенный законом к личному владению – 7,62 миллиметра, а Чистову-Кузякину застрелили из чего-то более основательного. Но Стрельцов хорошо знал: решать проблемы с помощью пистолета гораздо более склонны граждане, привычные к такому оружию. А непривычные бьют по голове тяжелыми предметами, или тыкают в организм предметами острыми, – даже если под рукой имеется что-то огнестрельное.

Девушки тоже сидели за компьютерами: одна занималась прошлым господина Моргулиса, две других просеивали круг знакомств участников и участниц шоу, – не светились ли там люди, связанные с космическими разработками, в частности с проектом «Немезида»? Или проходившие по каким-то делам ФСР либо милиции? Или как-то связанные с Ти-Ви-Кей или другими конкурентами Коммерческого Российского телевидения?

Лось же в отдельной комнате занимался просмотром выходивших в эфир передач шоу «Наши звезды» – Стрельцов не шутил, когда пригрозил, что проверкой версии о любовном треугольнике коллега будет заниматься лично. И тот понуро крутил записи в ускоренном режиме, переходя на нормальное воспроизведение, как только на экране появлялась Чистова-Кузякина или Солнцева (последняя, кстати, являлась исключением среди собратьев по шоу – участвовала под своей настоящей фамилией, показавшейся организаторам ничуть не хуже придуманного звездного псевдонима).

Козерог и Юрик Митько пока бездельничали – готовые немедленно двинуться по следу, едва только кончик означенного следа мелькнет в наработках остальных. Ну, не совсем бездельничали, такого Стрельцов не допустил бы, – изучали всю доступную информацию о службе безопасности КРТ. Поскольку существовала очень большая вероятность: скоро доведется столкнуться с этими ребятами на узенькой дорожке – чересчур уж показным, чересчур уж демонстративным было равнодушие Моргулиса. А когда натасканные боевые псы сталкиваются вдали от глаз хозяев… Тогда, знаете ли, может случиться самое разное. И лучше загодя знать, на что способен противник…

Самое поганое, что об истинной цели работы знали лишь Лось со Стрельцовым – начальство категорически запретило разглашать членам группы суть и подробности происшествий на борту «Немезиды». Но люди, ищущие что-либо вслепую, без ясного понимания цели, вполне могут невзначай пропустить перспективный след – если он лежит вне поставленной им локальной задачи. Однако с начальством спорить не принято. Да и оставшиеся у ГП расписки не стоило игнорировать.

Загрузив подчиненных работой, отец-командир собрался в одиночестве обдумать ситуацию в комнате отдыха. А если честно – то вздремнуть хоть полчасика. Между перелетом из Баренцбурга и ранним визитом на КРТ на сон минувшей ночью удалось выкроить меньше трех часов.