Алые слезы падших - Майк Манс
Он слышит крик «Нет!», ещё один выстрел, и ещё один, а потом – женский крик, истеричный, гораздо более страшный, чем тот девичий визг, который издала Эби, а затем ещё один крик «Ша-а-а-а-ан!». Тут Айк налетает на кучу, где зууланин, с которым безуспешно боролся Артур, подминает старика Уайта под себя и поднимает руку, чтобы его ударить. Жёстким ударом в челюсть Кинг остановил атаку и начал душить мерзавца. Тот крепко прижимает к груди какой-то портфель. Это что-то важное? Айк подсознательно выхватывает портфель, нанеся ещё один удар.
Его взгляд поднимается, и он видит лежащего в крови Шана, у него дыра прямо в голове. Что? Что? Взгляд застывает, звучит новый выстрел, и он чувствует дикую боль в груди, отлетая назад. Это конец? Это конец. Кинг хотел быть героем, вот и конец любого героя.
Падение на спину, шум крови в ушах, хочется кричать, но нет сил и смысла. Мутит. И взгляд, и сознание. Что это? В небе над ним, на высоте километра, в яркой вспышке возникает корабль. Галлюцинации. Раш, где Рашми? Том, вырасти, воспитай его, люблю. И где-то в отключающемся мозгу играет бессмертное:
«Пусть я пролетел сто тысяч миль,
Я чувствую покой,
И я думаю, что шаттлу ведом курс.
Скажите ей, как я её люблю… – она знает…»[44]
Глава 25. Сэмюэл Джулиани
Земля
…Все стояли на ушах, а у него в ушах звенело только одно: «Знаете, генерал, если вы так от моих слов запереживали, то можете после нашей встречи спокойно навестить заключённого и устроить там грандиозный обыск». Слова, сказанные Богдановым, так всполошили его, что он буквально ринулся к Зоаму Ват Луру. Осмотрел каждый сантиметр, проверил всё на полках. Изучил досье каждого из охраны, лично с ними побеседовал. Постепенно к нему вернулось самообладание. «Что же я творю?» – подумал он тогда. Закончив истеричную инспекцию, Сэм ушёл, а уже той же ночью предсказание Дениса Богданова сбылось. И сейчас он просматривал запись и не понимал ни того, почему охрана, которую сам намедни проверил, так дружно сошла с ума, ни того, куда после выхода из лифта подевался Зоам. Охранника, выводившего его, нашли в лифте мёртвым, но больше никого не было ни у чёрного хода, ни у главного, ни на крыше, ни в подвале. Это было странно и страшно одновременно.
– Вы проверили камеры по тому же алгоритму, по которому мы вычислили его семь лет назад? – спрашивал он в который раз у оператора.
– Да, да, генерал. Мы уже сделали это, причём трижды. Выполнить в четвёртый раз? – спросил уставший парень с кругами под глазами. Они все провели бессонную ночь.
– Нет… пожалуй, достаточно.
Сэм набрал Джоанне. Его дорогая жена наконец-то была беременна, но совершенно не хотела бросать работу. До того всё моталась по разным странам, а вот уже неделю, как узнала о сроке в месяц, работала в Нью-Йорке, но зашивалась всё так же, не щадила ни себя, ни их будущего ребёнка.
– Алло, Сэмми, хорошо, что ты позвонил.
– Да, скажи, пожалуйста, что ты дома, – он действительно волновался. Если Зоам на свободе, то ему и Коллинс грозила немалая опасность. Шпион может начать мстить.
– Что ты? – она была спокойна, судя по голосу, и это хорошо. Но вот то, что она снова куда-то убежала – плохо. – Я в штабе, тут мне спокойнее и безопаснее. Даже если он захочет меня найти, я явно не стою того, чтобы устраивать войну со всем управлением в самом центре города.
– Ты… пожалуй, ты права, дорогая. Отдыхай. – Джулиани положил трубку. С Джоанной всё в порядке, и она приняла верное решение. Сэм, дуралей, ты сам должен был догадаться, но тебе не до того. Хорошо, что жена достаточно умна и засела в штабе. Оставался вопрос, как долго ей там придётся оставаться. Ночью, когда всё произошло, Джоанна была в штабе и тут же ринулась к президенту. Он еле дозвонился до неё в попытке заставить немедленно вернуться домой. А теперь, выходит, что туда она вовсе не поехала. Оставалось надеяться, что супруге удалось хотя бы вздремнуть.
Вошёл какой-то молодой офицер, не из его управления. Что-то спросил у дежурного и бодрой походкой направился к нему. Отдал честь.
– Генерал Джулиани, срочное сообщение для вас из Франкфурта.
Из Франкфурта? Что ещё? Там же Шмидт. Стоп! Неужели Зоам полетел за Шмидтом? Они его упустили? Но Зоама нельзя допускать до бывшего шпиона, у него же столько информации о капсуляторе!
– Ну? – нервно спросил он.
– Агент Гайнц Мюллер просил передать, что не дозвонился до вашего управления и потребовал срочно вас найти и сообщить, что Ральф Шмидт погиб.
Это уже слишком. Зоам добрался до Ральфа! Всё, теперь всё пропало! Если он смоется с планеты или найдёт способ, как передать своим информацию о капсуляторе, то З’уул не попадут в ловушку, Согласие будет уничтожено. Боже, не люби он так жизнь и свою планету, из преданности Согласию вполне следовало бы попросить их немедленно уничтожить Землю вместе с Зоамом во избежание утечки. Хотя преданность Согласию родилась ещё и из-за того, что никто в нём и не подумал бы пойти на такой шаг.
Парень всё ещё стоял перед ним.
– Что-то ещё? – растерянно спросил он, чувствуя, как земля уходит из-под ног.
– Пока ничего, Гайнц сказал, что за сутки пока никаких версий, кроме самоубийства. Я могу идти?
– Да, да, можешь, – Джулиани махнул рукой, но тут же схватил парня за отворот пиджака. – Стой, что ты сказал?! За сутки?!
О чёрт, он испугал паренька. И вообще всех в оперативной. Сэм тускло улыбнулся и отпустил парня.
– Прости, прости, – максимально извиняющимся голосом произнёс он, отпуская и поправляя тому пиджак, – Так что ты сказал? Ни одной версии… за сутки?
– Да, господин генерал, – оттарабанил парень, вытянувшись по струнке. Чёрт, Сэм, ты его конкретно напугал.
– Иди, всё, спасибо. Ах, да, Мюллер не оставил телефона?..
* * *
…То, что Шмидт погиб за сутки до побега Зоама Ват Лура, сначала успокоило Джулиани. Он связался с Гайнцом Мюллером и получил от него всю информацию, включая заключение судмедэкспертизы, фотографии с места, протоколы опроса сотрудников лаборатории, работавших той ночью. Ничто не говорило о насилии. Сошедший с ума учёный-маньяк
