Айзек Азимов - Академия

— Вы помните? — спросил капитан. — Повторите ещё раз.

Командор Сени кивнул:

— Я проведу свою эскадру через гиперпространство. Радиус — десять парсеков, тета — 263,52 градуса, фи — 84,15 градуса. Вернусь на место в 13.30. Общая продолжительность отсутствия — одиннадцать и восемьдесят три сотых часа.

— Всё точно. Учтите, вы должны вернуться минута в минуту. Ясно?

— Так точно, капитан.

Он взглянул на наручные часы:

— Мои корабли будут готовы к старту в 01.40.

— Хорошо, — ответил капитан Диксиль.

Калганская эскадра пока ещё не попала в поле «зрения» Большого Детектора, но ждать её нужно было с минуты на минуту, У капитана имелась по этому поводу проверенная независимая информация. В отсутствие эскадры Сенна сил у Флота Академии будет катастрофически недостаточно, но капитан был совершенно спокоен. То есть — абсолютно спокоен.

Прим Пальвер грустно поглядывал по сторонам. Ему ничего не оставалось, как ждать своей участи, переводя взгляд с одного лица на другое. В каюте присутствовал капитан — высокий, сухопарый, в адмиральской форме, и несколько офицеров. Кроме них, был ещё один человек, у которого, в отличие от остальных людей, верхняя пуговица рубашки была расстегнута и не было галстука. Этот человек сказал, что хочет поговорить с ним.

Джоуль Турбор продолжал уговаривать адмирала:

— Я полностью отдаю себе отчет, адмирал, в том, что дело крайне серьёзное, но уверяю вас — если мне будет дана возможность поговорить с этим человеком с глазу на глаз всего пару минут, многое может проясниться.

— А почему бы вам не поговорить с ним в моём присутствии?

Турбор выпятил губы и набычился.

— Адмирал, — сказал он упрямо, — всё то время, что я нахожусь в Третьем Флоте, вы не можете пожаловаться на отсутствие самых лестных отзывов в прессе о вас и ваших людях. Я бы не стал вам об этом напоминать, но уж если так стоит вопрос… Можете выставить охрану за дверью, а сами возвращайтесь через пять минут. Ну, пожалуйста, позвольте мне эту малость — уверяю вас, ваша репутация от этого не только не пострадает, а даже выиграет. Вы меня понимаете?

Он понял.

Как только они остались наедине, Джоуль Турбор резко повернулся к Пальверу:

— Быстро: назовите имя девочки, которую вы увезли с Калгана!

Пальвер только широко раскрыл глаза и отрицательно замотал головой.

— Я не шучу, — сказал Турбор. — Если вы не ответите, вас сочтут шпионом, а шпионов в военное время расстреливают на месте без суда и следствия.

— Аркадия Дарелл! — выдохнул Пальвер.

— Отлично. Она жива?

Пальвер кивнул.

— Если вы не уверены в этом, то ваше дело плохо.

— Она жива и здорова, — побледнев, отозвался Пальвер.

Тут вернулся адмирал.

— Ну? — спросил он сурово.

— Этот человек — не шпион, сэр. Можете верить всему, что он вам говорит. Я ручаюсь за него.

— Вот как? — нахмурился адмирал. — Следовательно, получается, что он — представитель сельскохозяйственного кооператива с Трентора, который желает заключить с Терминусом торговую сделку на поставку зерна и картофеля. Ну хорошо, будь по-вашему, только сейчас я его всё равно отпустить не смогу.

— Почему? — резко спросил Пальвер.

— Потому, что мы в самом центре военных действий. Когда сражение закончится и если все мы будем живы, мистер Пальвер, мы сопроводим вас на Терминус.

Калганский Флот, на полной скорости несущийся через пространство, издалека заметил корабли Академии, но и сам не остался незамеченным. Как крошечные светлячки на экранах Больших Детекторов, они летели навстречу друг другу в безмолвной пустоте.

Адмирал Флота Академии нахмурился и сказал:

— Скорее всего, это их главный удар. Поглядите, сколько их. — И добавил: — Однако им против нас не устоять, если только Сенн подоспеет вовремя.

Командор Сенн улетел несколько часов назад — как только враг был замечен. Теперь план изменить уже нельзя. Он мог либо сработать, либо сорваться, но адмирал был спокоен. Так же как все офицеры и матросы.

Снова танец светлячков на экране. Пляски смерти…

Флот Академии медленно, нудно отступал. Шли часы, а Флот медленно отходил назад, изматывая противника, сбивая его с намеченного курса — всё сильнее и заметнее.

В умах стратегов, ведущих эту битву, было предусмотрено колоссальное пространство, которое должны занять корабли Калганского Флота. Флот Академии освобождал это пространство — и его тут же занимали калганцы. Те их корабли, что рисковали выйти за пределы этого пространства, тут же подвергались резкой и беспощадной атаке. Тех, кто оставался внутри пространства, никто не трогал.

Всё зависело только от собственной инициативы командиров кораблей Флота Лорда Стеттина-то ли идти на верную смерть, то ли оставаться там, где им ничто не угрожает.

Капитан Диксиль холодно взглянул на циферблат наручных часов. Было 13.10.

— У нас есть ещё двадцать минут, — сообщил он.

Лейтенант, стоявший справа от него у экрана, сдержанно кивнул:

— Пока всё идёт по плану, капитан. Почти девяносто процентов их кораблей заперто. Если удастся их ещё продержать…

— Да! Если…

Теперь корабли Академии медленно двинулись вперёд. Не так быстро для того, чтобы обратить калганцев в бегство, но всё-таки достаточно быстро, чтобы сдерживать их наступление. Враг предпочел выждать. Шли минуты.

В 13.25 адмиральский сигнал прозвучал на семидесяти пяти кораблях линии фронта Академии, и они, развив максимальную скорость, бросились в самую середину фронта калганцев, насчитывающего три сотни кораблей. Вспыхнуло защитное поле вокруг калганских звездолётов, черную пустоту пространства озарили вспышки колоссальных выбросов энергии. Каждый из трёхсот кораблей устремился вперёд, навстречу безумным атакующим, которые шли на них так бездумно, так легкомысленно, и…

В 13.30 — откуда ни возьмись — появились пятьдесят кораблей под командованием командора Сенна. Мощным броском из гиперпространства они оказались в расчётной точке в расчётное время и яростно накинулись на незащищенный фланг калганцев.

Хитрость сработала превосходно!

Численное преимущество пока ещё было на стороне калганцев, но считать свои силы им было попросту некогда. Вначале они пытались ускользнуть, но строй их был разбит напрочь, и те корабли, что пытались спастись бегством, натыкались друг на друга и взрывались. Через некоторое время ситуация стала напоминать охоту на крыс. Из трёхсот кораблей калганцев — ядра и гордости Флота — меньше шестидесяти, многие — в безнадежно подбитом состоянии, постыдно драпали на Калган. Потери Академии составили восемь из ста двадцати пяти кораблей.

Прим Пальвер приземлился на Терминусе в самый разгар празднования победы. Фурор торжества несколько смутил его, но, прежде чем покинуть планету, он успел сделать две вещи и получил одну просьбу.

А вещи он сделал вот какие: 1) заключил контракт, согласно которому кооператив Пальвера должен был поставлять на Терминус двадцать грузовых кораблей с продовольствием в месяц в течение будущего года по расценкам военного времени причем — слава богу и исходу последнего сражения — без всякого риска и 2) передал доктору Дареллу шесть слов Аркадии.

Несколько мгновений доктор Дарелл смотрел на него широко раскрытыми от изумления глазами, а потом попросил передать Аркадии кое-что на словах. Пальвер был доволен. Ответ простой и незамысловатый: «Можешь вернуться. Опасности больше нет».

Лорд Стеттин был вне себя от ярости. Видеть, как его превосходное оружие ломается на глазах и превращается в труху, как прочнейшая ткань его военной мощи рвётся, как ветхое рядно, — это даже закоренелого флегматика привело бы в состояние бушующего вулкана. Но тем не менее он осознавал, что поделать ничего не может.

Уже несколько недель он почти не спал. Три дня он не брился. Отменил все аудиенции. Адмиралы были предоставлены самим себе, и никто лучше самого повелителя Калгана не знал, что пройдет совсем немного времени, и даже новых поражений не потребуется, как начнутся внутренние бунты.

Лев Мейрус, Первый Министр, тоже ничем помочь не мог. Он стоял перед Лордом Стеттином — спокойный, безнадежно старый, нервно похрустывая длинными пальцами, как обычно. Вертикальная складка, пересекавшая его лицо, стала, казалось, ещё глубже.

— Ну! — рявкнул Стеттин. — Что же вы молчите? Прелагайте хоть что-нибудь! Мы разбиты, понимаете вы или нет? Разбиты! А почему? Я не знаю почему! А вы знаете?

— Думаю, да, — спокойно отозвался Мейрус.

— Измена… — тихо проговорил Стеттин. Не повышая голоса он продолжал: — Вы знали об измене и помалкивали. Вы служили тому козлу, которого я прогнал с поста Первого Гражданина, и думаете, что сможете служить всякому другому мошеннику, который сбросит меня? Если окажется, что вы действовали вот так, а не иначе, я из вас кишки вытяну и сожгу их, поджарю у вас на глазах!